Одинаковые рассказы

– Здрасьте, – с порога выпалил Алексей, – у меня… это!

Он извлек щенка из-под плаща, и тот часто-часто заморгал глазками, щурясь от яркого света.

– Ой, какая прелесть! – девушка посадила котенка в клетку и взяла на руки щенка, – такой милый! Как его зовут?

Алексей растерялся. Он, собственно, даже не знал, мальчик это или девочка.

– Вы знаете, – он смущенно закашлялся, – это даже и не совсем мой щенок, если честно… Я его нашел, у соседнего дома. Его кто-то выбросил, я думаю.

Девушка покачала головой.

– Да, вот такие люди… Их бы самих на улицу выбросить, да еще и в такую погоду, так, говорят, это бесчеловечно. А вот такого малыша выбросить – это как? Безсобачно? Совсем малыш, ему месяца два, не больше…

– А скажите, это мальчик? Или девочка?

Девушка посмотрела на животик щенка.

– Мальчик! Крепенький такой, кстати… Но я вам не скажу, какой он породы… Возможно, никакой, – она улыбнулась, – двортерьер.

Алексей, почему-то тоже улыбнулся, и подумал, что, наверное, и неважно, какой именно он породы. Но вот как его назвать?

– Джордж, – сказал он девушке, – давайте назовем его Джордж!

Она рассмеялась.

– Отлично! И что вы желаете приобрести для мистера Джорджа?

– Я думаю, нужна еда, и какое-то спальное место… И, может, игрушки? И я не знаю, куда он будет ходить в туалет…

– А давайте ему кошачий лоток дадим? Он пока маленький, его на улицу нельзя выводить, а лоток спасет, заодно и приучите? Корм для щенков вот в этом углу, а игрушки, я думаю, рановато, разве что какую-нибудь мягкую, чтобы он с ней спал…

Из магазина Алексей вышел с собачьей кроватью, запасом корма на неделю, кошачьим лотком, наполнителем для кошачьего лотка и игрушечной пандой.

– А хотел всего лишь домой пораньше прийти сегодня, – сказал он Джорджу, когда они оба, наконец, оказались в квартире Алексея.

Он бережно опустил щенка на пол, и тот бодро зашевелил коротенькими лапками, бегая туда-сюда по коридору.

Алексей не очень хорошо знал, с чего начать совместное проживание с Джорджем, и решил начать с кормления. Освободил угол на кухне и поставил туда мисочку с кормом и мисочку с водой. Осталось только принести к мисочкам Джорджа. Тот понюхал еду, но есть не стал, к большому удивлению Алексея.

– И чего ты не ешь? Я тебе самый дорогой корм купил!

Вряд ли щенка уже кто-то покормил, подумалось Алексею. Может, ему неудобно есть из миски? Он взял большое полотенце и посадил щенка к себе на колени, взял миску с кормом и стал давать ему маленькие кусочки со своей ладони. Сработало! Собака ела с большим аппетитом, что, по непонятной причине, наполняло Алексея гордостью. После еды вторым важным вопросом был туалет. Кошачий лоток пристроился в ванной, но как связать одно с другим для собаки?

Ни собак, ни кошек у Алексея никогда не было, даже в детстве, ибо его мать была непоколебимо уверена в том, что они – разносчики заразы и грязи, поэтому он смутно себе представлял, как подойти к этому вопросу. Взял Джорджа на руки и посадил в лоток. Джордж сел в лоток, но ничего не произошло. Алексей беспомощно озирался вокруг, и тут его взгляд наткнулся на стакан, стоящий на раковине. Он наполнил стакан водой и стал лить воду на наполнитель для лотка, думая, что звук льющейся воды подскажет собаке, что надо сделать. Джордж поднялся на маленькие лапки, понюхал воду, впитавшуюся в наполнитель, обошел мокрый участок вокруг, присел, и сделал лужу рядом.

– Вот молодец, какой молодец! – Алексей почесал собаку за ухом, – хороший мальчик!

– Уф, – удовлетворенно сказал он самому себе, взял щенка на руки и походил с ним по квартире. Щенок был теплым, мягким и приятным, почти, как плюшевая игрушка, которая, к тому же, еще и дышит, лижет тебе пальцы и смешно бегает на маленьких лапках. Он посадил щенка в его кроватку и положил рядом с ним панду, которая была чуть ли не больше самого Джорджа. Джордж повозился, устраиваясь поудобнее, уткнул нос в панду, и, казалось, задремал.

Теперь можно было и работой заняться. Алексей сел за компьютер, и погрузился в свои чертежи и эскизы. То, чем он занимался, называлось модным словосочетанием «графический дизайнер», хотя сам он себя называл просто художником. Он всегда любил рисовать, и еще в школе его одновременно хвалили за рисунки на уроках рисования, и ругали за то, что и на всех остальных уроках он тоже, чаще всего, что-то рисовал. Как и многие люди его поколения, не очень хорошо представлявшие себе свое будущее и, чаще всего, ориентировавшиеся на слово «надо» гораздо больше, чем на слово «хочу», он выучился на экономиста, к чему однозначно приложили руку родители, считавшие, что экономист – это «денежная» профессия, а после окончания института еще и поработал таковым, в результате чего получил стойкое отвращение как к профессии, так и к науке экономике в целом. Так как нужно было на что-то жить, он сменил несколько профессий, попробовав себя и водителем такси, и кладовщиком, и грузчиком в продуктовом супермаркете, в свободное время рисуя картинки самых разных жанров. Его напарником по погрузочным работам был молодой парень, тоже по образованию экономист, и как-то раз на перекуре он заметил, как Алексей рисует что-то из мира фэнтези.

– Ого, здорово рисуешь! А на компьютере так сможешь?

– Почему на компьютере? – не совсем понял Алексей.

– Ты знаешь, у меня брат занимается компьютерными играми, им как раз нужен художник, который вот таких дракончиков сможет нарисовать…

Рисовать на компьютере он не пробовал, но напарник, тем не менее, убедил его встретиться с братом и показать ему рисунки.

Брат был в восторге.

– Слушай, это именно то, что надо! Я тебе покажу, в каких графических программах мы работаем, я уверен, что ты их легко освоишь, и мы тебе сразу заказ дадим, нарисовать игру! У меня профессиональные художники так здорово не рисуют!

Так оно и началось. Программы Алексей, и правда, освоил быстро, рисование всегда доставляло ему удовольствие, а сейчас еще и технические возможности расширились. Компьютерная игрушка была незамысловатая, особого сюжета или драматизма в ней не было, но драконы, эльфы и воины выглядели настолько убедительными, что Алексей моментально прославился, как художник, как говорится, «в узких кругах», и ему тут же дали еще пару заказов на схожую тематику.

Денег много ему не платили, но он и не рисовал за деньги, скорее, это было что-то «для души», за что еще и приплачивали. Несколько месяцев он рисовал драконов и эльфов, его рекомендовали другим разработчикам, потом следующим, а потом нашлись и более серьезные заказчики, которые, в целом, тоже хотели драконов, но стилизованных до неузнаваемости и превращенных в маленькие квадратики или кубики, которые потом серьезные дяденьки будут печатать на бланках писем возле названий своих серьезных компаний. Логотип, нейминг и брендирование – они все очень серьезно относились к этим странным словам, употребляя их к месту и не очень на встречах с Алексеем, где он немного терялся от обилия длинных ног скудно одетых сотрудниц, но, в конечном итоге, ему нужно было просто нарисовать очередного дракона, или волка, или птицу Феникс, только с задачей нарисовать так, чтобы не было похоже на работы другого художника. Если честно, эта работа была скучной, но за нее очень хорошо платили, настолько, что больше ничего делать и не надо было, и уж тем более не таскать ящики с помидорами, а в свободное время он все так же рисовал кельтских воинов и воительниц, любовно прорисовывая доспехи, оружие и развевающиеся на ветру рыжие волосы.

Он даже сделал себе визитки со своим именем и должностью «графический дизайнер», но раздавать их ему особо и не приходилось, потому что заказчики его буквально из рук в руки передавали, ценя за трудолюбие и немногословность.

Неразговорчивым он был с детства, предпочитая мир своих мыслей миру досужих разговоров, в связи с чем и друзей почти не имел, и вообще свел к минимуму внешнее общение, не имея к нему навыков и склонности. Близкие и дальние родственники, далекие от понимания психологического термина «интроверт», много и громко осуждали его нежелание проводить с ними выходные и праздники, а через какое-то время и вовсе записали его в «белые вороны», и практически махнули на него рукой. Он жил один, не нуждаясь в собеседниках и не испытывая потребности делиться с кем-то своими мыслями и эмоциями, что так болезненно важно для поверхностных людей, избегающих тишины и встречи с внутренними противоречиями, раздирающими их при наступлении этой самой тишины. Благодаря хорошим заработкам, жил он комфортно, свой холостяцкий быт вел сам, любил чистоту и хорошо готовил. Иногда, повинуясь биологическим инстинктам, он даже приводил домой женщин, которые этой самой чистотой и вкусной едой восхищались, но большинство из них не были в состоянии поддержать беседу о чем-либо, кроме модных сериалов, которые он не смотрел, не имели особых увлечений, кроме как жалоб на жизнь и поисков мужа, и, выпроводив гостью поутру, после завтрака, он испытывал облегчение, что может вернуться к своим рисункам и тихой музыке.