Дата собственной смерти. Все девушки любят бриллианты (сборник)

– Так ведь в городе дела… – стал оправдываться Рустам.

– Дела? Знаем твои дела. Быстро найди мне тех, кто сможет. Двоих, а лучше троих. С нормальными паспортами. Отправляй их в Стамбул. И ты с ними. Ясно?

Рустам осклабился.

– Утром есть рейс из Краснодара. Будут проблемы с билетами – звоните мне, решим… Время есть. Глаз с девки не спускать!..

Рустам и Шляга слушали его молча. Вот поэтому он, а не какой-нибудь Шляга здесь главный. Потому что он, Павел Ильич Ильинский, умел из самого критического положения найти выход. И выход этот был самым разумным.

Именно потому – а не из-за власти или из-за денег – слушали все его.

Стамбул, 27 мая 1999 года

Пароход «Екатерина Вторая» подходил к Стамбулу.

Мелешин стоял на верхней палубе и с любопытством смотрел на прорисовывающиеся в дымке дома с разноцветными крышами.

Вот пароход вошел в пролив. Впереди маячил мост – точь-в-точь такой, как в Москве близ Парка Горького, только раз в сто больше.

Вот и он в первый раз выбрался за границу! Выбрался морем, как мечтал в детстве. Повезло ему в этот раз с работенкой. Когда Рустам осторожно показал ему «объект» – симпатичную испуганную блондинку, – Леха втайне обрадовался. И тому, что она молода и красива. И тому, что она, похоже, не должница и не стукачка. Судя по всему, просто курьер. Можно сказать, почти коллега.

Ну а раз коллега – ворон ворону глаз не выклюет.

* * *

Полпервого ночи Рустам вместе с двумя своими приспешниками выехал в Краснодар. Машин на трассе почти не было, и они неслись под двести, только шины визжали на крутых поворотах. Рустам сам сидел за рулем.

В отличие от прочей южнороссийской и столичной братвы, прочно усевшейся на неповоротливые американские семейные автомобили (джипы), он обожал спортивные машины. Ездил Рустам на антрацитно-черном «Корвете» 1996 года. Он купил бы себе и «Феррари» (средства позволяли), но счел, что это будет слишком вызывающе. На всем побережье был, говорят, всего один «Феррари» – у Евгения Кафельникова. Но ему такие понты гаишники и налоговики, наверно, прощают.

До краснодарского аэропорта они долетели за час.

Там их ждал неприятный сюрприз.

Чартерный рейс до Стамбула, назначенный на восемь утра, откладывался… на сутки! Как пояснил дежурный по аэропорту, с которым Рустам поговорил очень конкретно, не набрали достаточного количества пассажиров. «Челноков» нынче стало мало.

Рустам был взбешен.

Остаток ночи ушел, чтобы попытаться зафрахтовать самолет на Стамбул.

Однако подходящих самолетов в аэропорту не было.

Утренним рейсом Рустам с подручным вылетели в Москву.

Затем – переезд на таксере из Внукова в Шереметьево-2 и билеты на рейс «Туркиш айрлайнз», вылетающий из столицы в стамбульский аэропорт Ататюрк. Себе Рустам взял первый класс, подручные летели по обычному тарифу.

В аэропорту Ататюрк бандиты оказались точно по расписанию. В желудке у Рустама бултыхалось не менее полутора литров халявного спиртного.

В аэропорту им шлепнули марочку-визу. Рустам стал в очередь на паспортный контроль. Офицер взял его паспорт. Рустам изо всех сил таращил глаза после бессонной ночи, двух перелетов и трех бутылок «беленькой». «Айн момент», – сказал пограничник и стал изучать его паспорт. Смотрел он в него долго, хмурясь.

А еще через секунду Рустам ощутил, как на его запястьях щелкнули наручники.

* * *

«Сколько же здесь рыбы! – удивлялся Мелешин. – И кефаль, и камбала, и крабы! Вроде бы и море одно – Черное. Только у нас оно все какое-то мертвое, одни зеленухи. А тут – такое изобилие…»

Мелешин не спускал глаз с девушки. Та выглядела веселой и вполне отдохнувшей. Кажется, она и не подозревала о том, что кому-то поручено за ней следить. Девушка ступила на берег и замахала, подзывая таксиста. Она громко сказала водителю, садясь в машину: «Marmara, please».

Алексей сел в следующую машину и приказал, с трудом подбирая английские слова, ехать как можно ближе за вот этим такси. Шофер недовольно скривился, и Мелешину пришлось долго вспоминать, как по-английски будет «хорошие чаевые».

* * *

«Неужели мне удалось… как это, слово такое есть… оторваться? Сбросить хвост?» – радовалась Таня, сидя в безопасном тепле такси. Она с любопытством смотрела по сторонам и удивлялась, почему на улицах не видно женщин в паранджах и мужчин в чалмах – ей раньше всегда казалось, что жители Стамбула выглядят именно так. Но нет, город казался вполне европейским. Многие женщины были одеты в элегантные – в основном длинные – платья. Правда, у некоторых на голову было накинуто что-то вроде длинного полупрозрачного платка. Многие мужчины выглядели совсем по-европейски: в белых рубашках, галстуках, хорошо сшитых костюмах. Они выходили из дорогих машин. Встречались, однако, и довольно-таки зачуханные экземпляры, с трехдневной щетиной и какие-то немытые.

Дома тоже выглядели по-разному.

В районе порта в каждом здании был магазин. Многие назывались по-русски – Таня только удивлялась: «Дружба», «Москва», «Одесса» и даже «Южнороссийск». Было множество домиков с надписью «HOTEL» или даже по-русски «Гостиница». Из окон гостиниц свисало белье.

«Браво, «челноки»! – подумала Таня. – Ай да Зойка!.. Турок – и тех научила говорить по-русски!»

С не меньшим интересом Татьяна наблюдала за сумасшедшим движением на дороге. Автобусы были переполнены. Люди свисали с подножек. Было немало наших «шестерок» и «девяток». А вот «Пежо» она пока не видела ни одного.

Казалось, здесь ездят, вообще не соблюдая никаких правил. В Москве машины хоть на красный свет останавливаются, а здесь гонят как хотят. За десять минут они два раза чуть не врезались – она даже зажмуривалась, а водителю хоть бы что, держится за руль одной рукой и подмигивает своей пассажирке. Татьяна спросила – в надежде, что шофер поймет по-английски:

– Is this difficult to drive in this city?[2 - Не трудно ли здесь водить машину? (англ.)]

Тот улыбнулся и ответил с каким-то грузинским акцентом:

– Канэшна, нэт.

* * *

Мелешин несколько раз пытался завязать разговор с водителем. Но тот как воды в рот набрал – усиленно делал вид, что пассажира не понимает. Однако впереди идущую машину, в которой сидела девушка, они ни разу не потеряли из виду, хотя движение в городе было абсолютно безумным. Алексей, хоть и был классным водителем, тысячу раз подумал бы, прежде чем сесть за руль в Стамбуле. Наверно, водитель молчит потому, что сосредоточен на дороге. Нервная у местных таксистов работенка. От такой к сорока годам поседеешь.

Наконец Танино такси свернуло на относительно спокойную улицу, и Мелешин немного расслабился. Движение здесь было не столь интенсивным – значит, они точно ее не потеряют, если уж на такой сумасшедшей дороге не упустили. Алексей еще раз повторил таксисту про «хорошие чаевые». Тот только пожал плечами.

* * *

Таня предвкушала горячую ванну с пеной. И свежевыжатый апельсиновый сок, который она попросит принести прямо в номер. И пушистый халат, в который она облачится после ванны, – Зоя, кажется, говорила, что в «Мармаре» дают халаты?

Татьяна еще никогда не жила в пятизвездочных отелях. Теоретически, конечно, она могла себе это позволить и раньше – но как-то в голову не приходило. Зачем тратить на пустую роскошь честно заработанные деньги, если ей и в «трех звездах» неплохо?

Но теперь все изменилось. Теперь она богата. Она, конечно, не спустит все свои сокровища на дорогие гостиницы, но разок-то можно себе позволить!

– Далеко еще? – поинтересовалась она у водителя уже по-русски. Они петляли по каким-то пустынным, узким переулкам. На тротуарах никого не было видно – только на перекрестках сидели на корточках какие-то душманы. На ветру полоскалось свежевыстиранное белье.

Шофер покачал головой – мол, уже рядом.

И тут откуда-то из двора на огромной скорости выскочила машина и перегородила им дорогу. Визг тормозов такси гулким истерическим эхом прокатился по переулку…