Песня обреченных душ

– Вы еще пожалеете о своих словах!

– На Вашем месте я бы не был так уверен.

Дэвид не стал дальше продолжать этот бессмысленный разговор. Он встал со стула и, хлопнув дверью, ушел. От злости его просто разрывало на куски. Безосновательные обвинения шерифа задели Воултера и ударили по его самолюбию, но Дэвид был уверен, что, когда все закончится, Брукс непременно будет извиняться перед ним…

Придя домой, Воултер повесил куртку в коридоре и сразу же зашел к жене, чтобы рассказать о случившемся.

– Ну и что? Как все прошло? ? Саманта и сама сгорала от нетерпения, потому не стала ждать, пока муж начнет разговор.

– Ужасно! И возмутительно! Ты слышала, что случилось в старом особняке Санни? Там убили людей!

Саманта замерла с широко открытыми глазами.

– И? Кого убили?

– Строителей… Шериф подозревает в совершении этого преступления меня …

– Тебя? А при чем тут ты? – женщина искренне недоумевала, но вдруг по ее лицо пробежала тень обеспокоенности: – А как насчет твоего алиби?

– Алиби мое проверят, но дело не в этом… Он не доверяет мне. Хочет поговорить еще и с тобой.

– Что?! Ну знаешь, это уже наглость! Надеюсь, ты ему доходчиво объяснил, кто мы и кто он?

– Похоже, что не совсем доходчиво…

– Послушай, подобного нельзя допускать! Если об этом узнает пресса, репутации нашей семьи придет конец…

– Я уверен, что все образуется… Главное, что мы-то знаем правду…

Глава IV. Предположения Джеймса

Дэвид Воултер не понравился шерифу, отчего подозрения относительно него стали только сильнее. Но Джуди не ограничился только одной ниточкой. Он обошел всех знакомых и родных Воултера-старшего, потом переговорил со знакомыми Никольсов. Но ухватиться было не за что, а сами разговоры оказались пустыми – никаких надежных доказательств или улик шериф не нашел. Даже больше: все догадки, которые у него были, не вязались друг с другом. Дело казалось бессмысленным. Кому понадобилось убивать строителей? Все мотивы, которые смог выявить Джуди, казались несоразмерными тяжести преступления.

Сегодня Брукс был особенно печален. Он ходил туда-сюда по своему кабинету, пытаясь отыскать выход из этой запутанной ситуации. Джуди не раз сталкивался с делами, которые невозможно сдвинуть с места, но все они были хоть частично понятны, а тут… ни мотива, ни зацепок… Сплошная бездна…

Его мысли прервал неожиданный звонок. Джуди снял трубку.

– Шериф, добрый день! Вас беспокоит Джеймс Никольс. Вас не затруднит встретиться со мной, ну, скажем, минут через тридцать?

– Здравствуйте, мистер Никольс… Конечно, через полчаса я буду обедать в кафе на Холи-стрит. Если вам удобно, подъезжайте туда.

– Отлично, я как раз неподалеку, тогда до встречи.

Джуди был заинтригован. Взял свой кожаный дипломат и поспешил на встречу. Оставив машину на стоянке, шериф вошел в кафе и стал искать глазами Джеймса, но его не было. Брукс сел за столик и заказал чашечку кофе со льдом.

– Прошу прощения за опоздание, возникли неотложные дела, – объяснился Джеймс, когда, наконец, приехал.

Шериф осмотрел его с ног до головы и спокойно кивнул. Мистер Никольс снял свое драповое пальто, а телохранителю приказал подождать у входа.

Бруксу стало слегка неловко за свой внешний вид, а еще больше – за место, в котором он назначил встречу такому знатному человеку. Один только костюм его визави, наверное, стоит почти как все это заведение, в котором рокфеллеры точно не нашли бы себе что-нибудь по вкусу.

Джеймс оглянулся вокруг, поднимая глаза то на дешевенькую «позолоченную» статую, ржавчина на которой неприятно притягивала взор, то на безвкусные картины, которые наверняка повесили, чтобы скрыть вмятины и трещины на стенах. Вся эта безвкусица и даже убогость вызывала у Никольса некое смятение и неприязнь, но он не смел ничего высказывать шерифу по той простой причине, что помнил, с чего начинал сам…

Мистер Никольс подозвал официанта и заказал бутылочку бурбона .

– Наконец-то хоть немного расслаблюсь… Не составите мне компанию?

– Я бы с радостью, но, извините, никак не могу – при исполнении, так сказать. Сам подчиненных наказываю, если учую запах алкоголя, так что сами понимаете…

– Понимаю…

– Кстати, здесь готовят отличный стейк, ? сказал Джуди и тут же немного смутился.

– Спасибо, но я не голоден…

– Ну что ж, тогда сразу к делу.

– У меня есть основания подозревать в убийстве строителей моего конкурента по бизнесу.

– Превосходно! Давайте в деталях, ? попросил шериф, рассматривая роскошные золотые часы своего собеседника.

– Его зовут Джек Уилсон. Этот человек мне, мягко говоря, неприятен, и у нас с ним это взаимно. Он ненавидит меня за то, что бизнес мой процветает, а у него дела идут неважно. Как-то мы с семьей отдыхали на новой яхте, и люди Джека планировали устроить нам пожар.

– Простите за бестактный вопрос, а что им тогда помешало?

– К счастью, их вовремя разоблачили, но Уилсон сказал, что если представится возможность меня подставить, то он этим непременно воспользуется. Я уверен, что Джек и его люди замешаны в преступлении в особняке.

– Тогда назревает вопрос, чем ему не угодили именно строители? Как связан ваш конфликт и убийство рабочих?

– Да он все что угодно сделает, лишь бы подставить меня!

– То есть он убил строителей с целью перевести подозрение на вас и тем самым испортить вам жизнь?

– Да, а почему бы и нет?! Вы даже не представляете, какой ужасный человек кроется за его невинным лицом. Он еще и не на такое способен!

– Дело в том, что у меня появилась версия на днях, но она пока тоже не очень состоятельна. Понимаете, вся проблема в том, что мотивы, которые открываются, несовместимы с тяжестью преступления – со смертью троих рабочих. Три трупа – это ведь крайне серьезно. Чтобы пойти на такое, человек должен быть крайне… отчаян, я бы даже сказал.

В голове у Брукса, как в калейдоскопе, пролетели недавние размышления по поводу Дэвида Воултера. Шерифа насторожило то, что он отказывался от обыска в своем доме, будто что-то скрывал. Немаловажным ему представлялся тот факт, что именно Воултер-старший был единственным человеком, который был против продажи особняка. Но камеры наблюдения подтвердили его алиби. Он действительно весь день был в своем офисе и уехал оттуда в половине десятого. Смерть строителей наступила примерно около девяти, поэтому Дэвид никак не мог совершить преступление. Не мог совершить сам, но мог запросто нанять киллера… А что стрелял профи, это несомненно: три пули – три смерти. Тонкая работа… Человек, державший оружие в руках впервые, так не смог бы.

И опять же, почему строители? Напугать Никольса и отобрать дом? Но Дэвид должен был понимать, что дом никогда не будет принадлежать ему, старик завещал особняк его младшему брату. Хотел припугнуть Джонни? Может, особняк был нужен Дэвиду в каких-то личных целях?

Шериф прервал поток мыслей и снова вернулся к собеседнику:

– Еще хотел сообщить, что на полу рабочего кабинета вашей усадьбы мы обнаружили пучок длинных коричневых волос. Наш криминалист сделал экспертизу и утверждает, что волосы принадлежат женщине около тридцати пяти лет, проживающей в городе. И весьма состоятельной – это косвенный вывод, конечно.

– Вы на кого-то конкретно намекаете?

– Нет, я ни на кого не намекаю. Просто поделился информацией.