Теорема существования. Инвариант

Посовещавшись мы наоставляли ложных «следов» в сторону озера, чтобы наши возможные преследователи запутались и пошли по ложному пути. Мелочи: сломанная ветка на кустах, якобы по направлению движения. Ниточки на ветках, с определенной стороны. Следы в грязи оставленные задом наперед.

Наспех упаковав вещи и палатку, мы двинулись в сторону « Кристальной» горы. Успевая на ходу жевать сухари, полоски вяленого мяса и запивать это все чистой и прохладной водой из фляжки.

Через шесть дней торопливого и изнурительного пути мы стояли у её подножья.

– Ну и марш-бросок в полной выкладке, – я сбросила рюкзак с плеч, – не знаю, хорошо ли мы сделали так торопившись, вымотались, хватит ли силенок подняться?

– Хватит, а как подниматься будем? –Ян похлопал ладонью вертикально уходящую вверх каменную стену.

– Не здесь, хотя, на мой взгляд, тут удобнее.

– Почему?

– Обвалиться может, – я кивнула на провалившуюся местами линию шахты, – да и из лагеря Арано нас могут заметить болтающимися на стене.

– Избавь нас вечность от такого счастья, – усмехнулся Ян, – чем дальше, тем больше начинаю испытывать неприязнь к алорнцам, а раньше за собой такого не замечал.

Он болезненно сморщился, потер ладонью шею и покрутил головой.

– Болит? – спросила я, сразу же прикидывая, чем можно вылечить боль в шее, хотя, вероятнее всего, это от усталости. Устали мы сильно, даже несмотря на неплохую физическую форму.

– Да ерунда, – Ян снова потер шею, – от рюкзака усталость.

Мы слегка обошли гору так, чтобы линия нашего пути наверх приходилась как раз на место стыковки площадки со стеной.

– Предлагаю отдых, и с утра пойдем вверх, – предложила я, – сейчас, после дороги, мы вымотанные, и подняться до темноты не успеем.

Мы расположились на ночлег, развели под прикрытием скалы огонь, поели, выпили отвар и легли спать.

Утром я проснулась от того, что Ян сидел и снова тер шею. Еще не рассвело, я высунула нос из палатки, далеко над горами виднелась полоска посветлевшего неба. Вне палатки было холодно, и хотелось вернуться обратно в теплый, мягкий уютный спальник.

– Доброе утречко, ранняя птичка, – я поцеловала Яна в щеку, – чего не спится?

– Болит, – пожаловался Ян, – кладу руку, пока тепло не болит, убираю, начинает ныть как больной зуб.

– Просквозило? – я нашарила в рюкзаке платок и протянула ему, – так бывает если сквозняк, завяжи как шарф.

– Давай еще поспим, – предложил он, – все равно еще темно и ничего не видно.

Мы с ним обнялись и заснули. Когда проснулись над палаткой ярко светило солнце, но было прохладно, значит, утро еще раннее и мы ничего не проспали.

– Ян, – я потянула его за плечо, – Ян, подъем, пора наверх.

– Ммм, Инь. Еще немножко поспать, – зевнув, сонно пробормотал он и перевернулся на живот. В полутьме палатки было отчетливо видно, что платок на его шее потемнел.

– Твоя рана на шее, – от неожиданности я не могла справиться с голосом и потому начало фразы прошептала, – Ян, твоя рана на шее снова открылась. Она ведь полностью затянулась тогда, Ян.

– М, ну подумаешь, рана, Инь, ерунда какая, – пробормотал он не просыпаясь, махнул рукой и снова задремал.

Я решила дать ему поспать, решив, что от моих испуганных разговоров толку не будет никакого. Оделась, вышла из палатки, развела костер. Механически привычные действия успокаивали и придавали спокойствия, пусть даже ложного.

Ян вышел из палатки когда солнце уже начало пригревать. Я сидела на большом камне с кружкой давно остывшего отвара и созерцала горы вокруг.

– Ты меня будила? – он сел рядом и заглянул в мою кружку.

– Ага, – я выплеснула отвар подальше, все равно холодный пить невкусно, – ты слышал о чем я тебе говорила когда будила?

– Сквозь сон. Да. Извини, не смог проснуться, – он сел со мной рядом и обнял.

– Надо возвращаться в Лерт, – я покачала головой глядя на каменную гряду уходящую вдаль, над ней кружила какая-то птица похожая на коршуна, – здесь тебе оставаться нельзя.

Птица пару раз лениво махнула крыльями, поднялась выше и завидев добычу камнем упала вниз.

– А как же твои ожидания? Ты так рвалась сюда, с такой надеждой.

– Нужно правильно расставлять приоритеты. Мой мир подождет, а ты здесь и сейчас.

Судьба в очередной раз поставила меня перед выбором не оставив, по сути, вариантов. Остаться здесь, полезть наверх, подвергнуть испытаниям выносливость Яна, или вернуться в Лерт. Успеем ли?

– Инь, подожди, не горячись. Мы почти дошли, мы здесь. То, что происходит со мной, должно было случиться, рано или поздно.

– Лучше поздно, – перебила я его, – я не потащу тебя с собой наверх и не брошу возвращаться одного, и…

Ян прижал указательный палец к моим губам.

– Сейчас мы умоемся, позавтракаем, проверим снаряжение и пойдем наверх. Так, как планировали в самом начале.

Я попыталась открыть рот чтобы возразить.

– Но…

– Я сказал.

– Еще кулаками по груди постучи, – огрызнулась я.

– «Утонешь, домой не приходи», я помню, – он усмехнулся, – это мое решение: идти с тобой, и я не отступлю. К тому же, – он хитро сощурился, – мне очень хочется увидеть, что же там, наверху, такое. И удостовериться, что ты вернулась домой.

– Или нет, – вздохнула я признавая поражение в этом споре.

– Или нет, – он согласно кивнул, – неделя, полторы у меня в запасе есть. Ну что, собираемся?

– Собираемся, спорить с тобой все равно бесполезно, как я понимаю – нехотя согласилась я, – давай хоть пластырем заклеим.

– Верно понимаешь, – подмигнул он.

Я с сомнением покачала головой, но возражать больше не стала. Это был его выбор и его право этот выбор сделать.

Ближе к полудню мы поднялись примерно на сотню метров. Подъем был легким, шли мы параллельно друг другу решив не использовать «связку».