Задохнись моим прахом. История о том, как делать выбор на войне

– Это было объявление войны? Во всей Подесте? Так внезапно?

Я доставала и доставала ее своими вопросами, как маленький ребенок, донимающий маму, почему небо голубое. Ей не было дискомфортно, она наоборот только начала рассказ, как только к нам в палату постучались.

– Мисс Трейнор, здравствуйте.

Это был доктор Дьюит, местный психотерапевт. Я и забыла о том, что он должен был прийти. После обхода прошло не так много времени, все врачи в начале дня приходили к своим пациентам, а уже после обеда заступали на смену в поликлинике. Вот тут то я и наслушаюсь историй от Лав.

– Мисс Хатти, я мог бы попросить вас выйти? Разговор конфиденциальный.

Я тут же встала с кресла, пододвигая его к врачу. Ей должно было стать легче после такого визита. Может она меня вообще пошлет со своими историями, чтобы они не мешали терапии.

Я пошла к Нэнси. Она не дала мне новой работы и сказала, что пока я могу спокойно пойти на обед. С утра я не взяла с собой ни единого контейнера, поэтому спустилась в местную столовку.

Глава 4. «Саузен Пауэр», дамы и господа!

Остаток моего дня прошел менее интересно, чем его начало.

Я так и не попала снова к Лав. Сначала у нее долго просидел психотерапевт, потом снова побывал лечащий врач. А потом Нэнси попросила другую медсестру дать ей таблетки и поставить капельницу, а меня отправила убирать перевязочную. Я надеялась, что смогу заглянуть к ней хотя бы вечером, перед концом рабочего дня. Но она спала. У меня даже не появилось мысли будить Лав: она впервые высыпается за столько времени. Поэтому, предзнаменуя интересный вечер в компании сериала и еды на вынос, поехала домой.

Уже подходя к больнице на следующий день, я думала, что меня, возможно, от нее отстранили. Наверное Лав рассказала кому-то о моих допросах и врачи посчитали, что сейчас это ей только навредит. Подозрения усилились, когда сразу же после охранного пункта я наткнулась на того самого психотерапевта, который вчера к ней приходил.

– Мисс Хатти, доброе утро, – радостно поприветствовал меня мистер Дьюитт, – как ваши дела?

Я не была уверена, что он меня спрашивал искренне. Возможно проверяет мое психическое состояние и решает: отправить домой или навсегда из этой больницы. Увидев мое смущение, он поспешил ретироваться.

– Вы не переживаете, я к вам совсем не по вашей истории болезни, – рассмеялся он, – дело в вашей пациентке – Лав Трейнор.

– Моей? – переспросила я, – но ведь ее отдали вчера другой медсестре…

– О, вы так решили? Прошу прощения, что ввели вас в заблуждение. Отнюдь, сестра Нэнси закрепила ее за вами до выписки. Мы просто решили подменить вас перед тем, как предложить подработку.

– Какую еще подработку?

Врач встал слева, положил руку мне на спину и повел вперед по коридору.

– Видите ли, – начал он, – по результатам наших тестов с мисс Трейнор, мы выявили у нее тяжелое посттравматическое расстройство. Это не удивительно конечно, учитывая где она побывала, у нас теперь пол больницы с таким диагнозом лежит. Но у вашей пациентки есть особенность – она ни с кем не разговаривает. Ни с кем, с кроме вас.

Мистер Дьюитт остановился и начал пристально смотреть на меня. Будто гипнотизировать. Стало не по себе. Я была готова согласиться в этот момент на все, что он предложит, лишь бы поскорее закончить этот диалог.

– Она рассказала мне о вашем вчерашнем разговоре. О том, как Вы начали говорить о дне, когда все началось. Мисс Хатти, я хотел бы попросить вас разговаривать с Лав Трейнор как можно чаще. Насколько позволяет ее состояние, конечно же.

– Разговаривать? – переспросила я, – но как? Я же не вы, я не знаю…

– А у вас это и так здорово получается. Ее лечащий врач рассказал мне, что вчера, во время утреннего обхода, прервал как раз ваш диалог, который показался ему очень бодрым. На его же вопросы пациентка отвечала быстро и коротко. Как будто хотела, чтобы вы вернулись.

Я стояла в ступоре до тех пор, пока он снова не заговорил. Даже не знала, что ответить. С одной стороны мне было интересно общаться с Лав. Но не нанесу ли я ей вред?

Мистер Дьюитт проводил меня прямо до ее палаты, пока я была в своих размышлениях. Наверное боялся, что я передумаю на полпути.

Но я лишь проговаривала внутри себя те вопросы, которые буду ей задавать. И ее ответы. И мои ответы на ее ответы.

В общем я опомнилась только когда вошла в палату и увидела Лав. Она мне слегка улыбнулась. Улыбался ей и рядом стоящий психотерапевт, только шире и наиграннее. Удостоверившись, что я не собираюсь от нее сбегать, он тут же попрощался с нами и закрыл за собой дверь.

– Как ты, Лав? – спросила я.

Мне показалось, что начинать с порога расспрашивать ее будет некрасиво, поэтому включила все свое воспитание.

– Хорошо, – ответила она, – на завтрак была запеканка. Я не особо люблю молочку, но эта была очень даже вкусной.

Неплохо! Контакт все еще есть. Я снова нашла то единственное кресло, которое стояло в углу палаты, и пододвинула его поближе к девушке. Остальные видимо боялись настолько близко к ней подсаживаться. Но теперь оно будет стоять тут чаще. Я надеюсь.

– Ни в коем случае не бери здесь макароны, – поддержала разговор

я, – местная повариха совсем не умеет ее готовить. Вчера убедилась.

А еще кофе у нее отвратительный! Особенно капучино. Прямо с пенкой!

– Фу, – отреагировала она, – мерзость!

Мы рассмеялись. Отличное начало дня. Надо сделать заготовки на каждое утро. Чтобы день у Лав начинался с улыбки.

Но разговор сразу же зашел в тупик. Она посмотрела на меня понимающе. Под глазами уже потихоньку начали сходить синяки.

Да и лицо выглядело намного свежее.

– Я помню мы остановились на моменте начала сирены в городе, так?

…

Мы все стояли оцепеневшие. Не знали что делать. Сирена была прям как из фильмов. Даже скорее из ужастиков.

– Спокойно, – сказал ректор университета, – спокойно, друзья мои и гости! Это не учебная тревога, но и волноваться не стоит! Это наши местные ребята бунтуют. «Саузен Пауэр» себя называют. Видимо опять им расписание пар не понравилось или что-то в этом духе. Давайте, пока они не прекратили, устроим экскурсию внутри университета. Он у нас, конечно, пока небольшой, но к тому времени, как весь его пройдем, они закончат! Обещаю!

Мистер Паркер собрал нас вокруг себя, в то время как преподаватели собирали своих студентов. Ректор ходил между ними и что-то говорил.

Я крепче сжала руку Джереми, чтобы не только видеть, что он рядом, но и чувствовать.

Мы начали экскурсию с кафетерия. Потом прошли в их длинный коридор, по бокам которого были кабинеты. На стенах висели картины, которые, по всей видимости, рисовали сами студенты. Все это напоминало скорее начальную школу, чем университет.

– Как думаете, мы сегодня вернемся домой?

Робби подошел к нам невзначай, обронил свою шутку. Как будто ссоры, случившейся совсем недавно между ним и Джереми, не было.

Но думать о таких мелочах в такой момент было глупо. Поэтому он также, шутливо, отреагировал.

– А ты что, надеешься успеть на субботний кружок?

Робби толкнул его спину, отчего пошатнулась слегла и я. Он часто так делал, забывая, что я нахожусь рядом с Джереми. И я, между прочим, маленького роста. Мелоди лишь в очередной раз цокнула и закатила глаза.