Крымский круиз следователя Железманова

– В «Три листика», – ответил тот же голос.

– А ставка велика?

– 15 копеек, – ответил другой мужчина, который судя по всему был жутко раздосадован, видимо, удача пока улыбалась ему и он надеялся на легкое обогащение.

– Да что ты врешь? – раздался визгливый голос. Железманов посмотрел вглубь комнаты и увидел владелицу притона: женщину лет 35, весьма миловидную, но со злым взглядом.

– Что ты врешь? Какая ставка? Просто сидим, разговоры разговариваем, вот водочки чуток приголубили в честь воскресенья. Ну перекинулись слегка в картишки, подумаешь. Только ставки никто не делает, – визжала она.

– Ага, и деньги просто так на столе лежат, – кивнул головой Железманов, потом внимательно посмотрел на присутствующих и сказал:

– Что не комплект у вас сегодня? Тимир Азаматов есть?

Мужчина, который высказывал сожаление о прерванной игре, живо отозвался:

– Нет.

– А так бывает?

– Бывает, ваше благородие.

Следователь потребовал отвести Липу в другую комнату и не сводить с нее глаз, а сам достал бумаги и стал допрашивать игроков, которые достаточно охотно подтверждали, что играли на деньги, что собираются каждые выходные, что Липа удерживала процент от выигрыша, давала в долг под залог вещей. Словом, полный состав преступления, о котором вчерашние крестьяне, пришедшие на заработки в город, просто не догадывались. Зато Липа понимала, что влипла, поэтому злилась и первоначально вообще отказывалась разговаривать со следователем. А тот не настаивал, сказал просто:

– Мы у тебя обыск проведем!

Результат был замечательный: несколько серебряных ложек с вензелем «АГ» были извлечены из комода. «Скорее всего, планировал на них не просто сыграть, но и выиграть по-крупному, а потом сбежать с деньгами. Поэтому родителей обманул, что уезжает. А вот деньги, возможно вполне искренне, собирался присылать. Если выиграет. Но не случилось!» – подумал Петр.

– Откуда это у тебя? – этот вопрос он был обязан задать. В принципе и ответ можно назвать вполне логичным, хоть и не правдоподобным:

– Подарили!

– Кто же тебе такие дорогие подарки делает?

– Не твое дело, ваше благородие. От кого хочу, от того подарки и принимаю, я дама незамужняя, свободная, мне отчитываться не перед кем.

– Боюсь, что ты не понимаешь тяжести своего положения. Наверное думаешь, что тебя просто на содержании игорного дома взяли? За это ты, конечно, ответишь. Показаний свидетелей хватит с лихвой. Тюрьма тебе обеспечена. Но за эти ложечки можно не просто в тюрьму попасть, за них светит тебе каторга на долгие годы.

Липа ошарашенно подскочила:

– С чего это вдруг мне каторга? Я что убила кого?

– Вот получается, что убила. Ты про убийство в доме Гиреева слышала?

Женщина молчала, про громкое преступление она была в курсе. К счастью, убийства не случаются каждый день, поэтому преступление в доме Гиреева стало резонансной новостью среди местных сплетниц.

– А что из дома столовое серебро пропало, в курсе?

Женщина мотнула головой. Вот это она и в самом деле могла не знать. Придется провести политинформацию о текущем моменте:

– Так вот, у хозяина дома, где произошло убийство, пропало столовое серебро – ложки, вилки, ножи как раз с таким красивым вензелем «АГ» – Амет Гиреев. Поняла? – Петр Андреевич специально говорил крайне равнодушным тоном, стараясь дать понять Липе, что ее судьба уже предрешена. Но самой Липе это очень не понравилось:

– Да что же это такое делается? Ну, играли у меня люди, ну, подумаешь, на деньги, это признаю. Так что же теперь, на меня и убийство повесить? Да откуда мне знать, кто откуда вещи берет, которые мне несут.

Железманову именно это и надо было:

– Ты правильно сообразила, что лучше признать содержание игорного дома и получить за это несколько месяцев тюрьмы, чем отрицать все и оказаться на каторге. В твоих интересах говорить правду. Значит, эти ложки тебе принесли?

– Да. А что?

– Кто именно?

– Татарин этот. Молодой. Вроде Тимир его зовут. Ну он из дома Гиреевых.

– Знаешь, где искать Азаматова?

– Откуда? Мне никто адресов не оставляет.

– Он сам пришел или его кто привел?

– Привел Никита с кирпичного завода. Первый раз они вместе пришли.

– Фамилия у Никиты есть?

– Не знаю, может фамилия, может просто кличут его так, но его еще называли Щербатым.

В принципе, это уже зацепка. Не так уж много рабочих на кирпичном заводе, чтобы не найти там Никиту, то ли прозываемого Щербатым, то ли имеющего такую фамилию. На следующий день, с помощью мастера на заводе опросив рабочих завода, следователь имел записанный на клочке бумаги адрес. Плюс описание внешности и еще устную характеристику этого Никиты: ленивый, грубый, водились за ним и запои, и прогулы. Вот и сейчас его на работе несколько дней нет, на его место уже другого парня приняли.

Адрес, написанный на бумажке, обозначал неприметный домишко на одной из улиц Касимова, расположенной почти на самой окраине города. Жила там одна пожилая чета, у которой взрослые дети уехали на заработки. Супруги освободившимся местом распорядились просто: отгородили угол избы простынкой и стали сдавать его приезжим на заработок рабочим. Естественно много за подобные «апартаменты» не выручишь, но и на такое жилье находились клиенты, у кого-то денег совсем мало. Именно таким жильцом и был Никита Шепелев (Щербатый – это все же прозвище). Когда подошли к дому, хозяин как раз вышел во двор. Можно было просто спросить:

– Жилец твой дома?

– Дома они, проходи, водку пьют, ироды, – пробурчал мужчина.

– Они? У тебя сколько жильцов-то?

– Вначале Никита был, а сейчас он второго привел, обещался платить больше, но пока и за себя должон.

Поставили охрану под окно и дверь и пошли внутрь. За столом сидело двое молодых парней, бутылка с самогоном, огурцы, черный хлеб дополняли картину. Было видно, что пьют уже долго и преуспели в этом деле: красный цвет лица выдавал достаточно сильную степень опьянения. Особенно это было видно на Никите – белокуром парне с прозрачной кожей (приметы дали на кирпичном заводе). А вот его собутыльник сразу вызвал ассоциации с южными народами – черные волосы, смуглая кожа, карие глаза. Увидев гостей, оба парня вскочили, Никита бросился наперерез полиции с криком:

– Беги, я их задержу.

Чернявый парень бросился к окну, Железманов кинулся к нему и был отброшен достаточно сильным ударом. Никита в этот момент пытался сбросить с себя Рыбникова, поэтому догонять чернявого все равно надо было Петру. На его счастье чернявый оказался недостаточно ловок в перелезании лавок и едва не упал, и следователь уже ухватил край рубахи, дернув ее на себя, он окончательно лишил равновесия ее обладателя, который свалился на пол. Однако в этот момент Никита сумел сбросить с себя унтер-офицера, схватить со стола бутылку водки и разбить ее об угол стола. Розочка – страшное и универсальное оружие воровских притонов на все времена. Перед лицом Петра оказались острые края стекла. Началось переминание из стороны в сторону, фактически фехтование, только не по мушкетерским правилам. Но именно занятия фехтованием очень помогли следователю в настоящий момент: он несколько раз ушел от выпадов грозным оружием, более того сумел перехватить руку молодого человека и начать ее выкручивать, в конечном итоге у него это получилось, но с небольшими потерями: края стекла скользнули по плечу. Хорошо, что в начале ХХ века мужчины не носили легких футболок с короткими рукавами, иначе глубоких ранений с перспективой инвалидности было бы не избежать. Но тогда одевались в более плотную одежду и рукава закрывали всю руку, это существенно смягчило поражающую силу розочки. Петр отделался легкой царапиной и порванной сорочкой. Он успел ударить противника ногой, получилось удачно: попал по голени, и на пару секунд парень замер от боли. В это время чернявый поднялся с пола и сделал еще одну попытку прорваться к окну. Но зачем-то ведь ставили постового к окну? Он и пришедший в себя Рыбников скрутили второго. Потом помогли Петру связать Никиту. Следователь с интересом смотрел на чернявого парня и понимал, что тот идеально подходит под приметы разыскиваемого татарина:

– Ты Тимир Азаматов?

– Я.

– Вот ты-то мне и нужен.