Ненагляда

Ненагляда
Анна Гале

Сборник мрачных сказок о том, что добро не всегда побеждает зло. А иногда жизнь настолько сложна, что и не разберешь, на чьей стороне правда. Старик женился на юной бесприданнице, в которую влюблен его молодой племянник. Селяне собираются убить девушек, наделенных очень необычным и опасным даром. Героини из далекого прошлого и современные женщины борются за свою любовь или мстят обидчикам, не гнушаясь никакими средствами. Любящая петь ундина совершенно не задумывается о том, как действует на людей ее пение. И как здесь понять, кто прав, а кто виноват?

При создании обложки использовалось изображение с сайта: https://pixabay.com/ru/%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D1%89%D0%B8%D0%BD%D0%B0-%D0%B4%D0%B5%D0%B2%D1%83%D1%88%D0%BA%D0%B0-%D0%B2%D1%83%D0%B0%D0%BB%D1%8C-%D1%85%D1%8D%D0%BB%D0%BB%D0%BE%D1%83%D0%B8%D0%BD-532914/

Часть первая. В незапамятные времена…

Ненагляда

Весь день в богатом деревенском доме шумела свадьба. Нанятые музыканты, не жалея сил, старались показать все возможности нехитрых самодельных инструментов. Поднимали заздравные кубки гости, желая новобрачным долгой и счастливой жизни. На столах почти не осталось свободного места: столько приготовлено было для великого торжества разнообразных закусок. А как смолкали инструменты в руках музыкантов – вступал хор на несколько голосов: по древнему обычаю весь день пели-славили жениха и невесту специально приглашенные мастерицы.

К вечеру распробовавшие старое терпкое вино и сладкую вишнёвую наливку гости осмелели, начали с усмешками переглядываться, а кто-то и хихикал потихоньку в кулак. Особенно веселились селяне, когда в очередных песнях свадебных слышали о молодом да удалом соколе-женихе. Меньше всего пузатый Быхан, шагнувший годами за седьмой десяток, похож был на птицу-сокола.

– А женишок-то хоть куда! – шептались ехидные гостьи.

– Да что он делать с молодой женой собрался, дурень старый?

– Её счастье, что хоть такой подвернулся, бесприданнице-то!

Сколько взглядов насмешливых да завистливых на невесту было в тот день брошено – не сосчитать! Прекрасна и свежа, как наливное яблочко, была юная Ненагляда. Тяжёлые русые косы ниспадали из-под свадебного убора почти до земли, взгляд синих, глубоких и прозрачных, как горные озёра, глаз был скромен и застенчив, на чуть приоткрытых губах Ненагляды играла тихая улыбка. Но вот встретилась невеста взглядом с черноволосым Бутко, племянником жениха. Порозовели щеки девушки, отвела она ясный взор.

– То не лебедь за лебёдушкой

По озерку по горному плывёт…

Опустил хищные карие глаза и Бутко. Не выдать бы тёмной страсти, что терзает сердце с тех пор, как появилась в деревне эта девушка, прекрасная, как солнце в синем небе, простая, как воздух, и тихая, как тёмная деревенская ночь.

– Ой, да добрый молодец да Быхан

Ненаглядушку в жены берёт!

Тяжёлым взглядом смотрел Бутко на разносолы, мясо и рыбу копчёные да жареные, пирожки и крендельки медовые. За день так и не притронулся он к закускам, только пил неразбавленное вино, почти не хмелея, и с тоской на сердце слушал песни свадебные. Полжизни отдал бы Бутко, чтобы сидеть сейчас на месте богатого благодетеля-дяди, к руке прекрасной синеокой девы прикасаться. Губы у Ненагляды наверняка слаще мёда и вина будут. Да только не ему, Бутко, краса девичья достанется. Где ему, бедному приживалу, с Быханом соперничать!

Как увидел несколько месяцев назад старик Ненагляду – сироту, к дальнему родственнику под присмотр присланную, – так разума и лишился. Кинулся он к старому Волху, у которого юная красавица из милости жила. Не остановило обычно скупого Быхана то, что приданого за Ненаглядой никакого. Шептались бабы, что вещей всех у невесты – лишь пара узлов небольших наберётся, а уж бабы-то в деревне завсегда всё обо всех знают. Как о сговоре свадебном слух прошёл, так сразу и пошли языки чесать: берёт Быхан в жёны голь перекатную, без роду без племени, на молодость и красоту польстившись.

А Быхану хоть бы что – каждый день к невесте ходит да к свадьбе готовится. Что там – бесприданница, не остановили старика и слухи похуже: Волх, благодетель Ненагляды, очень уж дурную славу имел в округе. Давно трепали о нём бабы, будто колдовством да чародейством занимается. Быстро сговорились деревенский колдун и Быхан, через два месяца выдал Волх красу ненаглядную за старика богатого.

Вот уж и пир заканчивается, музыканты последние плясовые сыграли, вином на дорожку угощаются. Тяжко у Бутко на сердце. Как представит парень, что дядьевы руки старческие стройного девичьего тела касаются, так нож поневоле в кулаке и сжимается, до боли, так, что пальцы хрустят. Не жизнь теперь начнётся – мука, хоть из дому беги!

Бабы-песенницы величания свадебные, по обряду положенные, допевают, желают новобрачным долгой жизни, семьи крепкой и детишек побольше. У Бутко при каждом пожелании будто сердце из груди когтями острыми выковыривают. А завтра-то ещё хуже будет, когда Быхана с Ненаглядой те же гости песнями с утра чествовать придут.

Вот последняя свадебная песня прозвучала – сладкой ночи пожелание. Поднялись все, встал и Бутко. По обычаю, должны гости новобрачных в опочивальню проводить. Схватила свашка плошку глиняную да как швырнёт со всей силы на пол. Обычай такой – чтобы первая брачная ночь удалась! Раскололась плошка на много частей. Улыбнулся одобрительно Быхан, опустила глаза Ненагляда.

Разбил и Бутко вдребезги первую попавшуюся миску – не из благих пожеланий, а чтобы хоть как-то злость чёрную выплеснуть. Не то гляди – вырвется наружу, не жить тогда Быхану-благодетелю. Улыбнулась парню Ненагляда, засияли глаза девицы-красы. Сам не понял Бутко, как совсем рядом оказался он с синеокой дядьевой невестой.

Тут как раз один из музыкантов появился, жених-старик и отошёл в сторонку расплатиться да о завтрашнем празднике договориться. Смотрит Бутко на Ненагляду, сказать ничего не смеет. Да и что тут скажешь? Нужно бы, по обычаю, счастья семейного пожелать, только язык не поворачивается.

А невеста поближе подошла и шепчет еле слышно:

– В полночь подходи, Бутко, к спальне. Я ждать буду.

Подумал было парень, что ослышался или совсем уж разум потерял, да взгляд красы ненаглядной слова её подтвердил. Столько страсти в глазах глубоких оказалось, что Бутко чуть не задохнулся от счастья. А Ненагляда снова очи потупила и молвила громче:

– Благодарю на добром слове!

В голосе девицы-красы словно колокольчики хрустальные звенят, как скажет что – заслушаешься, а коль песню заведёт – обо всём позабудешь.

Бутко от слов Ненагляды так растерялся, что и не понял сначала, о чём девица речь ведёт. А невеста-краса продолжает, к Быхану обращаясь:

– Бутко нас первый поздравить подошёл.

С трудом пожелания, для свадьбы обычные, у парня с языка идут. Что задумала Ненагляда? Душу готов отдать Бутко, только бы рядом с девицей-красой быть, только бы с ним, а не с Быханом проводила дни и ночи Ненагляда.

А молодых уже по ярким половичкам гости в спальню провожают. Опять перешептываются селяне – нарушен один из обрядов свадебных. Издавна положено, чтобы невесту подружки раздели-расплели, только отказалась почему-то от помощи Ненагляда. А Быхан древние обычаи не чтит, настаивать не стал – ему лишь бы невеста любимая довольна была.

Болит-ноет душа Бутко, но делать нечего – придётся со стариком девицу-красу оставить. Со свечами до постели разложенной жениха с невестой довели по обычаю. Как простыни белые Бутко в глаза кинулись, совсем тошно стало. Не Быхану краса девичья должна была достаться! Ненагляда стоит скромно, глаз не поднимает, а подвыпивший на свадьбе жених уж дышит тяжко да страстно порыкивает.

Вышел с гостями Бутко во двор, проводил всех и опустился без сил на скрипучее крыльцо. Взгляд на круглую жёлтую луну уставил. Такая тоска парнем овладела – впору волком завыть! А ночь-то выдалась ясная, лунный и звёздный свет двор заливает. Смотрит Бутко – в окне спальни Быхана огоньки свечей видны. Дождаться бы скорее полночного часа! О том, что при свечах творится, Бутко старается не думать. Только мысли тяжкие сами в голову лезут, терзают сердце, рвут на части душу.

Не стерпел Бутко, подошёл к окну, к стене бревенчатой прижался. Если увидит парень, что там, в комнате, происходит, – голову потеряет, убьёт дядю-благодетеля. Хоть бы услышать, когда уснет Быхан! В тот же час помчится Бутко к красе-Ненагляде.

Только Быхан спать и не думает, с женой молодой милуется, да трудновато ему приходится – возраст сказывается. А краса-девица смотрит взглядом страстным, змеёй извивается, ласки дарит такие, каких её жених-вдовец за всю жизнь и не ведывал. Распалила-таки старческую плоть – вошёл в юную красавицу Быхан.

Всем хороша невеста, и ликом прекрасна, и страстью молодой пышет, и скромность всегдашнюю перед дверью спальни оставила, но есть у Ненагляды изъян серьёзный…

Мутятся мысли Быхана от наслаждения неведомого, да только наслаждение то от обмана происходит. Не может ведь настоящая невеста, девушка невинная так-то вот… Тьфу, даже слов на это паскудство не находится! Только стоны сладострастные да ласки жаркие – долгие, до изнеможения. А изнеможение-то скоро и подошло, не юн жених, силы не те. Откинулся Быхан на подушку высокую, лежит на мягкой перине пуховой, отдышаться пытается, а сам глазом на простыни косит. Всё бы хорошо, готов старик своей красе ненаглядной грех простить. Только как белизну постели утром гостям-то показывать? Придётся на обман пойти, не должны селяне о позоре узнать. Кровью простыни замазать да и забыть обо всём, жить себе счастливо с Ненаглядой, сколько ему, Быхану, отмерено.

– Обманула? – хрипит он беззлобно.

И видит – над ним карга старая иссохшая склоняется. Голова полулысая, кости тонкие из-под кожи выпирают, морщины всё лицо изрезали, глаза синие выцветшие смотрят с насмешкой.

– Обманула, муженек, – говорит скрипучим голосом. – Ещё как обманула-то, хе-хе-хе…

У Быхана дыхание перехватило, сказать ничего не может, а старуха продолжает:

– Польстился ты на тело юное – да ведьму в жены получил. Но не волнуйся, друг милый, это ненадолго. Освободишься от меня сей же час.

Ожили тени на стенах, заплясали, сложились в одну – чёрную, как сама ночь, страшную, как смерть внезапная. И раздался голос от тени тихий и жуткий, не мужской-не женский:

– Отдаёшь ли мне тело и душу его, Ненагляда?

– Забирай, что сможешь! – хрипло рассмеялась ведьма.

Тень накрыла брачное ложе, окутывая всё вокруг чернотой, сквозь которую не могли пробиться огоньки свечей. Быхан хрипел и задыхался, а рядом в густеющей тьме оставалась хорошо видна отвратительная обнажённая старуха.

Ведьма смотрела на него, будто чего-то ожидала, и с каждой секундой лицо и тело её изменялись, вновь превращая старуху в девицу-красу. Взгляд Быхана стекленел, тень начала отступать, вытягивая за собой из умирающего оставшиеся силы. Последним, что увидел старик, была Ненагляда, по-прежнему юная, свежая, как утренняя роса, прекрасная, как восход солнца.

А как же Бутко? Лишь услыхал парень голоса – приник к окну, оторваться не может. Понимает он, что народ нужно созывать, колдунья чёрная в деревне появилась, а шелохнуться боится – страх сердце холодит.