В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии

Вот даже в задумчивости, писать ли о главном организаторе того случая – Дэне? За прошедшее с тех пор время было столько всего, столько произошло «подстав» и измен различной степени тяжести, столько довелось видеть подлости со стороны союзников и командования, что те события как-то поблекли и представляются не настолько значимыми, чтобы копаться в них – думается, что они просто этого не стоят. В конце концов, никого не убили – и ладно. Кроме того, Всевышний завещал прощать личные обиды. Тщательно подумав, теперь вижу ретроспективно, что большого вреда (во всяком случае, на тот момент) он нашему движению не принёс – скорее, от человека было больше пользы. А что меня с его подачи чуть не грохнули – бывает…

Что касается атмосферы в коллективе медотряда и в ОГА в целом, то о ней можно сказать, что, во-первых, в чём-то она была «семейной» – с одной стороны, очень душевной, с другой (оборотная сторона любой семьи) – легко раскручивавшейся в обострения самой различной степени тяжести. Дисциплина, тем более военная, по понятным причинам в значительной степени была недостижимой мечтой, и приходилось всё время прилагать огромные усилия к смягчению возникавших в коллективе противоречий. Во-вторых, уже на том этапе во всю мощь начала проявляться одна из главных наших проблем – полное доминирование противника в сфере информационных технологий. Возникали (на самом деле умело генерировались противником) самые нелепые и невообразимые слухи, порочащие друг друга и вызывавшие недоверие и подозрения, умело создавалась и поддерживалась атмосфера постоянного напряжения, тревоги, легко переходящей в панику. Лично мне самому участвовать не доводилось, но ребята из наших боевых групп рассказывали, что им частенько доводилось обнаруживать в соседних с ОГА дворах, особенно на пике всяких панических настроений среди защитников здания, излучатели инфразвука в кузовах машинок размером с «Газель» – большие антенны вроде телевизионных, скрытые тентами, с генераторами. Забьют такую антенну – и паника в здании тут же сходит на нет. Не имею оснований не доверять этой информации, тем более что слышал это от самых различных, весьма достоверных источников.

Тогда же, после попытки украсть меня, незаметно и очень быстро произошло ещё одно событие – как оказалось, возможно, самое значимое для меня в этой войне. Людмиле Владимировне, бойцу нашего отряда, поручили меня охранять. Разумеется, я и до того отмечал её хладнокровие, быструю реакцию, очень толковое поведение в экстремальных условиях и постоянно прорывавшиеся глубокие знания военного дела – как теоретические, так и чисто практические. Однако она настолько ловко маскировалась под безобидную «работницу склада», а официальная легенда о том, что все знания – исключительно от родителей и покойного супруга, которые все были военными, была настолько убедительной, что до поры до времени я (не говоря уже о других) не догадывался о её бесчисленных достоинствах. Позже, когда она мне несколько раз спасёт жизнь, потихоньку выяснится, что вышла в отставку она в звании капитана спецназа, а за её плечами – снайперский опыт ещё по первой Чечне. Много интересного услышу я о той неизвестной для многих войне – от непосредственного её участника. Её позывной «Ангел» тогда гремел среди групп нашего лихого спецназа, работавшего в Грозном. И на этой войне она вновь станет «Ангелом» – медработником наших передовых подразделений, надеждой тяжелораненых военных и гражданских на спасение, одной из живых легенд освободительной борьбы Донбасса. Мы станем неразделимой боевой парой, всю компанию пройдём вместе – и, даст Бог, будем вместе все следующие войны, сколько ни пошлёт нам Всевышний. Её значение в моей жизни и во всём, что мне удалось сделать на этой войне, переоценить невозможно…

Ярких эпизодов было очень много – фактически каждый день содержал какой-то из таких. Однако если описать всё это – выйдет настоящая «Война и мир», во-первых, слишком большая для любого нормального читателя, а во-вторых, у меня сейчас нет времени для неё, к сожалению. В отличие от графа Толстого, у которого на момент написания книги уже все войны были позади, а впереди было немерено времени для осмысления пережитого, – у меня война на Родине в самом начале. Пылают дома, артиллерия нелюдей-укропов шарашит все дни перемирия по жилым кварталам, где вот сейчас сидит моя родня и только вчера умер в больнице очередной раненый семилетний ребёнок в родной Горловке. Война ждёт меня, и мне надо быстрее дописать книгу, чтобы спокойно поехать на встречу с ней.

Пожалуй, один из самых запомнившихся эпизодов эпопеи ОГА – поездка в родную Горловку. Съездить в неё я хотел на протяжении всего месяца с лишним, пока мы занимали ОГА. Так хотелось увидеть родню, пообщаться с ними, увидеть родной город… Я как чувствовал, что увижу его не скоро. Однако занятость была фантастической, сон не более четырёх часов в сутки являлся нормой, а дни были спрессованы в один звенящий от сверхнапряжения тугой рельс, по которому летел локомотив Истории. И времени не было совершенно. Наконец, наметилась цель поездки. Дело в том, что на тот момент вокруг меня уже было много людей, которые выделились из общей массы теми или иными заметными поступками – как из моего отряда, так и из смежных, с которыми доводилось взаимодействовать. И каждый день мог стать для любого из них последним. Очень важно было как-то этих людей поощрить. С деньгами было неважно (это состояние станет постоянным на все ближайшее время) – зарплату, по понятным причинам, я уже не получал, а всё финансирование – перечисления моих личных друзей из Москвы, которые по копейке, «с кровью», отрывали их от своих семей, от своих скудных доходов, чтобы поддержать нашу борьбу. Первые взносы поступят ещё нескоро, и на тот момент у меня на руках оставалась всего тысяча долларов из личных накоплений. Судьба их довольно занятна. Как-то ко мне зашёл друг – на тот момент помощник Вадика (Царство Небесное!) – Андрей. На редкость толковый, сметливый, всегда хладнокровный – неудивительно, что невзирая на полное отсутствие боевого опыта и опыта службы, Вадик взял в помощники именно его. Андрей пожаловался, что совершенно нечем охранять Вадика, из вооружения у них на весь отряд лишь одна граната. На тот момент за деньги в Донецке ещё можно было приобрести что-то из огнестрела, и я, не думая ни минуты, вручил ему все свои последние деньги. До сих пор с удовольствием вспоминаю этот эпизод. В моей жизни было заметно больше сотни потраченных и розданных родственникам «тонн зелени», но именно эту считаю потраченной наиболее правильно.

Вадик был одним из самых выдающихся лидеров нашего движения. Именно его немалая заслуга в том, что вообще всё сначала началось, а потом не накрылось, невзирая на объединённые усилия всей мощи Запада. При этом он всегда был крайне жёстко ориентирован на Россию, связывал все планы только с ней, работал для неё. Как такое могло получиться, что для защиты и обороны ТАКОГО человека, за которым уже на тот момент остервенело охотились псы из СБУ и куча всяких «спецов» из структур Запада, не нашлось в «арсеналах Родины» ни одной единицы оружия? На складах пылятся миллионы «калашниковых», не меньше их у африканских людоедов различной степени дикости, у наших врагов, хохломутантов, «калашниковых» тоже стабильно было в избытке. Как же так получилось, что только защитники России остались в этот момент безоружными? Как вышло, что защита Отечества осуществлялась нами за свои деньги и оружием, купленным за них же? Где были знаменитые спецслужбы РФ в этот момент? Где все налоги, которые мы платим?

ЦСО МГБ ДНР. Едем на задание

Вопросы эти настолько наивны, что в ответах не нуждаются. Вот только вчера пресс-секретарь первого лица нашего государства женился, мало того, что на особи с американским гражданством (и это после всех кивков в адрес Ющенко и прочих, у которых жёны – американки) – у него ещё хватило наглости припереться на свадьбу в дорогущих часах. Сначала написали – за 35 миллионов рублей! Потом поправились – неправда, «всего лишь» за 5 миллионов! Это в стране, где минимальная пенсия 5 тысяч рублей, где ветераны множества войн за Отечество, раненые, контуженные, существуют на нищенскую пенсию в 12 тысяч рублей. Вот где наши налоги, вот где деньги, которые не доходят до социалки и т. д! Ребята там умирали ни за что, с арматурой бросаясь на танки, чтобы здесь те, кто мизинца их не стоят, могли нацепить на себя сияющие побрякушки, в безумном ослеплении тщеславием превосходя вождей папуасских племён…

Что-то я отвлёкся. Так вот, нужно было чем-то поощрить ребят, и у меня возникла идея. Как раз за несколько месяцев до вышеуказанных событий наконец-то вышла в печать моя очередная научная монография – «Маркетинговые стратегии продвижения образовательных услуг в национальном интернет-пространстве Украины (на примере образовательных продуктов МВА)». Что, страшно стало при прочтении названия? (Мне тоже – никак сам запомнить не могу.) Для ребят название было не менее пугающим, а содержимое и вовсе – «тёмный лес», однако, как показал опыт, эти монографии с дарственной надписью автора позже будут пользоваться бешеным спросом. Даже через полгода (что по меркам военного времени – много) в далёкой Горловке, разведчик, которого в лицо я так и не узнаю, полезет обниматься со словами: «Помнишь, ты мне книжку свою подарил?» Короткие и трогательные дарственные надписи на обложках типа: «Сонечка, можешь гордиться своим дедушкой, он настоящий герой!» и подпись автора – всё, что я мог подарить в тот момент людям, балансировавшим на грани бессмертия. И многие из них, на данный момент, уже шагнули на ту сторону…

Итак, созрел замысел смотаться в Горловку, чтобы забрать из дому всю кипу монографий, которая там хранилась, а заодно и навестить родных. «Если есть цель – найдётся и способ!» И вскоре мы уже мерно покачивались в большом чёрном джипе Александра, «гражданского», настолько активно нам сочувствующего, что на своём джипе, выполняя разные задачи, он носился даже в осаждённый Славянск, не говоря уже о разъездах «по месту». Благослови тебя Всевышний, Саш, надеюсь, ты жив и сейчас!