На фиг эту любовь!

– Хорошо… – ответила осторожно. – Как я ещё могу к ним относиться?!

Михей замялся и задал ещё более странный вопрос:

– Я имею ввиду… Они тебе нравятся?

Я насторожилась ещё больше. Ой, наверное, он точно что-то знает… Но кто ему сказал? Когда успели?! Вот гадство! Но, если он думает, что я сразу во всём признаюсь и начну со слезами каяться, не на ту напал. Пусть сперва докажет мою вину! А пока буду всё отрицать.

– Конечно! Очень нравятся! – заявила уверенно, пытаясь отвести от себя любые подозрения в диверсии против его приятелей. – Я от них просто в восторге! Ингис, он ведь такой… сильный, мужественный, крепкий и… рыжий… А Вал, он… тоже приятной наружности… И волосы у него такие блестящие…

В общем, да, я их всех люблю и ничего ни против кого не замышляю! Светом клянусь! Ещё взгляд надо почестнее сделать и ресницами похлопать. После подобных манипуляций мне обычно больше верят.

Вот и Михей, вроде, поверил. Правда, обрадованным этим фактом он не выглядел. Ну и чего хотел? Непонятно…

– Замечательно, – наконец выдавил из себя жених, сурово сведя брови и не глядя в мою сторону. – После возвращения в Священный лес, сразу проведём обряд.

– Какой обряд? – прошептала пересохшими от страха губами.

– Свадебный.

Я ошалело уставилась на него. Как, свадебный?! Так быстро? Зачем? Я не готова!

– Я не могу! – воскликнула, нервно перебирая поводья лошади.

– Почему? – нахмурился Михей.

Первой мыслью было сослаться на женское недомогание. Но потом отказалась от данной идеи, посчитав не сильно надёжным аргументом. Ведь консумацию можно и перенести, а самому обряду этот физиологический процесс не мешает…

– Эмм… А как же свидетели?! Кто подтвердит папеньке, что условия договора соблюдены?! Нет, без свидетелей никак нельзя.

– Каких ещё свидетелей? – не понял мужчина.

– Светлых, конечно! – убеждённо заявила я. – Вот, например, магистр Залинар – очень подходящий вариант. К тому же, он обещал скоро нас навестить. Приедет, тогда можно и обряд провести.

Михей задумался, но повода для возражений не нашёл.

– Хорошо, дождёмся твоего мага, – согласился он, ставя точку в этом вопросе.

Я скрыла довольную улыбку и чуть ли не с любовью посмотрела на жениха. Как здорово, что с ним можно договориться! Сказка, а не мужчина. Не то, что его друзья. Серьёзный, вдумчивый, сдержанный и целуется потрясающе. При этом не навязчивый и не пытается приставать. Хм… Пока я не сплю… Н-да… В общем, все они хороши. Пожалуй, надо было и его в список заколдованных внести. Жаль, что уже поздно. Придётся придумать что-то другое…

Следующие несколько минут украдкой задумчиво разглядывала жениха. Высокий, широкоплечий, с мощным торсом и сильными руками, он вызывал во мне дрожь. При том совсем не от страха. Хоть я и запрещала себе об этом думать, но, когда он смотрел на меня из-под кустистых бровей своими тёмными глазами, да ещё так волнующе, проникновенно, у меня против воли подгибались колени и учащалось дыхание. Особенно после того поцелуя. Особенно после того, как он сбрил бороду. Да, так ему несомненно было лучше. Зато для меня не осталось ни одного отталкивающего фактора… А может, я плохо искала?

Теперь мой взгляд на Михея стал придирчиво-оценивающим. Ну… Нос мог быть и покороче, а губы полнее… И подбородок менее выступающим. Без бороды он здорово бросается в глаза. Кстати, борода! А собственно, почему он её сбрил-то? Вдруг вспомнились рассказы Учителя о том, как в деревнях боролись со вшами путём выбривания детей наголо… Так вот в чём дело! Я брезгливо поморщилась, а в голове оформился довольно закономерный вопрос:

– Слушай, Михей, а мне вот интересно… Ты больше страдаешь от блох или вшей?

Глава 6

– Что??? – поперхнулся Михей, а откашлявшись, одарил меня таким взглядом… Не то, чтобы волнующим, хотя я, пожалуй, немного заволновалась, но скорее недоумевающим, вроде "как ей подобное вообще пришло в голову?".

Даже немного стыдно стало и я начала оправдываться:

– Просто ты сбрил бороду… И шатёр у вас грязный, давно нестираный… А еще вы же в животных превращаетесь… Да, и бороду ты почему-то сбрил! – лепетала под его укоряющим взглядом, сама не замечая, что повторяюсь.

– В данный момент я в большей степени страдаю от глупости некоторых принцесс, а не от насекомых! – резко осадил меня он. – Но тебе, я смотрю, моя борода никак покоя не даёт! Когда была – не нравилось, сбрил – значит блохи… Ты бы уже определилась чего хочешь…

От его резкости на грани грубости я то краснела, то бледнела, а ещё пыхтела, сопела:

– Сам дурак! – вспылила обиженно, а потом до меня дошло: – Так ты её что, для меня сбрил???

– Нет, блохи замучили!!! – тоже обиделся он и отвернулся, бурча себе под нос: – Шатёр её мой не устраивает… А вообще, могла бы и постирать, раз грязный! Невеста ты или кто?

– Прежде всего, я – принцесса!!! А принцессы ничьи шатры не стирают, не положено! – фыркнула высокомерно и тоже отвернулась от него.

Внутри клокотало возмущение. Ишь, чего захотел! Ещё я обстирывать его буду! Угу. А дальше что?! Подметать, да полы мыть? Обалдел?! Хватит и того, что я вынуждена ходить в одном и том же по несколько дней, а ещё приходится свои платья уродовать, чтобы не сильно выделяться, и жить в непонятных условиях, без удобств, без слуг, без балов и приёмов. По-моему, я и так слишком многим пожертвовала, ради сомнительной радости выйти за него замуж. А он? Просто сбрил бороду??? Какой-то неравноценный обмен! Тем более, ему так лучше…

До самого привала мы так и ехали молча, не глядя друг на друга. Однако, когда Михей возле маленькой рощи объявил долгожданную остановку, он, прежде, чем начать раздавать указания подчинённым, не забыл помочь мне спуститься с коня.

Я сухо поблагодарила жениха и, убедившись, что двое дуалов, коим была поручена забота о лошадях, прихватили и моего Скотину, отправилась поближе к женской части населения.

Во-первых, чтобы держаться подальше от мужской, во-вторых, послушать о чём сейчас говорят.

Как оказалось, мои слова о беде Альф упали в благодатную почву. Женщины обсуждали, женщины спорили, женщины волновались. Были, конечно, сомневающиеся, были и те, кто подходил ко мне, чтобы узнать подробности. Большинство же беспокоил вопрос, как помочь мужчинам.

– Только любовью и лаской, – скорбно вздыхая, отвечала я, имея в виду Ингиса.

– Ну или дать то, что он хочет и быть терпеливыми, – это про Вальдемара.

Сама же мысленно потирала ручки, с предвкушением ожидая, во что же всё выльется.

Сегодня Вальдемар и Ингис с отрядом воинов замыкали наш караван, и во время передвижения я их не видела. Зато сейчас смогла лицезреть, как они вместе с Михеем и Сатией что-то бурно обсуждают.

Хотелось бы узнать, что именно, но подойти и подслушать, я не рискнула. Зато случайно стала свидетелем другого занятного разговора.

– Беку, хочу беку! – хныкала очаровательная маленькая девочка, прыгая и указывая на дерево, под которым резвилась со своими друзьями.

– Зачем она тебе? Мама говорила, что белки блохастые, – пытался убедить её мальчишка постарше.

– Нам блохи не страшны. Мы ведь ещё не оборачиваемся, – возражала другая девочка, его ровесница. – Микас, может получится её поймать? Далия ведь теперь не успокоится.

– Погадить! Хочу! Дай! – действительно не унималась малышка, протягивая ручки к пушистой красавице, с интересом смотрящей на неё с нижней ветки.

– Ладно, – сдался под женским напором Микас. – Пойду у мамы орехи попрошу, попробуем её заманить.

– И я её погажу? – обрадованно заверещала маленькая Далия.

– Погладишь, если она к нам спуститься. Я сейчас, – согласился мальчишка и умчался к готовящим еду женщинам, клянчить орехи.

А девочки остались дожидаться своего приятеля, мечтательно уставившись вверх на зверька, который, кажется, уже потерял к ним интерес и собирался ускакать по своим делам.