Мой любимый грешник

– В левом крыле должны покрасить стены и сделать косметический ремонт в двух кабинетах.

Я тяжело выдохнула. Рабочие продолжали красить стены, а к кабинетам еще даже не преступали. Выходит, Сергей не скоро скроется с моих глаз. Ну и черт с ним.

– Ты к Кириллу Павловичу?

– Естественно.

– Сейчас доложу.

Пришлось ждать, когда Инга исполнит свои обязанности, а потом топать в кабинет. Разговор предстоял не очень приятный.

Разуваев стоял у окна в рубашке и брюках. Пиджак лежал на спинке небольшого дивана, стоявшего в углу кабинета. Я аккуратно закрыла дверь и прошла к столу. Кирилл уже повернулся на звук и молча наблюдал за мной.

– Кирилл Павлович, позвольте поинтересоваться, – начала я с каменным лицом, – какого хрена мне звонит известный вам журналист местной газетенки и требует пояснений, с какой такой стати наш любимый мэр разнес зал в ресторане «Устрица»?

Разуваев нахмурился и посмотрел на меня с неудовольствием. Я развела руками. Мол, какой с меня спрос? Это не я в пьяном виде устраиваю разборки с сомнительными личностями.

– Не твое дело, Стася.

– А чье же? Или вы даете добро на публикацию этой шикарной новости?

– Никаких новостей, – рыкнул он. – Уладь все как можно скорее. Заткни рот этому уроду. Мы оба знаем, что ему лишь бы денег побольше стрясти.

– Так вы давайте больше поводов, он тогда быстренько озолотится, – не сдержалась я. – Кирилл… У нас какие-то проблемы? Что происходит?

Он подошел ко мне и посмотрел сверху вниз. А потом наклонился и поцеловал меня в макушку. Погладил по волосам. Я затосковала.

– Проблемы есть всегда. Такая у меня должность. Иногда хочется плюнуть на все и уехать в глушь. С тобой, например.

Он внимательно посмотрел в мои глаза, а я хмыкнула.

– Да я с радостью. Только не такой ты человек, чтобы в глуши сидеть. Ты хочешь власти. И остановиться уже не можешь.

– Не могу, – кивнул он, о чем-то задумавшись. – И не стану. Вчера не сдержался. Нервы сдали. Я ведь не железный, Стася. Есть в Москве люди, которым я как кость в горле.

Я молчала, обдумывая его слова. Могла бы, конечно, спросить, что все же случилось, но не стала. Меньше знаешь, как говорится…

– Значит, действую как обычно? – уточнила я.

– Да. Для начала узнай, кто этому журналюге новости слил. И обязательно сообщи мне имя и адрес.

– Зачем? – насторожилась я.

– Выполняй, Стася. Здесь как в армии, приказы не обсуждаются.

Вышла из кабинета и тут же набрала номер Кости. Этот парень уже несколько лет верой и правдой служил Разуваеву, а его таланты не раз спасали мэру репутацию. Меня с Костей связывала нежная дружба, мы иногда вместе ходили в бар или просто шатались по ночным улицам с бутылочкой вина.

– Я так понимаю, – вместо приветствия начал друг, – что раз ты обо мне вспомнила, случилось нечто нехорошее, и мне снова нужно спасать ваши задницы.

– Ну, не совсем мою…

– Твою я готов спасать сутки напролет, но ты ведь отказываешься, – перешел Костик на игривый тон. Мы иногда подкалывали друг друга, прекрасно зная, что ни о каких отношениях между нами и речи не может быть. А все дело в том, что Костя давно и безнадежно был влюблен в свою бывшую. Полгода назад она окончательно разорвала с ним отношения, но оказалось, что Костик однолюб и так и не смог избавиться от чувств к ней.

– Вот и спасай меня, котик, – хмыкнула я. – А в ответ можешь просить, что твоей душе угодно.

– Ловлю тебя на слове, Стасенька. Итак, что нужно сделать?

Я как раз проходила мимо рабочих, сморщившись от запаха краски. Буквально всем телом почувствовала на себе взгляд Сергея, но даже не повернула голову. Хочется ему на меня пялиться – на здоровье. Я же займусь своими обязанностями. Рассказала Косте о Давыдове – настырном журналисте, не дающем нашему мэру прохода. Такое ощущение, что цель всей его жизни – это нарыть на Разуваева побольше компромата. И пока что он справлялся с переменным успехом. Ничего существенного, конечно, не нашел, но мелкие пакости не бросал.

– Значит, нужно установить, что за тип ему звонил, – подытожил Костик. – Сделаю. Выходит, это кто-то из персонала ресторана. А учитывая, что вчера обслуживал мэра с товарищами всего один официант, а на кухне оставалась лишь парочка поваров, то это дело плевое.

– Вся информация нужна сегодня, – напомнила я.

– Без тебя знаю, – фыркнул Костя. – Не прощаюсь.

Я отложила телефон и побарабанила пальцами по столу. Что ж, одно дело делегировала, осталось разобраться с Давыдовым. Нехотя набрала его номер и стала слушать гудки. Егор ответил только на шестом.

– Какие люди, – радостно пропел он. – Станислава Львовна, рад. Очень рад.

– Егор, давайте обойдемся без шуточек. Предлагаю вместе пообедать. Через час в центре. Что скажете?

– Ну как я могу отказать такой очаровательной девушке? Естественно, буду. За чей счет банкет?

– Ну не за ваш, конечно, – фыркнула я, отлично зная, какой Давыдов скряга.

– Мэрия угощает? Тогда тем более не откажусь. О чем беседовать будем?

– Хватит паясничать, – не выдержала я. – Дело у нас с вами одно и то же. Ваше вымогательство.

– Прискорбно, что вы так извращаете мою заботу о репутации мэра… Кстати, у меня есть предложение. Расскажу при встрече.

– Локацию сброшу в сообщении, – буркнула я и нажала на красный кружок на дисплее.

Уж как мне не хотелось тащиться на обед с журналистом, но пришлось. Кирилл Павлович не любил, когда его просьбы пропускали мимо ушей. Честно говоря, я уже всю голову сломала, пытаясь придумать, как избавиться от назойливого Давыдова. Был у меня один вариант… Но довольно затратный.

Прошла на парковку и замерла около своей машинки. Под щетками стеклоочистителя обнаружился небольшой букет ромашек, перевязанный светло-зеленой ленточкой. Я долго пялилась на цветы, а потом растерянно взяла их в руки и огляделась. Рядом никого не было.

Чувствуя себя до невозможности глупо, села в машину и осторожно положила букетик на соседнее сиденье.

– Ну и кто же вас купил? – обратилась я к цветам, вставляя ключ в замок.

Мелькнула мысль, что это Сережа. Ведь именно он на днях называл меня ромашкой. Но этот парень вовсе не походил на романтика, а с какой стати ему покупать мне цветы – в ум не шло. Выходит, какая-то ошибка или тайный поклонник? В общем, подумать было о чем, и всю дорогу до ресторана я размышляла то о журналисте, то о том, кто мог подарить мне цветы. Голова разболелась, а я здорово разозлилась, и в зал входила с угрюмым выражением лица.

Давыдов уже сидел за столиком у окна и листал меню. Увидев меня, поднялся и раскинул руки в стороны, будто собирался заключить в объятия. Но тут же сник от одного моего предостерегающего взгляда. Кивнул, зачем-то приложив руку к груди, и нараспев сказал:

– Доброго денечка, Станислава Львовна. Ну-с, делаем заказ?

– Ни в чем себе не отказывайте, – съязвила я, устроившись на диванчике напротив Егора.