Теорема существования. Инвариант

На сенсоре снова замигал белый квадрат, я не отрывая взгляд от стекла, снова ткнула в него пальцами. Ну же, давай железяка древняя, спасай. Я затаила дыхание. Капсула пискнула и заполнилась белым паром.

И что дальше?

Я сидела и ждала, когда же пар рассеется. Час. Два. Потом от усталости заснула прямо тут же, под кушеткой, на полу, притащив наши рюкзаки из холла, развернув спальник. На полу было прохладно. Время от времени кушетка требовательно пищала, и я, приоткрыв один глаз, тыкала пальцем, все туда же: в настойчиво мигающий белый квадрат.

Разбудил меня голос Яна.

– Ох, где я? Свет какой яркий, –он прикрывая глаза рукой, пошатываясь встал с кушетки которая выглядела как в самом начале, никаких стеклянных колпаков, панелей со сканером, ничего. Даже следов от моих рук не осталось. Идеальная «зефирная» белизна. Если бы не разрезанная одежда Яна : Брюки держались на поясе, а рубашка вовсе превратилась в лоскутки и они валялись на полу, я бы решила, что мне все приснилось.

– Где моя рубашка? – он нахмурил брови, – что произошло, почему я почти голый?

Он поежился:

– Тут прохладно.

– Ты живой! – я кинулась к нему на шею, расцеловала и тут же отпрянула – Ян, что ЭТО?

На руках Яна, браслетами – наручами до локтей, желтели вплавленные прямо в кожу камни древних. Очень уж характерно они блестели несмотря на лимонно-желтый цвет. Ян поднял руку разглядывая их.

– Ничего не понимаю, Инь, – он растерянно посмотрел на меня.

– У тебя они и на спине, я когда тебя обнимала почувствовала, – я обошла Яна и охнула: вдоль всего позвоночника начиная с затылка и ниже шел ряд прилепившихся к коже лимонно-желтых, блестящих, крупных камней, – и за ушами у тебя тоже они, да ты модный парень, – сказала я, ошарашено разглядывая это великолепие драгоценностей, – напоминает татуировку из страз. В моем мире некоторые девушки себе на кожу специально блестяшки приклеивали. Это походит, только камни намного крупнее.

Ян начал ощупывать свою голову.

– Ерунда какая-то, Инь. Меня что, украсили как твою елку на новый год?

Я потрогала пальцем камень на его спине, тот сдвинулся насколько позволяла кожа.

– Не больно? – спросила я.

Ян нервно дернул лопатками

– Нет. Я их не чувствую вовсе, я теперь сойду с ума, раз на мне все эти камни? –он решительно попросил, – дай мне нож.

– Надеюсь, ты не собираешься ничего плохого сделать?

На меня посмотрели как на дуру.

– Нет конечно, Инь.

Я отстегнула от пояса и протянула ему нож. Ян подцепил острием край камня и потянул вверх, камень приподнялся вместе с кожей.

– И что с этим делать? – растерянно спросил он, – оно не убирается. Н-не срезать же его вместе с кожей?

– Подожди, – остановила его я, – ты как себя чувствуешь?

– За исключением того, что эти штуки теперь мешаются? – уточнил Ян, – вполне терпимо. Ничего не болит.

– А рана от гвоздя?

Ян потер шею и уставился на меня удивленными глазами.

– Её, кажется, нет. Может, я её нащупать не могу?

– Что-что, ну-ка покажи?

Ян сел прямо на пол и убрал волосы с шеи, от раны и впрямь не осталось и следа. Ни шрамов от пыток на его спине, ничего, даже совсем мелкие шрамики исчезли.

– У тебя кожа, идеально чистая, как у младенца, – я провела пальцем по его спине, там, где не было камушков.

– И что, раны нет? – недоверчиво спросил он.

– Не – а, и даже шрамов нет, – я отвесила ему легкий подзатыльник, – это тебе за то, что не сказал, что тебе настолько плохо! Как ты мог?!

– Инь, ты чего дерешься! – он потер рукой затылок.

– Это я еще не дерусь, – напряжение последних суток клокотало внутри меня и требовало выхода наружу, – но ругаться буду!

– Не ругайся, – виновато понурившись сказал он, – я не мог жаловаться.

Меня прорвало.

– Что значит ты не мог? !А если бы ты на горе завис без сознания?

– Ну не завис же…

– А если бы потерял сознание и сорвался?

– Ну не сорвался же…

– А если бы тут не оказалось этой штуки? Ты бы истек кровью, здесь, в холле станции! Ты понимаешь это?!

На самом деле нам опять повезло. Сидела бы я сейчас над хладным телом и лила слезки, не зная, что делать.

Ян молча развел руками.

– Конечно, у нас же гордыня! Сказать, что все совсем плохо нельзя никак!

– Инь, – он обиженно поджал губы, – это не гордыня.

– Ты понимаешь, что тут тебя даже похоронить негде?! – продолжала возмущаться я, – кругом камни.

– Ты преувеличиваешь.

– Я не преувеличиваю! –рявкнула я, – из-за твоего синдрома самурая мы чуть не нажили себе проблем!

– Хочешь сказать я создаю проблемы? – Ян зло прищурился.