Новогодний свитерок

Новогодний свитерок
Анkа Б Троицкая

Если в новогоднюю ночь и бывают настоящие чудеса, то этого никто не должен заметить. В этой истории происходит сказочное событие, о котором многие взрослые могут только мечтать. Я уверена, что, дочитав эту короткую историю до конца, вы вспомните хотя бы одного человека, за разговор с которым в новогоднюю ночь не пожалели бы ничего.

Анkа Троицкая

Новогодний свитерок

Я недолго дремала, когда услышала звонок телефона сквозь сон.

Ну, конечно. Я опять заснула в кресле и с вязанием в руках! Бьюсь об заклад, это проклятое радио, с повторяющимся в это время года «щелкунчиком», убаюкало меня. Телефон я нашла на ощупь на кофейном столике, но его грубо выдернул из моих пальцев шнур подзарядки.

Наконец, мне удалось ответить:

– Алле…

Кто-то молча дышал в трубку. Я повторила:

– Алле?

– Это кто гово-ит?

Сказано картавым детским баском. Очень сердитым. Я почувствовала огромное облегчение.

– Меня все в нашем доме зовут баба Таша, а тебя?

– Адам. Я хочу папу!

– Папу?

– Да… Папу…

Теперь я полностью проснулась.

– Мне очень жаль, милый, но ты ошибся номером.

Адам помолчал, а затем я услышала долгое низкое завывание, за которым обычно следует громкий детский плач. Я легко представила себе лицо пятилетнего ребенка с перекошенной влажной губой.

– Эй… Малыш! Адам, что случилось-то?

– Я звонил и звонил, а он не бе-ёт тьюбку… – рыдал неизвестно где мальчик Адам в новогоднюю ночь.

Голос был отчаянным и злым. Я услышала все признаки образования пузырей из соплей и слез. Адам горько рыдал, вместо того, чтобы просто извиниться и повесить трубку. Прекрасно! Значит, его научили набирать номер, но не научили, как быть, если не на ту кнопку нажал.

– А где твой папа?

– Я не знаю!

– А мама?

– Не знаю. Я мультик смот-ел…

– Ты что… один дома?

– Да! – Адам сказал это так, будто это была моя вина.

– Это неправильно, – сказала я, – что у вас случилось сегодня вечером?

– Папа сказал, что я-асскажет мне сказку. Он всегда я-ассказывал пе-ед сном. А у мамы заболел животик, и они ушли к в-ачу. Он сказал после мультиков ему позвонить, а сам не отвечает… – Адам опять завыл.

Я задумалась и посмотрела на часы. Было почти десять вечера.

– У мамы заболел животик, говоришь? Хм… Большой животик?

– Очень большой… Гы-ы-ы…

– О… А-а… Понятно. А ты очень храбрый, хотя и непослушный, раз ложишься спать так поздно. Я знаю, папа вернется, ты не волнуйся. Хочешь послушать свою ночную сказку по телефону?

Адам перестал булькать, крепко задумался и решил.

– Да!

Он был переутомлен и расстроен. Я попыталась вспомнить сказки, которые рассказывала дочери много лет назад.

– Ладно… Ты в постели? Вот и хорошо. Слушай… Жил-был старый фермер, у которого было трое сыновей. Старшие сыновья были умные, а вот младший… скажем так – не самый острый нож в наборе…

Прижимая телефон к уху плечом, я рассказывала сказку, а сама готовилась ложиться спать. Адам хихикнул разок-другой, когда я пыталась говорить и одновременно чистить зубы, но к тому времени, когда мне удалось добраться до кровати, он очень убедительно сопел. Я услышала ровное хриплое дыхание и уже собралась отключиться, когда он вдруг сказал.

– Баба Таша, не уходи.

Я замерла, одной ногой в постели, а другой – на коврике.

– Адам, ты почему не уснул?

– Я уснул… я сплю.

– Ты что, во сне со мной разговариваешь?

– Да.

Вот как хотите, но мне в этот момент стало страшно. Гусиная кожа, мороз по хребту… сухой язык… все как полагается. Голос у Адама теперь был другой – на полтона ниже, невероятно спокойный, и не совпадал с дыханием, которое я слышала в это же время.

– Не валяй дурака, – пролепетала я.

– Я не валя..ляю… Я боюсь один… Можно, я к тебе п-иду?

– Как ты придешь. Ночь на дворе, одиннадцать скоро!

Мне пришло в голову, что мальчишка тронулся от страха. Еще выйдет на улицу и пойдет куда-нибудь. Нужно что-то делать. А он уже говорил: