Голос у него был как труба. Казалось, даже пластиковые окна в палате люкс задрожали, то ли от страха, то ли от возмущения.
Врач, стоящий у кровати больного и записывающий что-то в наподобие блокнотика с железной прищепкой, поднял голову и серьезно посмотрел на вошедшего.
– Кто вы? Как вы сюда попали? Вам сюда нельзя, – спокойно заявил он и снова углубился в блокнотик.
– Я Коля… эээ, – смущенно промямлил вошедший и попробовал натянуть штаны на живот.
Наверное, при виде врача в белом халате в нем проснулись детские воспоминания о школьном медпункте.
– Как вы сюда попали? – спокойно повторил врач.
– Вы не поверите, доктор… пришел по коридору! – Коля широко развел руками и по-детски улыбнулся.
Доктор поднял на него взгляд и оба рассмеялись.
Вообще то, доктор не собирался смеяться. Наоборот, он собирался сказать что-то язвительное. Но глядя на широкое улыбающееся лицо этого толстяка, на трясущиеся от смеха два с лишним подбородка и широко расставленные в стороны руки, как будто он собирался обнять все вокруг, доктор не смог удержаться. Было что-то подкупающе доброе и по-настоящему сильное в фигуре, нет, не в фигуре, в самой сути этого здоровяка. Когда рядом есть кто-то добрый и сильный, поневоле расслабляешься.
– Это ваш друг? – спросил врач, указывая на своего пациента.
Мужчина на кровати по-прежнему смотрел в противоположную стенку, изредка медленно и выразительно мигая.
– Да! – радостно заявил Коля. – Это Юра, мой друг! Мы, понимаете, доктор, – вдохновенно продолжал папа-медведь, тщательно подбирая слова и медленно комплектуя из них предложения, – подписывали сегодня контракт… эээ. Ну, и, как полагается… эээ… после этого дела…
Доктор понимающе кивнул.
– Так вот! Вдруг Юра вскакивает, хватает ключи и вон из ресторана! Никому ничего не сказал, будь он не ладен. Мы… эээ… перепугались, конечно, да. А тут, через полчаса примерно звонят из полиции и сообщают о том, что мой джип нашли… – Коля горестно скривил губы, вновь переживая недавние ощущения от полученной новости.
Нижняя губа у Коли затряслась, и он уничтожающим взглядом посмотрел на виновника своего горя.
– Так он что, пил? – подозрительно спросил доктор.
– Нет, что вы, доктор! Юра не пьет! Клянусь вам, – уверял он с недоверием взглянувшего на него эскулапа.
– Мы уже взяли у него анализы, – сказал врач. – Так что все равно узнаем точно. Случай серьезный. Полиции нужна вся возможная информация.
– У него что-нибудь серьезное? – спросил Коля. – Ну, со здоровьем?
– Нет, со здоровьем все вроде бы в порядке. Можно сказать, он в рубашке родился. Так, царапины.
Коля соглашался, кивая головой.
– Не беспокойтесь, доктор, – сказал он. – На нем все как на собаке заживает, даже лучше.
– Ну, он все-таки не собака, поэтому полежать в больнице ему все-таки придется, даже если анализы будут в порядке.
– Угу, – согласился друг Юры, глядя на лежащего в кровати приятеля. – А что это он такой, вроде бы как… пьяный? Или под кайфом.
– Под кайфом, – подтвердил доктор. – Ему дали лошадиную дозу успокоительного и обезболивающего. Рана на спине довольно болезненная.
– Угу…
– А вообще, можно сказать, он буквально с того света живым вернулся.
– Это он может, – пробормотал Коля.
От его хмеля не осталось и следа. Так же как от его неуклюжести. Он внимательно осматривал помещение палаты-люкс.
– Что вы сказали? – переспросил доктор.
– Я говорю, умереть он не может?
– Нет, что вы! Повреждения, в принципе-то пустяковые, я же говорю. Я только вот не пойму, почему он не спит, – врач прижал свой блокнот к груди и уставился на пациента. – От такой дозы успокоительного и обезболивающего он должен спать как убитый.
И принялся рассуждать сам с собой:
– Быть может его сознание продолжает переживать произошедшие с ним сегодня события, пытаясь осознать, квалифицировать и, что называется, убрать на сохранение в память. А так как события были не из ординарных, на это нужно время. Ну, или он чего-то подсознательно ждет. Что-то должно произойти и помочь ему во всем разобраться. Я, знаете ли, факультативно проходил в университете курс психотерапии, – признался он, поворачиваясь к своему собеседнику.
Коля очень внимательно слушал его, подавшись вперед.
– Кстати, у вашего Юры есть семья? Жена, родители? Им нужно сообщить. При нем не было никаких документов. Как его фамилия?
«Операционная система» Коли зависла. Он молча глядел на врача. В этот момент в палату вбежала молодая женщина.
– Юрочка! – и кинулась в объятия пациента.
Повисшее молчание, казалось, можно было пощупать рукой. Колины маленькие черные глазки впились в женщину колючим мафиозным взглядом.
– Кто это? – спросил доктор.
Коля молчал. Больной оторвал взгляд от стены и уставился на лежащую у него на груди светловолосую особу. Напряжение росло. Эскулап медленно выдвинул вперед челюсть.
– Я его жена! – всхлипнув, сообщила женщина, умиленно глядя мужу в лицо.
– Ты… – медленно сказал тот.
Женщина впилась ему в губы страстным поцелуем.
– Ах, ну очень кстати! – с облегчением сказал доктор. – Теперь ничего никому не нужно сообщать, – и с улыбкой посмотрел на Колю.
Тот с интересом наблюдал за целующимися.
Со звонким чмокающим звуком женщина завершила поцелуй и повернулась к мужчинам. Красивое лицо ее выражало скорбь и радость одновременно. На щеках горел румянец.
– Не могли бы вы нас оставить на некоторое время, господа? – звонко и с вызовом заявила она.
На такой призыв к уединению, нельзя было ответить отказом. «Господа» почтительно «звякнули шпорами» и двинулись к выходу.
– Как его… ваша фамилия, милая дама? – спросил доктор в дверях. – Мне нужно отметить у себя в записях.