Одна любовь. Найти любовь и исполнить мечты в восемнадцать лет

– Всем привет, – крикнул Рома, только лишь отворив калитку.

– О-о-о, ну наконец-то, – воскликнул Иван, давний школьный друг Романа. – Привез свою принцессу? Мы уже заждались. – Он подошел ко мне и наклонился, чтобы поцеловать мою руку.

– Привет… Ваня, ну что ты придумал… – меня всегда смущало его отношение ко мне. Я не могла понять: он всерьез или издевается.

– Нет, позволь, – он все же взял руку, – ты озаряешь лицо моего друга, значит, и мое тоже. – Кроме того, как говорит мой друг, таких, как ты, не бывает, значит, я могу поцеловать руку девушке, которую уважаю.

– Да брось… – я была смущена, а Рома просиял. Иван невольно выдал, что они обо мне говорят, хотя я об этом и так догадывалась. Но, похоже, что все было так и задумано. Мне стало казаться, что я попала в мышеловку, которая вот-вот может за мной захлопнуться.

– Прошу всех к столу! – Иван торжественным жестом указал на беседку, увитую виноградом. Оттуда уже доносился аромат шашлыков. – Девчата, накладываем. Серега, открывай бутылки.

Шашлык получился вкусный. Вино лилось рекой, поэтому настроение у всех было особенно приподнятым. Ребята знали, что я не пью спиртного, и после нескольких неудачных попыток меня оставили в покое.

Иван весь вечер сыпал шутками – тут он был мастер. Однако большинство из них были мне чужды. Я думала, что не смогла бы слушать подобное в присутствие Иисуса, а значит, не стоило этого делать. Мне становилось одиноко и скучно в этой дружной и шумной компании.

– Я вам говорил, что сегодня у нас обширная программа, – торжественно произнес Иван, – Играем в карты на раздевание. До последней сережки, девчата, так что не увиливаем.

– Вы, леди, хорошо играете в карты? – он обратился ко мне наигранным томным голосом. – Здесь умение не помешает.

– Я вообще не люблю такие игры, Ваня.

– Нет, отказов не принимаем, играют все! – категорично заявил он.

– Ну, хорошо, только раздеваться я, в любом случае, не стану.

Я начинала задыхаться, осознавая, что ждет меня впереди. Взглянув на Романа, я увидела дикий блеск в его глазах и почему-то испугалась.

Несмотря ни на что, в тот вечер в картах мне везло. Света проиграла и теперь, похоже, собиралась «расплачивалась» с Денисом в комнате дачного домика. Иван потерял в ходе игры пока только кепку. Карина уже снимала сережки, поскольку на ней осталось только нижнее белье. Ромка сидел в одних трусах, задрав ноги на лавку и повернувшись всем телом в мою сторону. Меня мутило от дикого блеска в его глазах, вызывающей позы и громкого, неестественного смеха. Чего он хотел всем этим добиться? Выбросив последнюю карту на кон, я облегченно вздохнула и незаметно для всех вышмыгнула из беседки к клумбам, где цвели пионы.

Май… Как же мне нравился аромат этих цветов, пьянящий и дурманящий, сладкий и нежный. Я посмотрела на небо, на котором уже появились первые маленькие звездочки, хотя еще не было темно. И опять начала мечтать…

Перед моим взором снова возникла эта улыбающаяся семья, мчащаяся по «американским горкам». Все они, казалось, были счастливы. У них было то, чего не было у меня: простой, искренней радости, льющейся из самой глубины сердца…

– Что ты здесь рассматриваешь, малыш? – позади себя я услышала негромкий голос Романа. К моему удивлению, он успел одеться. Значит, игра окончена. Но спросить об этом я не решилась и ответила просто, не отводя взгляда от звездного неба, немного огорчившись, что он прервал мои мысли.

– Я мечтаю… – спокойно ответила я.

– О чем? – он подошел сзади и обнял меня за талию. Я осторожно отстранилась и потянулась к цветку, чтобы его сорвать. Краем глаза я увидела, как он недовольно скривился, а затем скрестил руки на груди.

– О чем? Не знаю… вернее, не знаю, как это описать… – Почему-то мне захотелось, чтобы хоть на какое-то мгновение он стал тем, каким я воспринимала его в начале наших отношений. И я постаралась выкинуть из головы все, что произошло за последний час в беседке. – Не помню, говорила тебе или нет, но однажды, когда мне было лет десять, я увидела свою мечту, когда учила урок музыки, представляешь?…

Он непонимающе поднял брови и, похоже, искренне старался вникнуть в то, о чем я говорила. Я продолжила:

– Дома я была одна со включенным телевизором: все же не так страшно. Играя, я периодически оборачивалась посмотреть, что показывали по телевизору. В какой-то момент я услышала смех. Он был особенный, понимаешь, Рома? Я никогда такого не слышала ни до того, ни после. Такой заразительный, такой естественный… Я повернулась и посмотрела на экран… Семейная пара с детьми… их было, кажется, трое… Катались на «американских горках»… Они были счастливы, Ром, счастливы вместе, слышишь? Я видела это, я ощутила каждой клеточкой своего тела, что они были настолько радостны и счастливы… Ну, в общем, это невозможно описать словами, но я это вижу даже сейчас… В тот момент я поняла, что мне хочется быть такой же счастливой, как они. Я хочу быть частью этой семьи… И все чаще вспоминая об этом, я начинаю думать, что именно там я смогу обрести такую радость… А может быть, и создать семью… такую, как у них, такую, о которой мечтаю.

– Где, на горках? – рассмеялся он.

– Да нет же. Я говорю об Америке, – мне показалось, что он совсем меня не понимает.

– А-а-а… И когда едешь? – Ромка начал подтрунивать.

– Зря я тебе сказала, ты совсем меня не понимаешь, – мне вдруг стало так больно, что я готова была расплакаться. – Я каждый день туда «еду», понял? Все, что я делаю, – ради этого. Думаешь, много радости проводить ночи напролет в зубрежке? Я просто знаю, что мне нужно много и хорошо учиться… Не знаю как, но это приблизит меня к моей мечте, я чувствую это, я верю в это.

– А как же мама? Ты же ее так любишь… Оставишь тут ради своей мечты? – его голос и манера говорить уже были невыносимы.

– Мама и есть моя мечта! Все, что у меня есть, – благодаря ей. И она разделит со мной все лучшее, понимаешь?… Моя радость – это ее радость. Она всегда будет со мной…

Какое-то время мы оба молчали. Он стоял рядом, держа руки в карманах. Подул ветер, и мне стало холодно.

– Отвези меня домой, ладно? Что-то я устала…

– Поехали, – холодно сказал он, достал ключи и кармана джинсов и направился к машине.

– Как все прошло? А где Рома? – мама встретила меня прямо у двери. – Почему он не заходит? Вы что, поссорились?

– Мам, не надо сейчас, ладно?

От всего этого вечера я жутко устала. Мне было больно от его поведения за столом. Я даже и в мыслях не допускала, что он на такое способен. Плюс еще мое глупое откровение, которого он совсем не понял. И зачем я ему все рассказала?

– Кузь, что случилось, а? – Мама мягко провела рукой по моим волосам.

– Да ничего… Он привел меня к своим друзьям, где все были по парам, предложил сыграть в карты на раздевание, а потом сидел почти голый, в одних трусах, раскорячившись… Фу, даже говорить об этом противно. Возможно, вино ударило ему в голову, но под конец вечера я уже ощущала себя настолько грязной и… – Я перевела дыхание. – Мам, я больше не хочу его видеть, не хочу ничего, что с ним связано. Но я и бросить его сейчас не могу, понимаешь! Не прощу себе, если из-за этих дурацких отношений весь мой труд, надежды пойдут прахом.

– Послушай, ты должна идти за своим сердцем… То, что он нравится нам или кому-то еще – это одно. Выбирать тебе. И ты должна знать одно: каким бы прекрасным ни казался Роман, я все равно буду на твоей стороне. Всегда.

– Да, а мне казалось, ты на его стороне… – меня обрадовало то, что мама одним словом разрешила мои опасения на этот счет.

– Глупенькая, я просто хотела тебе добра, вот и советовала присмотреться к Ромке… Но если тебе так плохо с ним, брось все… Даже медаль эта… Не стоит она слез моего солнышка. Ты и без этого всего достигнешь.

– А контракт? Мне же завод не даст контракт на обучение без медали! А там еще —Ромина мама всем заправляет… Чем мы будем платить?.. Нет, мама, я не могу так. Я с ним не останусь. Но медаль получу. И сделаю все для контракта. И спасибо тебе за то, что ты сказала. Ты – мой самый лучший друг. А он – он все равно никогда бы не смог быть со мной… И рано или поздно нам пришлось бы порвать. Мой муж должен быть верующим человеком, и точка… А Ромке сама мысль об этом неприятна.

– Да никто тебя за него замуж и не выдает, – рассмеялась мама.

– Ладно, не хочу больше об этом. Вечер и так был кошмарный. Пойдем лучше пить чай.

– Хорошо, пойдем.

Чаепитие в компании мамы – это самая лучшая терапия. Отхлёбывая чай по глотку, мы шутили, смеялись, и нам было хорошо вдвоем. Мне хотелось, чтобы так продолжалось вечно, и я не представляла, что может быть по-другому.

Глава 6

До главного выпускного школьного экзамена оставались считанные часы. От усталости, недосыпания и волнений по поводу предстоящего сочинения к вечеру воскресенья у меня поднялась температура. Я надеялась, что к утру она спадет, но все оказалось намного хуже. В понедельник температура поднялась еще выше. Я вся горела. Голова разваливалась, тело ломило.

Надев белую шифоновую блузу, черную юбку и капроновые колготы, я ощутила ком в горле и начала задыхаться во всем этом одеянии. Но одеть что-то другое было просто недопустимо. Требования к одежде на экзамене для медалистов были так же суровы, как и во всем остальном. Взглянув на меня, мама прижала руку к губам и покачала головой:

– Солнышко мое, как же могло такое произойти? – она была в отчаянии и переживала не меньше, чем я. – Ох, Господи… и надо ж такому случиться, а? На ровном месте температура и такая головная боль. Ты таблетку выпила?

– Да, мам, и не одну, но все напрасно.