Атаман. Охота на отражение

– Нет, ничего похожего. Несколько взмахов острым предметом, возможно тем же самым стилетом, и физиономия порезана на макароны. После такого опознать можно только по зубам.

– Мрачно. Отпечатки пальцев, я так понимаю, по-прежнему не проясняют дела.

– Вообще-то, сие должно быть яснее вам. Но я уже спрашивал у наших дактилоскопистов. Нет таких отпечатков в базе данных.

Ревякин вздохнул.

– А есть какие-то наводки на то, где ее убили?

Доктор открыл заключение, полистал, потом сказал:

– У нее на коленях ссадины. В них обнаружены микрочастицы дерева. То есть жертва стояла на коленях на очень плохо оструганном деревянном полу. Ну, во всяком случае, характер повреждений именно таков. Еще есть какая-то труха растительного происхождения в волосах. Похоже, что это был сарай с невысокой крышей. Или что-то наподобие шалаша.

– То есть убивали ее за городом?

Эксперт пожал плечами:

– Не могу сказать. И не стал бы ничего утверждать. У нас и в городе можно найти достаточно глухое место. С другой стороны, если ей вставляли кляп.

– А его вставляли?

– После таких повреждений, как у нее на лице, – не знаю. Хотя давай-ка подойдем в прозекторскую. Посмотрю на затылке. Если убийца пользовался кляпом, то там может остаться след. Чтобы кляп было невозможно вытолкнуть языком, его надо очень прочно фиксировать…

Они спустились в полуподвальный этаж, где находились залы для вскрытия. Эксперт и Ревякин зашли в номер второй. Там на блестящем металлическом столе, лежала вчерашняя жертва убийства.

Сейчас, под мертвенным белым светом люминесцентных ламп, она казалась ненастоящей. Будто гуттаперчевая кукла человеческого роста, приготовленная для съемок какого-то триллера или ужастика. Промытые раны темнели на голубовато-белой коже, гораздо страшнее выглядели швы от вскрытия.

Эксперт постоял около убитой, потом выглянул в коридор. Крикнул:

– Семен!

Вошел санитар – крупный детина с огненно-рыжими волосами и веснушчатым лицом. Очень похож на героя детской песенки, пристукнувшего сельскохозяйственным орудием своего старшего родственника. Еще бы Антоном звали.

– Что такое, Михаил Эрихович?

Эксперт указал на труп:

– Давай-ка перевернем ее. Надо кое-что посмотреть.

Санитар громко шмыгнул носом, залез в карман своего серого халата (серого не от грязи, а от природы), вытащил резиновые перчатки. Натянул их на свои лопатообразные лапы.

– Только ты поосторожней, – сказал доктор. – Чтоб не пришлось ее заново зашивать.

Тут Ревякин пожалел, что присутствует и слышит. Он снова почувствовал, что его мутит. Надеясь, что не слишком позеленел внешне, он старался не смотреть в сторону стола.

Меж тем доктор и санитар сноровисто ухватили покойницу и перевернули изуродованным лицом вниз. Тело при этом издало глухой звук.

Патологоанатом осмотрел затылок жертвы.

– Знаешь, Сергей, я не нахожу здесь следов от завязок кляпа. Вообще ничего не нахожу. Так что я уверен, эта несчастная, пока была жива, так кричала, что на ее вопли сбежалось бы пол-Сочи, будь это в городе. Значит, убийство все-таки произошло вне его.

– Или просто в доме, – проговорил Ревякин.

– Или в доме. Но тогда в частном. Ты же знаешь, какая слышимость в нашей среднестатистической квартире.

– Понятно. Но от этого нисколько не легче. Потому что у нас очень много частных домов.

Ревякин вышел в коридор.

В зале зашумела вода, потом появился и подался в противоположный конец коридора рыжий Семен. Следом вышел Михаил Эрихович, отряхивавший с рук водяные капли.

– Ну, все. Пойдем, я отдам заключение. Извини, что не смог быть полезен в надлежащей степени.

– Ничего, тут же не от вас зависит. А скажите, нет ли способа как-то восстановить внешность этой девицы и других трупов?

Доктор задумался.

– Трудно сказать. В принципе, реконструировать можно по черепу. Но здесь наблюдается не только череп, но и само лицо, пусть и в непрезентабельном состоянии.

– Хорошо. Тогда второй вопрос: в нашем городе есть специалист, который смог бы сделать такую реконструкцию?

– Есть. У нас в отделе. Мой коллега. Он по специальности антрополог. А что, есть идея?

Ревякин пожал плечами:

– Ну, я попробую получить санкцию от начальства на такой шаг. Боюсь, иначе будет гораздо сложнее.

– Думаешь, позволят?

– Не знаю. Если честно, не вижу препятствий.

– А как потом объяснять родственникам, с какой стати мы выдаем их кровинушку в запечатанном гробу?

– Ее и так в запечатанном придется выдать. Состояние тела. сами понимаете.

– Попробуйте. Чем черт не шутит? Если получится – будет даже интересно. Ни разу не встречался на практике с такой методикой. Только читал, причем в художественной литературе. Есть такой американский роман – «Парк Горького»…

Ревякин кивнул – он тоже был знаком с этим произведением.

Забрав заключение, следователь отнес его в кабинет. И уже хотел идти на аудиенцию с Макаренко, но зазвонил служебный телефон. Сергей насторожился. Это явно было неспроста – как правило, его находили по мобильному телефону.

Он снял трубку.

– Ревякин слушает.

– Товарищ капитан, на диком пляже нашли еще один труп. Машина за вами уже выехала.

– Хорошо, – сказал следователь, повесил трубку и длинно выругался.