Голконда

– Ага, я теперь безработный, как ты, и мы можем больше времени проводить…

– Вот не надо! – бросила Милана и приподнялась в постели. – Я работаю над собой, над своим каналом, прохожу курсы по психологии и личностному росту! У меня уже двадцать тысяч подписчиков. Чем это не работа!

– Прости, я ляпнул не подумав. – Олег сел на край кровати и через плед погладил бедро жены. – Я просто обрадовался, что мы теперь сможем больше времени проводить вместе.

– А жить мы на что будем? – спросила она, садясь и начиная есть яичницу. – Надо же выплачивать за квартиру. Да еще и курсы. Посмотри, сколько пользы они приносят.

– Я просто озвучил мысль. Такую знаешь, приятную. Не значит, что я пущу нас по миру ради мимолетной фантазии.

Не усидев на краю кровати и полминуты, Олег снова встал. Сказывались похмелье и нервное напряжение из-за ситуации, в которую он сам себя загнал глупой выходкой со статьей. Чуткая Милана сразу же захотела его успокоить и, запив кусок яичницы крепким кофе, сказала:

– Знаешь, это несправедливо, что ты тянешь все сам. Ты пока без работы, поэтому я продам прошлогодний телефон, чтобы заплатить за свои курсы. Этого должно будет хватить на целый месяц.

– Кстати, насчет твоих курсов. Так ли они нужны?

– Не начинай. – Жена надула нежные щеки и свела брови. – То, что ты не понимаешь смысла этих тренингов, еще не означает, что они бесполезны. Они позволяют мне разобраться, чего я на самом деле хочу. Я стала глубже чувствовать многие вещи, проработала детские блоки. Да я за месяц стала в два раза популярнее в соцсетях!

Олег тяжело выдохнул и машинально взял чашку с кофе другой рукой. Будучи на нервах, он коснулся низа чашки и, сразу почувствовав, насколько она горячая, вздрогнул и быстро вернул все обратно, чтобы не разлить на пол.

– Я не говорил, что не понимаю смысла. Я говорил, что не вижу его.

– А в чем разница? Это одно и то же, – с умным видом сказала Милана.

– Нет, разница огромна, – парировал он, пытаясь казаться убедительным.

– Все не то, чем кажется.

Вот опять эта фраза! Взятая из его статьи, она уже жила своей жизнью. Это не может быть лишь совпадением!

– Что? Что ты сейчас сказала? – закричал он и, испугавшись своего тона, пролил часть кофе на пол.

– Сказала, что нет разницы. Это одно и то же.

– Нет, после этого!

– Ничего. Ты же сразу начал кричать. О господи, Олег, что с тобой?

Он снова сел, но уже на самый угол кровати, подальше от удивленной жены. Сомнений быть не могло, действительно показалось. В каких бы глупостях ни была замешана Милана, она точно не могла так подло подшучивать и издеваться. Должно быть, начал действовать алка-зельтцер. Сколько таблеток он выпил? Видимо, далеко не одну.

Жена поднялась, чтобы сесть рядом с ним, завернулась в теплый плед и опустила голые ноги на пол.

– Ничего. У тебя сейчас просто тяжелый период в жизни. Вот и всплывают проблемы и старые блоки.

Олег молчал, тяжело дыша. С такой женщиной нельзя давать слабину.

– На авторских курсах говорят, что многие проблемы из детства. – Милана обрадовалась, что так быстро нашелся повод привести мужу пример пользы своих занятий. – Дети очень чувствительны, а даже самые грамотные родители совершают ошибки, незаметные со стороны, но накладывающие очень сильный отпечаток на незрелую психику. Скажи, что тебе послышалось?

– Все не то, чем кажется, – произнес Олег.

– Может, мама или папа говорили тебе это?

– Нет, не помню такого.

– Наверняка было что-то, поставившее блок. Но блоки можно и нужно прорабатывать, как учат на курсах. Что больше всего запомнилось тебе в детстве? Что сильнее всего испугало или встревожило?

– Да вроде все как у других детей.

– Надо же, – задумалась Милана, болтая замерзшими ногами. – Я только сейчас поняла, что ты никогда не рассказывал мне о своем детстве. Я даже не знаю, с кем ты жил и где. Что любил, чем занимался.

– Хм, – удивился Олег, перебирая в голове все их разговоры, начиная со дня знакомства. – Действительно, не помню, чтобы говорил. Видимо, просто повода не представилось.

– Наверняка у тебя там зарыта пара-тройка проблем, – с напускной серьезностью сказала Милана, тыкая пальцем мужу в бок. – И они будут тебя мучать, пока мысленно не вернешься в прошлое и не проработаешь их. Давай рассказывай все, что помнишь.

– Ну до семи лет мы с мамой и папой… – Олег начал было исправлять упущение целого года их супружеской жизни, но у жены зазвонил новый мэйфон.

– Ой, прости, подруга звонит! – Милана перешла с одной темы на другую так резко, как только ребенок может переключаться между игрушками. – Запомни, на чем остановился, потом обязательно дорасскажешь.

Она вскочила с кровати, заиграв голым телом в утренних, почти горизонтальных лучах осеннего солнца, и побежала отвечать на звонок в ванную, чтобы, не стесняясь в выражениях, описать подруге прошлый вечер и, может быть, даже ночь.

При движении ее светлые волосы делали лицо и тело еще красивее, чем в статике. Она становилась живой, превосходя по очарованию любые замершие в пространстве скульптуры. Несмотря на круглые щечки, объемные бедра и грудь, она была очень стройной и в то же время не пугала убийственными рельефами мышц, как живущие в спортзале накачанные фитоняшки. Больше всего в ней завораживали детские черты лица, не растерянные за тридцать один год жизни. Ее большие распахнутые глаза говорили о доброте, взгляд был внимательным. Формы тела между тем намекали, что она создана для продолжения рода. Она вызывала необъяснимое подсознательное влечение, доставшееся нам от предков. И учитывая, как разрослась наша цивилизация, они точно знали, с кем продолжать род. Разумеется, любовь Олега к Милане, как водится в таких случаях, преувеличивала ее красоту, но в своем ви?дении он не был далек от правды. Она действительно нравилась людям. У нее были подписчики.

Она уже давно была в ванной, изредка заглушая шум воды разговором с подружкой, а ее мягкий мускусный запах еще стоял в комнате, ее аура наполняла пространство от пола до потолка, так казалось Олегу. Он ощущал Милану при взгляде на постель, ее белье, на вещи, которые ей подарил. Он любил даже все то, что нравилось ей из рекламы. Сам он такую жизнь не выбирал – за него на генетическом уровне все решили древние победители неандертальцев. Но и они наверняка не сидели за круглыми столами в своих пещерах и не планировали будущее на миллион лет вперед, просто так получилось.

Олег знал еще одно – чем дольше остаешься без дела, тем больше вероятности, что какой-нибудь другой кроманьонец заберет твой трофей. Пришлось срочно брать себя в руки. Все утренние дела они уже закончили, день подтягивался к полудню, а мужчина все еще был без работы и не мог обеспечить свою жену всем, чего требовали его внутренние желания, делающие его по-настоящему счастливым и заставляющие мозг фонтанировать гормонами радости.

Шел обычный рутинный вторник двух бегущих к своей цели людей. Олег торчал за компьютером в поисках возможности заработать, Милана сидела за ноутбуком, проходя очередной психологический курс. Спиной друг к другу, в разных концах большой студии в спальном пригороде столицы. С одной стороны единственной комнаты стояла угловая кухня с дизайнерским столиком, с другой была рабочая зона, а посередине располагалась кровать, разделявшая пространство на две равные части. Высокий потолок в стиле лофт наполнял пространство легкостью и вдохновлял на творчество. Но у очень просторной студии имелся большой минус – в единственном, если не считать ванную, помещении негде было уединиться. Занимаясь своими делами, муж и жена не могли быть предоставлены сами себе.

Олег пытался сосредоточиться на написании резюме, пока Милана громко резала фруктовый салат. Она шумела не специально, просто студия не оставляла других вариантов. Звуки метались по комнате, как в камерном театре, заставляя Олега чувствовать дискомфорт. Он бы с радостью ушел по делам, но из-за своей глупости потерял работу. Он пошел бы обивать пороги других издательств, но из-за эпидемии коронавируса и благодаря чудесам прогресса, удобнее было искать работу онлайн. Его раздражали даже щелчки собственной мышки, говорящие о том, что мигрень еще не прошла. Он поклялся больше не пить. Хотя бы до выходных.

Олег нацепил наушники и в тишине дело пошло быстрее. Если многим людям и сложно писать резюме, то для журналиста это проще простого, сам бог велел. Текст возникал в его голове яркими плеядами слов и выражений и плавно стелился по белому фону редактора. Каждое предложение было максимально высосанным из пальца концентратом талантов и положительных черт Олега, каждый абзац становился гимном его великому и незаменимому гению, перемежаясь ссылками на открытые ресурсы с его статьями. Отсутствие рекомендаций с прошлого места работы не приводило в восторг, но, если об этом не писать, не все обратят внимание. Он так разогрелся, что кнопки клавиатуры отбивали страстный ритм в течение двух часов. В резюме уместилась даже статья «Почему вы должны взять именно меня». Давно Олег не чувствовал себя таким одухотворенным. Будто какая-то неосязаемая сила толкала его вперед. Ну конечно. За спиной ведь находилась Милана. Он любил ее и все, что она собой олицетворяла. Его вдохновляла энергия предков.

«Все не то, чем кажется», – успел он заметить фразу, перечитывая статью, и испуганно удалил ее. Как бывает в моменты резкого шока, в голову ударила кровь, сердце забилось, а лоб покрылся испариной. «Все хорошо, ты просто устал», – успокоил себя Олег. Оставалось лишь разослать резюме по списку заготовленных адресов. Минутное дело, когда не трясутся руки, но в его теперешнем состоянии практически невыполнимое. Он собрался с мыслями, взял минералку и бутерброд. В это время Милана начала говорить что-то на камеру, поэтому он включил шумодав. За полчаса элементарная рассылка была закончена и оставалось только засунуть в рот капу и надеть боксерские перчатки, чтобы отбиваться от предложений. А пока что нашлось время и для себя. Вернее, для того, чтобы сделать себя лучше для Миланы. Не останавливайся и не расслабляйся, пока позволяет здоровье, иначе разделишь судьбу вымерших неандертальцев.

Олега потряхивало, хотелось проваляться в кровати весь день, но на глазах у жены это было бы самоубийством. Он вспомнил, что уже давно не посещал занятий английским. С началом эпидемии все курсы ушли в онлайн, поэтому в любой момент можно было записаться в какую-нибудь новую группу. Больше не надо никуда ездить – все проходит интерактивно, и в отличие от прежнего неудобного расписания начинается в любое время, когда тебе взбредет в голову подключиться. Занимайся хоть из туалета или даже с плота посреди Тихого океана через спутниковый интернет. Будущее уже наступило, и через несколько лет придется придумывать новое слово для обозначения нового будущего. Так было, когда после промышленной революции и всеобщего просвещения ученые стали называть современный им 17 век Новым временем. Хорошая идея, все были довольны, но время шло, менялись эпохи, и чтобы не возникло путаницы, понадобилось другое название. Следующее «время» пришлось назвать новейшим. Помогло, но опять ненадолго. Кто бы мог подумать, что оно тоже когда-то пройдет. Задействовав всю свою фантазию, люди 20 века взяли термин «цифровая эпоха», но, разумеется, на этом все не закончится, потом будет какой-нибудь метавек. Вот так же и с понятием «будущее». За долгие годы киношники и фантасты вложили в него так много ассоциаций с уже окружившими нас сегодня вещами, что еще один шаг и будущее придется переименовывать в настоящее, а все лингвисты мира начнут теряться в предположениях, каким же словом его заменить.

После этих мыслей Олег решил, что шумоподавление наушников странно влияет на мозг. К счастью он уже восстановил свой профиль в онлайн-школе английского и встал в очередь на занятие. По новой схеме не было расписания, а курс начинался, как только соберется нужное количество учащихся (в зависимости от тарифа). Это немного дороже, но намного удобнее. Хороший слоган нашего века и всех его инноваций. Олег быстро записал фразу в блокнот, чтобы не забыть.

Не успел он просидеть в ожидании и двух минут, как собралось четверо желающих и запустился урок. Дело в том, что преподаватели тоже сидели дома, их было чуть ли не больше, чем учеников, к тому же все они работали сразу на несколько онлайн-школ, чтобы ловить больше занятий – как таксисты, использующие несколько телефонов, чтобы принимать заказы от всех агрегаторов. Это увеличивает нагрузку, но приносит больший профит. Немного сложнее, но намного доходнее.

На мониторе Олега появилось сморщенное лицо женщины-преподавателя – она, судя по кастрюлям на заднем плане, расположилась на кухне. Наверное, еще и подрабатывала кондитером. И няней до кучи. С трех маленьких экранчиков по краям монитора на Олега глядели другие ученики. Два парня и девушка. Качество изображения было не самым худшим, но выглядели они одинаково, без деталей, словно шаблоны мужских и женских лиц из забытого сновидения. Так часто бывает, когда видишь людей в первый раз. И только со временем вникаешь в тончайшие черты, отличающие всех нас друг от друга, и запоминаешь человека уже раз и навсегда. Под окошками учеников виднелись их имена – Саша, Санек, Александра.

– Так, добрый день, – в наушниках раздался старческий голос преподавателя. – Времени у нас мало, поэтому не будем его тянуть. Насколько я вижу, вы все intermediate, выбрали шестую ступень.

Каждый уровень английского разделялся на двадцать ступеней, чтобы подбирать максимально близких по уровню людей. Так можно ровно идти по учебнику, даже попадая каждый раз в новые группы.

– Чтобы познакомиться, каждый немного расскажет о себе, заодно вспомнит язык, – сказала преподаватель и продолжила уже на английском: – Потом повторим грамматику, может, для кого-то и новую, и напоследок разберем ситуацию из учебника. Сразу предлагаю провести сдвоенный урок, чтобы все это успеть и основательно позаниматься.

Все согласились и поочередно начали рассказывать о себе на английском. Первым высказался Саша – худощавый парень с длинными волосами, в очках, потом Санек – полный мужчина средних лет с залысинами и щетиной на лице, третьей стала рассказывать о себе Александра – непримечательная брюнетка двадцати с лишним лет. В отличие от двух мужчин, ее было приятно слушать, сказывалась гетеросексуальность Олега. Впрочем, он все равно пропускал все слова мимо ушей, пытаясь спланировать свой монолог. Он всегда очень дотошно готовился к экзаменам и не хотел ударить в грязь лицом даже перед такой непритязательной публикой, как теперь. Еще важнее было доесть бутерброд, чтобы не говорить с набитым ртом.