— Да, — сказал эксперт.
Андрей Васильевич почесал переносицу, словно это помогало сосредоточиться.
— Но оружие должно храниться в сейфе, — рассуждал полковник, — а ключ был у старшего группы майора Барышникова.
Грищенко усмехнулся.
— Васильевич, ты что, не знаешь нашего бардака? — безнадежно произнес эксперт. — Ты же сам не один год сидел на явочной квартире… Вспомни!
Варанов недовольно скривился и раздраженно махнул рукой приятелю.
— Да, знаю! Продолжай!
Семеныч допил кофе и отставил кружку.
— Спасибо.
— Может, еще?
Эксперт отрицательно замотал головой.
— Благодарю, нужно сердце маленько поберечь,. — с досадой произнес он.
Пометавшись по кабинету. Варанов вдруг как-то сник и спросил.
— Неужели самоубийство?
Семеныч многозначительно повел бровью.
— Знаешь, Андрей, — задумчиво произнес собеседник, — по всем параметрам так оно и выходит. Но…
Варанов насторожился.
— Что-то ты темнишь, старая лиса!
Грищенко пожал плечами.
— Не темню, — сказал он, — а прикидываю варианты…
— Какие?
.Подполковник повернулся к Баранову.
— Понимаешь, Андрей, траектория и угол полета совпадают, но вот что меня смущает, — наконец решился Семеныч. — Когда пуля вылетает из дула пистолета, хошь не хошь, а с ней выбрасывается часть жара и пламени…
Варанов не спускал внимательного взгляда с собеседника.
— Так?
Андрей Васильевич утвердительно кивнул.
Грищенко последовал примеру начальника и тоже встал.
— Когда человек стреляется, — продолжал свои рассуждения эксперт, — то, как правило, прикладывает дуло пистолета к тому месту, куда намеревается попасть.
— Да.., или в голову, или в сердце…
— Вот именно, — согласился Зиновий Семенович, — в нашем случае поражено сердце, что позволяет сделать неутешительный вывод.
— Что ты имеешь в виду?
Грищенко медленно повернулся к другу и серьезно посмотрел тому в глаза.
— Дело в том, что на одежде Владимира нет подгоревших ворсинок, которые непременно должны присутствовать при соприкосновении с дулом пистолета.
Полковник Варанов приоткрыл рот от удивления.
Он не верил в самоубийство капитана Челядинского, но подозревать кого-нибудь из своих сотрудников в убийстве было верхом святотатства.
— Не хочешь ли ты сказать, что…
Крамольная фраза так и не слетела с уст старого чекиста: у него не поворачивался язык.
— Я ничего не хочу утверждать, — быстро отреагировал эксперт, оправдываясь. — Рука могла дрогнуть, и расстояние, естественно, увеличилось… Но нельзя и исключать других версий.
Варанов задумался.
— А что говорит майор Барышников?
— Ничего существенного, — ответил эксперт, — он заверяет, что в тот момент, когда прогремел выстрел, находился в другой комнате, а Марина Метелкина была в ванной.
— И Метелкина подтверждает то же?
— Да. Ответы их совпадают, хотя девушка находится в плачевном состоянии, пережив такой стресс. Как я слышал, у Володи с Мариной были странные отношения.
Варанов неприязненно взглянул на приятеля.
— Все это сплетни!
Грищенко обиженно пожал плечами.
— Ты же просил начистоту…
— Прости, Зиновий, ты же знаешь, как мне был дорог Володька, — произнес он, — я до сих пор не могу прийти в себя.
— Понимаю…
Эксперт почувствовал, что полковнику необходимо побыть одному, и встал.