Наследник для Шаха

– Заперто! – срывается всхлипом с моих губ, прислоняюсь полыхающим лбом к белоснежной лаковой преграде, которая отделяет меня от свободы…

Делаю по инерции еще пару попыток открыть дверь, ручка с отвратительным щелканьем становится на место и… чуда не случается.

Я не могу открыть чертову дверь!

Платье неприятно прилипает ко вмиг взмокшей спине, прикрываю глаза и дышу ртом, воздух выходит толчками, прикусываю губу. Замираю в тишине.

А что, если я все это напридумывала?! Испугалась незнакомого мужчину, который, может, сейчас в шоке от моего поведения?!

Сама себя накрутила.

Пытаюсь собраться в ужасе от того, что меня никто не преследовал, не ловил и я сейчас выгляжу как идиотка…

Шахов может подумать, что я припадочная. Пытаюсь найти оправдания и объяснения, успокоить себя, и все бы ничего, только вот дверь заперта…

Больше нет позади злого голоса мужчины. Шахов завершил свой разговор.

Я замираю в полной тишине, в которой отчетливо слышно сумасшедшие биение собственного сердца.

Мгновения проходят под удары пульса в висках и сквозь гул в ушах я отчетливо слышу его голос:

– Иди сюда.

Глава 7

Оцепенение спадает, отчетливо понимаю, что мужчина вновь перешел на русский. Больше нет злых гортанных ноток в голосе. Сейчас лишь тупая сталь, которая вспарывает загустевший воздух и врезается в меня.

Шах обращается ко мне. Больше не к кому просто. Сглатываю сухим горлом отсутствующую слюну. Я в полном шоке, обескуражена и дезориентирована. Не могу себя заставить даже обернуться к олигарху.

Не понимаю как, но мне удается настроиться на него, я чувствую настрой мужчины, его лютую злобу. Сейчас он страшен. Шахов в ледяном бешенстве, и я боюсь, так как единственный человек, запертый с ним в лоундже – это я…

А что, если он решит выместить гнев на ни в чем не повинной уборщице?!

Ядовитая догадка сковывает, меня бросает в жар. Хочется притвориться, что я не слышу его, что это не мне, а той, с кем говорил по телефону…

Мало ли, милые бранятся, как говорится. Не хочется верить, что мужчина сейчас хочет, чтобы я к нему подошла.

– Выпустите меня…

Отвечаю, все так же упираясь лбом в дверь. Она приятно холодит горячий лоб.

– Подойди.

Выдает с нажимом и ломает все мои хрупкие надежды. Он приказывает. И опять меня окутывает властными интонациями и рокочущими сильными нотками в голосе. Шах говорит с легким акцентом, из-за чего у него получается выговаривать слова так вкрадчиво, что становится не по себе.

Выдыхаю и разворачиваюсь резко на каблуках, с противным скрежетом, чтобы увидеть его и замереть. Он стоит все там же у окна, с места не сдвинулся. Сжимает телефон в кулаке, если сомкнет пальцы сильнее, то сомнет гаджет, как бумагу. Тело все так же напряжено и брови сошлись на переносице.

Грозный у него вид, страшно красивый, я бы сказала. Темные глаза полыхают, резкие скулы побелели, акцентированные густой щетиной.

Шах сжимает челюсти пару раз, и я замечаю, как сокращаются мускулы, словно тень бежит вниз по скулам, фиксирую, как дергается острый кадык на широкой шее.

Не решаюсь на шаг, обмираю вся.

Передо мной очень сильный мужчина. К тому же он явно на взводе и что от него ожидать, я не знаю…

– Я уже понял, что, помимо прочего, ты реально номер отдраила, но не стоит так сильно вживаться в роль.

По мере того, как мужчина выдает слова, я перестаю понимать что-либо. Его фразы никак не укладываются в моем сознании.

– Я не любитель подобных игр.

Смотрит из-под широких бровей. Больше ничего не говорит. Поднимает смуглую руку с татуировкой, и я цепляю, как блик света отражается от кольца, когда подзывает меня коротким жестом.

Прикусываю губы в нерешительности.

Что же мне делать?!

Не любитель подобных игр…

Цепляюсь за эту фразу. Предупредительный звоночек. Здесь что-то не так. Не сходится. Я всего лишь уборщица, а он мужчина, который никогда не посмотрит в сторону такой, как я.

Более того, кавказцу с такой агрессивно-брутальной внешностью не нужно приставать к обслуге. Любая женщина его будет, начни он ухаживать и делать знаки внимания, но сейчас он ведет себя так, словно имеет все права.

Мгновение проходит в нерешительности. Но атмосфера накаляется. Я чутьем понимаю, что нельзя сейчас провоцировать.

Шах слишком на взводе. Взвинчен. На грани слепой ярости…

Страшно провоцировать мужчину своим неповиновением. Смотрю в его глаза. Дышу с трудом. Воздух похож на раскаленную лаву. Мозг ищет решение и не находит.

Приподнимает бровь. Дает понять, что своим колебанием злю Шаха еще сильнее. Ноги не слушаются меня, все тело подчиняется молчаливому приказу Шаха.

Я как на привязи иду в его сторону. Делаю робкие шаги, пока карие глаза свободно проходятся по моей фигуре. Я дрожу. Но не столько от страха перед мужчиной, сколько от странного томительного чувства, которое полыхает в груди.

– Ну вот и умница, Лида…

Выдает спокойно, резкое движение и меня притягивают, горячая ладонь опускается на мою талию.

– Я говорю – ты подчиняешься. Усеки это, красивая.

– Я… я… – бубню слово, не в силах выдавить из себя связную мысль. Накрывает шоком. Причем полным, но мужчина нетерпеливо цыкает, заставляя меня замолчать.

Вторая ладонь опускается на мою талию и мое одеревеневшее тело прижимают к сильной раскачанной груди.

По инерции кладу руку на его живот и ощущаю кубики мышц. Боже, он что, каменный?! Незнакомец возвышается надо мной на пару голов. Руки огромные, захочет, переломает пополам, разорвет просто.

Но это все проходит в мозгу вспышками и гаснет, потому что чисто интуитивно понимаю, что эти руки не несут вреда и касаются удивительно мягко. Ноздри щекочет от приятного мужского парфюма, богатого, с нотками остроты.

– Отпустите меня, пожалуйста.