Крымский круиз следователя Железманова

– Ты в этой одежде был все это время?

– Да, как сбежал, и другую мне взять неоткуда было.

– Но может друг твой Никитка одолжил?

– Так что ему одалживать? У него у самого гардероб беднее моего.

Петр отправил задержанного в камеру, еще раз вызвал Никиту, задав ему еще пару вопросов, а потом поехал в дом, где три дня назад его чуть не лишили жизни. К хозяевам, сдававшим угол, у него тоже были вопросы. И только потом вернулся домой.

После обеда Петр опять устроился на диване, чтобы обдумать результаты. Тимофей еще с утра собирался удрать по своим кошачьим делам, которые, кстати, были им отложены из-за необходимости восстанавливать душевное равновесие двуногого. Однако перед ответственной работой будет правильным немного отдохнуть, поэтому зверь прикорнул на спинке дивана, планируя часик подремать. Но сам не заметил, как царство Морфея увлекло его на полдня. Проспал он до возвращения двуногого и когда увидел, что тот устроился на диване, то изменил планы и решительно спрыгнул к нему на колени. Во-первых, с него причитается, его накануне развлекали и успокаивали по полной программе. Пусть сейчас гладит с усиленной ответственность. Во-вторых, может подсказать что? Наверняка дело думать будет.

Петр и в самом деле собирался обдумать результаты следствия. И начал он с вывода:

– Мне вначале думалось, что надо просто найти Азаматова и тогда все станет ясным, а получается, что все стало еще более запутанным и скорее всего Азаматов не тот, которого я ищу.

У кота от удивления резко встали уши. Как не тот? А ради чего тогда надо было рисковать своей шкурой?

– Я когда вчера домой ехал и над этим делом думал, то начал сомневаться, что Азаматов убийца, а сейчас уже почти уверен, что это не он.

Большие зеленые кошачьи глаза стали от удивления еще больше. Сердитое муяканье означало требование аргументов.

– Вот смотри. Как ты думаешь, зачем мне нужна была рубаха Азаматова?

Кот повел ухом, словно говоря, что гадать не настроен, пусть двуногий сам даст объяснение.

– Все очень просто. Когда я осматривал во вторник кабинет Гиреева, точнее дерево под окном кабинета, то снял с дерева небольшой кусочек ткани. Это неизвестный порвал одежду, когда забирался через окно в дом. Так вот дело даже не том, что рубаха Азаматова целая, это я увидел только сейчас. Самое главное, что это кусочек не из самой дешевой ткани. Из такой ткани одежду шьют люди более-менее обеспеченные, а не слуги. А рубаха Азаматова, она и в самом деле целая. Плюс на ней нет следов крови.

Кот начал чесать задней лапой за ухом, словно говоря, что у него свои аргументы: рубаху можно было и поменять.

– Можно, но, во-первых, все равно кусочек ткани не по чину Азаматову, я это уже говорил. Я когда его с дерева снял, то меня начало мучить беспокойство, что что-то не так, но не мог понять, что именно. А сегодня, когда задержанного допрашивал, то сообразил. А во-вторых, я тогда как следователь должен найти эту другую рубаху и доказать ее принадлежность Азаматову. А хозяйка дома, где жил Никита, утверждает, что Азаматов пришел к ней в той же рубашке и другой на нем не видела. И в доме никакой одежды из такого полотна не нашли.

Тимофей стал сворачиваться спиралькой, показывая, что аргументов должно быть больше.

– Хорошо, еще один важный момент. Кто залез в дом в ночь с понедельника на вторник? Не Азаматов, это точно. Его алиби подтверждает не только Никита, а хозяева дома. Зачем я Никиту второй раз допрашивал и опять к ним ездил? Вот они как раз и подтвердили, что наш подозреваемый из дома не отлучался. Самое главное – украшений у Тимира мы так и не нашли. Запонок не нашли. Ничего из содержимого сейфа не нашли.

Вывод был, скорее всего, правильный, но достаточно грустный: розыск надо начинать заново! Но не зря говорят, что день вечера мудрее. Петр решил, что самым правильным будет пока отложить все мысли по делу и просто поспать, тем более, что день был хлопотным, а здоровье, оно и в самом деле не казенное, надо себя немного поберечь. Тимофей, правда, петь колыбельную отказался, он решительно направился к окну: надо в конце концов и про свои кошачьи обязанности помнить.

* * *

Однако пока Петр Андреевич отдыхал, а Тимофей патрулировал территорию, жизнь не останавливалась, в том числе и в криминальном мире. Именно в этот самый момент друга Железманова, следователя Рязанского окружного суда по особо важным делам Ивана Васильевича Зазнаева вызвали на место происшествия. Ехать предстояло за город: в Рюминой роще[15 - Ныне Центральный парк культуры и отдыха на улице Гагарина. В начале ХХ века это была загородная территория, история парка связана с купцом и благотворителем Рюминым, поэтому за ним закрепилось такое название.] в кустах обнаружили тело мужчины.

– Его под ветками спрятали, несколько дней уже лежал, – пояснил сотрудник сыскного отделения Егор Иванович Анисимов.

– Нашли по запаху? – спросил Зазнаев, прикидывая каким амбре пропитается его костюм.

– Да и это тоже, а так прохожие с собачкой проходили, она завыла.

– Хорошо, что в июне день длинный, осмотр получится провести до наступления темноты, – нашел хоть что-то хорошее в данной ситуации Иван Васильевич.

Обычно место происшествия привлекает много зевак и праздношатающихся, которые норовят затоптать все следы, а то и улику прихватить с собой, просто так, на память. Сегодня публики практически не было. И за городом, и дело к вечеру. Самое главное, запах, мягко говоря, специфический.

Погибший – крепкий и рослый мужчина – лежал на спине рядом с кустами, где его нашли (все же обстановка нарушена), лицо его было прикрыто носовым платком. Рядом суетился полицейский врач. После дежурных приветствий он констатировал:

– Убит два или три дня назад. Смерть наступила, скорее всего, от удара тяжелым тупым предметом по голове.

Врач приподнял платок и подтвердил свои слова. Картинка была отталкивающая: мало того, что тело уже подверглось процессам гниения, так еще часть черепа превращена в кровавую кашу.

– Камнем били? – спросил Зазнаев.

– Возможно.

– Но могу вас обрадовать, – произнес врач. Он уже с помощью одного из полицейских начал раздевать тело. Этот этап осмотра позволил обнаружить важную деталь: на теле обнаружилась особая примета, на груди была заметная родинка – темно-коричневое пятно округлой формы размером с пятак. Как знать, может пригодиться. А пока неплохо бы найти орудие преступления и зафиксировать следы обуви. Хорошо, что убийство произошло под кронами деревьев, а пару дней назад пролил неплохой дождик: на влажной почве удалось обнаружить несколько четких отпечатков.

– Смотрите, – показал рукой начальник сыскного отделения. – Явно видны две пары следов, и я сомневаюсь, что это оставили женские туфли. Скорее всего, мужские ботинки.

Потом он снова подошел к трупу, снял с его ноги ботинок и подошел к следу:

– Точно, это его след, а рядом – его спутника.

Причем именно в такой формулировке, именно спутника, а не спутницы – женская обувь имела несколько иную форму. Конечно, изучение следов не могло полностью восстановить всю картину происшествия, но можно было точно сказать, что они пришли вдвоем, вместе стояли, а потом это место под высокими деревьями покинул только один человек. Криминалистика к тому времени уже умела фиксировать следы, и поэтому по распоряжению Зазнаева был приготовлен гипсовый раствор и изготовлен слепок следов попутчика убитого. Теперь можно было искать и орудие убийства.