Спирас. Книга 2

– Почти угадал.

Новая порция смеха показала, кто тут хозяин, но у Деймоса появилась одна крохотная зацепка – она шла на контакт.

– Ты сразу родилась в наших головах или нет? Кто ты? – продолжил он, удивляясь собственному спокойствию (так действует паучий яд?)

– Ты хочешь поговорить обо мне, мальчик?

Да, он захотел. Он очень захотел! Как только осознал, насколько сильна была его ошибка. Мозг, пойманный в ловушку, сумел быстро перейти на другие рельсы – те, ржавые и ведущие скорее всего в никуда, по которым он до сей секунды брезговал идти – путь, подсказанный старым директором.

– Да, я хочу поговорить о тебе, давай заключим сделку!

Повисла звенящая тишина. Деймос понял, как за два месяца ее не хватало. Тишина, в которой было место самому Деймосу и его мыслям. Тишина поразительная, пьянящая и соблазнительная, она просто сбивала с ног.

– Сделку? Как интересно. И чего ты хочешь?

– Ты расскажешь мне о себе.

– Сколько?

– Что?

– Сколько ты хочешь узнать? Говори точно.

– Ты ответишь на три моих вопроса.

Опять тишина. Звук ударов собственного сердца в ушах прекрасен!

– А что ты дашь мне взамен? – Деймос не успел ничего предложить, она продолжила: – Может быть, ты отдашь мне эту чудесную картину, что в твоей голове.

Щенок у цветка? Зачем он ей?

– Тебе ведь было не интересно мое художество.

– Это значит да? Мы договорились?

– Да. Договорились.

Он просто не знал пока, что еще можно сделать.

– О, хорошо, задавай свои вопросы, мальчик.

Деймос знал, сейчас нужно быть предельно осторожным. Нужно постараться сформулировать…

– Какое твое первое в жизни воспоминание?

Взгляд Кассандры вкручивался в него изнутри, пожирал и сжигал. Она осталась недовольна вопросом, и это было отлично. Однако ответила без промедления:

– Лес и мама. Лес длинный и высокий, мама теплая. Задавай второй вопрос.

Это была победа. Для Деймоса этот ответ был победой.

Она человек! Она человек!

– Ты человек?

– Теперь вряд ли. Третий вопрос.

А теперь должен прозвучать самый главный вопрос. Помедлив немного, он спросил:

– Твоя любимая еда… из человеческой жизни?

Она опешила! На секунду, но Деймос заметил замешательство! Раскаты смеха и новая порция кружения по комнате не могли это скрыть.

– Тебе интересно, что я любила есть раньше? Фантазия и высокомерие сплелись в тебе! Я в восторге, ты практически самый лучший из них. Нет, ты точно самый лучший, и я знаю, что именно ты – тот, кто мне нужен. Я любила фрукты! О, как же я любила свежесорванные фрукты! Сочные, полные солнца. Разве есть хоть что-то лучше? А теперь, Деймос, отдай мне эту картину!

Он протянул Кассандре листок. Не тот, что лежал на столе, а тот, что хранился в голове – тот, который был живым. Внезапно он почувствовал, что эту картину отдавать нельзя, что она важна, но почему – вспомнить не мог.

Кассандра ухватилась за край листа и выдернула призрачный лист из мысленных его рук. Ему почудилось, что в эту секунду оборвалось нечто, соединяющее изображение с душой. Тонкие струны света звякнули жалобно, и Деймос вдруг вспомнил, что однажды он видел этого пса. Когда-то в его детстве щенок действительно подошел совсем близко к цветку и заглянул в золотое нутро. Взгляд у песика при этом был необычайно осознанным. Стивен тогда занимался с Люцием, поэтому Деймос позволил себе протянуть руку и потрепать теплую щенячью голову…

Лист был в руках у Кассандры, а на Деймоса нагрянула ее сила. После сделки, после того, как он отдавал часть своей души, всегда выделалась магическая мощь, с которой было практически нереально справиться. Сегодня же Деймос не волновался. Он применил приобретенный ранее навык и спрятал силу в отдельном резервуаре – между собственным сознанием и сознанием Кассандры.

Она сделала ему еще один подарок – ушла на время. Деймос остался один.

Как хорошо…

Как, оказывается, прекрасно слышать свои мысли…

Было бы, если бы ему отчетливо не казалось, что чего-то не достает. Только чего? Он никак не мог вспомнить.

Сколько он так просидел? Опустошенный, тупой. Час, может быть два?

Дверь спальни отворилась и на пороге показался Люций.

Как хорошо, что он вернулся! Действительно хорошо… С Люцием можно… Люций всегда…

– Это что у тебя?

Деймос посмотрел на брата – тот вертел в руках немного помятый лист бумаги. Точно! Он ведь что-то рисовал незадолго перед этим. Еще бы вспомнить – что именно.

– О, Люций, не поверишь, это картина. Я сам нарисовал. Нравится?

– Ага, великолепно. Еще чуть-чуть, и оживет.

Презрительный тон. Взгляд, полный ненависти… Деймосу определенно становилось лучше. Ведь с братом все хорошо! С Люцием все в порядке, он цел и невредим, и его душа цела.

– Картина называется, «Портрет моего любимого брата Люция». Похож?

– Вылитый. Значит, тебе уже лучше?