Грани сумерек

И ведь ни слова не сказала о том, что, мол, молчи об услышанном, никому не рассказывай, что я собираюсь закадычную неприятельницу чужими руками обнести. Знает, зараза, что я и так этого делать не стану.

– Ведьма, – тихо произнес я и сплюнул себе под ноги.

– Она и есть, – подтвердила Дарья Семеновна, слух которой, похоже, был получше, чем даже у меня.

В этот момент снова запиликал уже опостылевшую мне мелодию телефон, я глянул на экран и, не особо скрывая недовольства, рявкнул в трубку:

– Да, Ольга. Что еще?

– Александр Дмитриевич, я очень извиняюсь, но дело в том… – немного неуверенно попыталась завести разговор девушка-референт, как видно немного ошарашенная моей экспрессией.

– Прошу прощения за повышенный тон, – сказал я. – Вы тут, собственно, ни при чем, вам сказали – вы звоните. Причем даже не сам Носов наверняка распорядился, а какой-нибудь его заместитель. Только результат, при всей моей симпатии к вам, будет тот же самый, что и полчаса назад.

– Просто… – снова заикнулась было девушка, но и в этот раз я ее не дослушал.

– Давайте я вам кое-что поясню. Ольга, милая, поверьте, это не хамство с моей стороны, не тщеславие и даже не завышенное сверх меры ЧСВ. Нет-нет-нет. Простите за банальность, но в этом мире люди делятся на тех, кому что-то надо от тебя, и тех, от кого чего-то тебе самому требуется. Мне от вашего шефа вообще ничего не нужно, потому у него нет никаких оснований назначать место и время встречи. Я не его сотрудник.

– Да дадите вы мне сказать или нет? – неожиданно громко произнесла девушка. – Я поняла вашу позицию с первого раза, донесла ее до своего руководства. Мой начальник передал ваши слова Илье Николаевичу, тот, насколько я поняла, также принял их к сведению и сообщил, что по возвращении в Москву он сразу же вас наберет. Сейчас, увы, в этом нет смысла.

– А он где? – уточнил я.

– Не могу вам ответить на подобный вопрос, это конфиденциальная информация.

– Ой, да ладно! Если порыться в Сети, то там наверняка уже указано, куда ваш шеф намылился. Ну а если вас смущает тот аспект, что после безопасники вам а-та-та за болтливость сделают, то я принимаю этот ваш грех на себя. И если что, перед Александром сам за него ответ держать стану.

– И все-таки нет, – в голосе девушки появились веселые нотки. – Но он в пределах нашей страны.

Однако резво старичок за дела принялся. Такими темпами он и впрямь себя живенько в гроб загонит. Мандрагыр – средство хорошее, но и у его силы пределы есть.

– Ольга, а вы замужем? – поинтересовался я у сотрудницы Носова. Не знаю отчего, но мне понравился ее голос, было в нем что-то такое, что меня притягивало. Может, оттого, что он был неподдельно живой? Или потому, что непосредственно этой девушке от меня вообще ничего не нужно было? Служебное, понятное дело, не в счет.

– Нет, – ответила она. – Александр Дмитриевич, я рада, что смогла передать вам…

– Простите за еще одну банальность, но что вы вечером делаете? – в который раз перебил я собеседницу. – Может, сходим куда-то? Ну, если вы сочтете подобное возможным. На всякий случай – я не стар, не слишком глуп, не слишком нагл и, если верить моим знакомым женского пола, не совсем уж урод как внешне, так и морально.

Скрипнула молния рюкзака, и в затылок мне принялся дышать любопытный Родька. Видать, не все ему там, внутри, слышно было.

– Всякое за время работы случалось, но вот вы меня удивили, – выдержав паузу, призналась Ольга. – И сильно. Всего доброго.

– Буду ждать звонка, – ответил я, и на том наша беседа закончилась.

– А ежели она кривая да косая? И черти у нее на личике горох молотили? – поинтересовался у меня слуга. – Ты ж ее в глаза не видел, а уже собрался куда-то вести, может, даже кормить за свой счет! Эх, хозяин, ничего-то ты в жизни не понимаешь!

Ну, насчет кривая да косая – это вряд ли, никто референта, или кем там Ольга является, с такой внешностью в офисе держать не станет, как бы это дискриминационно ни звучало, но вообще странно. С чего это меня так растопырило? Только потому, что она не похожа на всех остальных женщин, что вокруг меня который год крутятся? Тем, что она обычная?

Странно. Нет, правда странно. Неужто до такой степени меня все достало?

– Отбываешь уже? – раздался из-за кустов козьей ивы голос дяди Ермолая, а следом за тем он и сам предстал передо мной. – Вроде не собирался?

– Ну, вот так, – развел я руки в стороны, чуть при этом не скинув со спины Родьку, который немедленно возмущенно заверещал. – Бывает.

– Жизнь, – понимающе кивнул леший. – Это понятно. Но ты же ненадолго, верно? Имей в виду, нонешний год земляники немного будет, больно весна выдалась холодная, потому сойдет она быстро.

– Да мне Антип по этому поводу уже мозг поклевал, – вздохнул я. – Варенье ему, видишь ли, варить приспичило.

– Дело хорошее, – лесовик недовольно глянул на мой вновь зазвонивший телефон. – А вот эту штуку убери. Не нравится она мне. В нее, видишь ты, карту вставили, да такую, что та меня перемочь в силах. Экая напасть!

Это он, должно быть, навигатор имеет в виду.

– Нет, я все одно тех молодцев, что тебя искали, закрутил по дорогам да обратно к шоссейке развернул. Но все одно не по нраву мне ваш прогресс! Нет в нем ничего хорошего!

– Каких молодцев? – насторожился я.

– А я тебе рассказать про то и забыл! – смутился вдруг дядя Ермолай. – Совсем старый стал, память что сито. Давеча они заявились. На повозке, вестимо, нынче на своих двоих только ты по моему лесу один и ходишь, остальным, как видно, такое невместно. В колдобине, той, что на повороте, где тритоны обитают, чуть автомобилю свою не разворотили, вылезли, дно смотрели, тебя материли всяко. Мол, забрался этот Смолин в дебри такие, что ни сказать, ни представить. Ну, я понял, что они по твою душу заявились, да и начал их по дорогам крутить. Подумал, что вряд ли твои друзья стали бы о тебе эдак говорить. А если они не друзья, то на кой с ними встречаться? Если бы не эта их штука с картой, то, может, вообще до болота бы довел да там кикиморе сдал с рук на руки. Уж она бы и их, и машину искупала в своей луже от души, не сумлевайся! А так нет, они повертелись полчаса, покрутились, а опосля к шоссейке выбрались. Постояли там у повозки, покурили, после ругаться начали, что, мол, дело-то не сделано, как уезжать? Но потом договорились на том, что… Как же один сказал… А! Что программа глючит. Не знаю, что уж они в виду имели, но на том все и закончилось. Убрались они восвояси.

– О как. А что за ребята? Не те, что ко мне в гости недавно приезжали, нет?

– Ну ты совсем-то уж меня не позорь! – обиделся леший. – Тех я помню, они судные дьяки. Я бы и дороги им путать не стал, потому как они люди служивые. Не положено нам им препятствовать до той поры, пока они бесчинства какие учинять не станут. Нет, этих раньше не видал.

«Программа глючит». А я все гадал, после того как в первый раз с Ольгой поговорил, чего это меня найти не могли? Хоть телефон и выключен был, но все равно есть такие программы, по которым его отыскать на карте можно. И вот отыскали. Другое дело, что найти человека и добраться до него в моем случае это совсем разные вещи, но тем не менее.

Интересно, от кого были гонцы? От Носова или от Ряжских? Склоняюсь к первому варианту. И если я прав, надо будет Илье Николаевичу дать понять, что настойчивость не всегда и не со всеми хороша. Нет, он ни разу не оригинален, Ольга Михайловна в свое время общение со мной такими же способами начинала строить, да и Яна Феликсовна что-то подобное устраивала. Правда, в последнем случае навязчивость побюджетнее выглядела, там финансовые возможности не те, плюс давала о себе знать хваленая немецкая бережливость.

Ничего, я к ним Жанну на пару ночей отправлю, пусть нервы моему новому нанимателю попортит как следует. Без фанатизма, разумеется, но от души.

– Никак зря я так с ними? – уточнил лесовик.

– Не-не-не, – замахал руками я. – Я точно этих ребят в гости не звал, а значит, нечего им в Лозовке делать. Так что спасибо огромное.

– Ну и ладно, – дядя Ермолай щелкнул пальцами, и передо мной появилась неширокая тропинка. – Давай, ведьмак, топай на станцию. Скоро по чугунке поезд пойдет, знаю, что ты на него спешишь.

– Спасибо, – поклонился ему я. – Может, из города вам привезти чего? Ну, кроме хлеба, конфет да сахара? Может, куртку новую? Ваша-то скоро развалится совсем.

– Ты это брось! – погрозил мне пальцем лесовик. – Не по Покону. Что лес даст, то и стану носить. Да и ты, знаешь ли, не лешачиха, чтобы о моих обновках печься.

Принципы. Уважаю. И да, я не лешачиха.

– А Антипу твоему я земляники отнесу, – моментально сменил гнев на милость Лесной Хозяин. – Пущай варит свое варенье.

После этого разговора на душе стало тепло и светло. Все же вот какие у меня соседи по лесу да реке – заботятся обо мне, в обиду не дают. Ну а что время от времени чудачат – так что же? Это ничего. Это не страшно.

И благость эта держалась до той поры, пока снова не проснулся телефон, а случилось это уже в электричке, на которую я еле-еле успел, чуть ли не на ходу в нее запрыгнул. На этот раз меня хотел услышать Нифонтов. Видать, почуял, что о нем разговор совсем недавно шел. Может, икалось ему или уши горели.

– Саш, вообще-то, отключать аппарат на такой срок – это моветон, – сообщил мне оперативник. – Ну, или как минимум несерьезно.

– Если что-то серьезное случилось, то ты знаешь, где меня найти. Вечером по пустым дорогам от Москвы два часа езды. И это даже с учетом перекуса где-нибудь на трассе.

– Сено к лошади не ходит, знаешь ли, – возмутился оперативник. – Это не нам нужны мстительные призраки из списка, а тебе! Что это получается? Сначала мы их ищем, потом тебя, потом еще кого-то… Не знаю кого!