Стихоосётр

Осенним дымом пахнет так тоскливо:
Сгорают сны.
И терн созрел – такая, знаешь, слива,
Кислей которой только вкус вины.
Он падает с куста в полынь сухую…
Дожди лишь завтра обещают, а пока
Я вспоминаю лето, и тоскую,
И низкие считаю облака.
Спускаюсь в тень кустов, иду оврагом.
Не вижу горизонта, вижу – путь.
На дне из-под земли сочится влага,
Не оступиться бы – перешагнуть
И выбраться наверх, под шепот сосен,
Туда, где красный цвет на бузине
Сигналит мне: уже настала осень.
И Бог вздохнет и вспомнит обо мне.

А поезд тянет мерный стук колес…

А поезд тянет мерный стук колес
На мост, за мост, за горизонт закатный —
И сотни судеб, мчащихся куда-то,
Мелькающих за окнами берез…
Затем поля, поля, пылят комбайны,
Овес и рожь, над ними – облака.
Попутчики, возникшие случайно,
Расскажут тайны тайн наверняка.
И истина откроется, и водка,
И огурцы, и что-нибудь еще.
И, может быть, нетвердая походка
К табличке «Посторонним воспрещен…»,
А может, обойдется все беседой —
Для всех приятной, без обид, без драк;
Довольные поездкою соседи
На полки лягут – поезд как-никак.
И будет их покачивать дремотно,
Один из них, конечно, захрапит,
Кому-нибудь наутро на работу,
И будет он несвеж, помят, небрит.
А поезд отутюживает рельсы,
И все равно – закат или восход,
И все равно, где едем: полем, лесом…
Тук-тук…
Чух-чух…
Ведь все пройдет.
Пройдет.

И если мне по пятам идти…

И если мне по пятам идти
И спотыкаться, дыша в затылок —
Изыди, выйди, сойди с пути,
Со звонкой тропки пустых бутылок.
Не обернешься – зачем тебе,
Вперед смотрящий, вперед идущий,
Загородивший собой весь свет
И не пускающий день грядущий…
Попусту время – попутал бес,
Ворон в ветвях повторяет: «Дура!»
Дышит прохлада с пустых небес,
Мертвые листья лежат понуро —
Лишние.
Яблоки спят в траве:
Боль, зарумянив, морозит им щеки.
В яблочном сердце зарубки – две,
Обе сочатся червивым соком.
Сок замерзает: уже мороз.
Листья грехов устилают выход
С этой тропинки среди берез —
Белых надежд, безнадежно тихих.

Кусочки апельсина…

Кусочки апельсина
В тарелке на столе,
И кофе, как трясина,
Утягивает в не-
Приятие покоя,
Приятие себя —
Без сахара, без боя
Сдаюсь и вязну я.
Оранжевой и свежей
Мне грезится любовь,
И апельсин-надежда
Лишь цветом как морковь.
Заметьте, я без крови
Проигрываю бой
Своей земной любови,
Любви своей земной.

У поезда стоянка пять минут…

У поезда стоянка пять минут.
И все идут курить, дышать и мерзнуть,
Пока обратно в путь не позовут
В вагонный, подогретый печкой воздух,
И снова будет роллтон на обед.
И ощущаешь временную странность,
Не понимаешь, поздно или рано: