Аргентина. Кейдж

Крик утонул без следа в гуле водоворота. Однако ответ все же пришел, причем по-английски, но с заметным немецким акцентом.

– Вы не идиот. Вам просто пиджак перешить нужно.

Голос был женский. Иной бы, может, и растерялся, но репортерский навык не подвел. Крис встал, одернул горе-пиджак…

…Белый огонь колье на высокой шее, длинное бежевое платье, поверх перчатки – тяжелый перстень-саркофаг, бездонные светлые глаза.

– Не поможет, майне фрау! Мне заказали идиотскую работу. Ее невозможно сделать хорошо.

Ответил по-немецки, тоже, понятно, с акцентом. Женщина внезапно улыбнулась.

– А вы – сделайте!

Протянула руку, пожала крепко:

– Удачи! А пиджак отдайте в здешнюю мастерскую. Там очень прилично шьют.

Щелкнула замком сумочки, достала визитку…

* * *

– Н-ничего себе! – гулко сглотнул Джордж Тайбби, разглядывая глянцевую карточку. – О чем вы с ней говорили, Кейдж?

– О моем пиджаке.

Босс, мужчина опытный и глазастый, отыскал Криса с первого взгляда – и даже успел заметить отбытие дамы.

– О пиджаке?! – Джордж помотал головой. – Это же сама Ильза Веспер! Это же «Структура»!..

Схватил за плечо, тряхнул от души.

– Ильза Веспер. Просто взяла – и подошла? Фантастика! Она же репортеров на порог не пускает! Вот что, Кейдж, бросай все, оставайся со мной в Париже…

Крис, поглядев на беспокойную толпу в холле, рассудил, что «рекомендованные маршруты» – еще не худший вариант.

– Я не против, Джордж. Она красивая, я обязательно влюблюсь. Буду покупать цветы, играть для нее джаз…

Рука отдернулась. Босс взглянул с подозрением.

– А ты можешь… Эх, попытаюсь сам к ней подкатиться. О, придумал! С твоего пиджака и начнем. Отдадим в мастерскую, остальное – уже мое дело.

Помолчал, сжал крепкий кулак. Разжал…

– Верно, Кейдж. Не стоит тебе рисковать. Камилла – девушка, конечно, хорошая…

О-о-ой!

Боссова длань легла на загривок, сжала, развернула.

Глаза в глаза.

– Мы теперь – семья, Кристофер. Поэтому слушай! Джеймс – мой старший брат, как он сказал, так и будет. Решил жениться на Лорен – значит, женится. А мой долг – сделать так, чтобы на его репутации не было и пятнышка. Мы, Тайбби, вроде жены долбаного Цезаря – выше подозрений! Понял?

Крис взглянул сочувственно:

– А с незаконнорожденными у вас как?

Пальцы на загривке налились свинцом.

– Не дури, парень! И не делай вид, будто фишки не просекаешь. Или я тебя, Кейдж, не знаю? Ты южанин, дикси, твое слово – железо, ты в Бога веришь. А Лорен… Она – еврейка, слыхал? Да, крещенная, протестантка, но кровь не спрячешь. Ей уже тридцать, нагулялась по самое не могу. И – хватит! Помолвка – это святое, она слово дала брату перед Господом нашим. И если я узнаю…

Пальцы разжались. Босс отвернулся, дернул крепкими плечами.

– Я не прошу тебя, Кейдж, шпионить. Но меня не будет, значит, старший – ты. А если что, имей в виду, мы ее не просто выгоним. Я лично кнут возьму.

Крис решил, что ослышался. Толпа, шум… Мало ли что почудится?

– Мы же из Алабамы, Кейдж, – Джордж, младший брат, негромко рассмеялся. – Из самого Сердца Юга. В общем, учти – и реагируй. А насчет задания – не бери в голову. Мне ли тебя учить? Никому этот Грааль не нужен. Сделаешь три-четыре материала про то, как вы по пещерам ползали и землю носом рыли. Последний назовешь: «Нашли» – и добавишь вопросительный знак… Ладно, Кейдж, пойду делами заниматься. А ты – снимай пиджак!

Босс отбыл, оставив Криса в одной рубашке, грустного и совершенно несчастного. Плохо было все, но что-то в услышанном и увиденном задело особо. Прокрутив пленку-память, репортер рассудил: Грааль. Выходит, Он никому не нужен?!

То есть как – не нужен?

3

Кофе вкупе со старинной кофемолкой и медной джезвой нашелся в маленьком стенном шкафчике на второй сверху полке – именно там, где он хранил кофе сам. И кухня почти один в один, новая газовая плита с тремя конфорками фирмы Seppelfricke, легкие стулья светлого дерева, раскладной стол, покрытый зеленым пластиком. Харальд Пейпер, невесело усмехнувшись, вдохнул поглубже. Кажется, еще и запах остался – от кофе, что готовил брат по старинному семейному рецепту.

«…Наш предок – полковник австрийской армии, командир полка кроатов. По легенде, он дружил с Георгием Кульчицким, героем битвы под Веной…»

Гауптштурмфюрер СС (то ли бывший, то ли нет) приказал себе не раскисать. Кофе – это вам не похлебка для свиней, ариец Пейпер! Јasno, nemachki? Rad, Bozhe ne zaboravi![20 - Ясно, немчура? Работай, Бога не забывай! (сорбск.)]

Джезва уже была прогрета, когда дверь ванной (по коридору – вторая налево) приоткрылась, и оттуда выглянуло чудо в махровом халате. Моргнуло.

– Я уже, герр… Ой, простите, Харальд! А ничего, что мы с вами здесь хозяйничаем?

Он уже был готов сказать чистую правду: не так уж и хозяйничаем, да и брат разрешил, даже ключи дал. Но внезапно вспомнилось…

Boha Chorneho,
stare kralestwo
rapak netko wobydli…

«Бога Черного, царства древнего позабыт алтарь» – написал когда-то его предок и тезка, великий сорбский просветитель Гандрий Зейлер. Лишних слов в гимне не бывает. Алтарь же Черного бога – zeleni.

Зеленый!

Сын колдуна шагнул к той, которой не позволил умереть, осторожно взял за плечи, поглядел в светлые, словно утреннее небо, глаза. Так может, не Starica sa kosom раз за разом подает ему знак, заливая мир зеленым огнем? Именно Черному богу служил Мельник, побежденный Крабатом.

Выходит, каждому – свое наследство? Старшему, сыну Небесного Камня – мир горний, высший. Но и младшего не обделили.