Любовь холоднее смерти

– Ее брат. Они двойняшки.

– Серьезно? – удивился Алеша. – Вообще-то похожи, но не очень.

– Двойняшки, а не близнецы, – разъяснила Лида. – Разнополые двойняшки никогда не бывают близнецами. Кажется, он тоже пьян.

– Мне так не показалось. – Муж по-прежнему говорил медленно, задумчиво, и это очень встревожило девушку. – Ты с ним знакома?

– Я видела его всего один раз, давным-давно, на Светкином дне рождения. – Против воли девушка сразу начала оправдываться. – Не слишком приятный тип, особенно когда выпьет. Похоже, тут они с сестрой и в самом деле оказались близнецами. Ну, побежали, а то в магазине начнется перерыв!

Однако они успели примерить и купить те самые ботинки, которые давно присмотрела Лида. Она захватила с собой коробку и отправилась домой. Алеша поехал на службу. Они расстались на кольцевой станции метро и разошлись в разные стороны.

* * *

Она сидела за машинкой третий час подряд и удивлялась своей смелости – текст подвигался пока еще медленно, но Лида уже чувствовала, что написанные страницы начинают ей помогать, как будто в них появилась собственная инерция. «Это все равно что подтолкнуть машину, которая плохо заводится. – Она откинулась на спинку стула и блаженно потянулась, разминая затекшие плечи. – Потом она поедет сама. Эдвин жив, а для меня это было самым важным. Конечно, это далеко не все тайны, их еще предостаточно. Например, кто такой мистер Дэчери, странный следователь, явившийся через полгода после гибели Эдвина? Он явно замаскирован и выдает себя за другого. У меня есть своя версия, отличная от версии Каминга. Кто такая старуха, курящая опиум? Так сказать, следователь номер два, она ведь тоже все выпытывает насчет Джаспера и его преступления, хотя не знает толком, как оно было совершено? И опять же у меня свое мнение. Ни в коем случае она не может быть матерью Джаспера – не верю я в это. И кто именно спас Эдвина из склепа, и где он был все это время, как вернулся в мир живых, и почему молчал, не выдавая дядю, а заставил действовать за себя других? И здесь у меня есть кое-какие догадки. Самое главное, что Эдвин жив. Не было смысла называть роман ‘‘Тайной Эдвина Друда’’, если вся его тайна – в смерти, а ее обстоятельства любой читатель может восстановить из прочитанной части. Жил, смеялся, доверял людям, был жестоко и бессмысленно убит. Какая тут тайна? Его тайна – это тайна воскрешения. Иначе роман нужно было называть ‘‘Тайна Дика Дэчери и старухи, курящей опиум’’. Самое то для дешевого детектива. Однако который теперь час?»

Она взяла свои крохотные часики, подаренные отцом перед ее отъездом в Москву, и взглянула на циферблат. Нахмурилась. Половина десятого? Однако как она засиделась, даже об ужине забыла. Собственно говоря, они оба забыли…

– Где он бегает? – проворчала Лида, выбираясь из-за стола и лениво причесываясь перед зеркальной дверцей шкафа. – Неужели трудно позвонить?

Алешу часто задерживали на работе, и роптать на это было бесполезно – он хорошо понимал, что на его место найдутся другие желающие, причем у многих будет московская регистрация и более подходящее образование, чем Литературный институт.

– Им всего-навсего нужен грамотный человек, который умеет набирать тексты на компьютере и отвечать на звонки, – мрачно сказал он, только устроившись на это место. – А мой диплом – это излишество. Все равно что забивать гвозди микроскопом. Гвозди, конечно, забьются, но микроскоп скоро поломается.

Тогда жена посоветовала ему выбросить эти упаднические мысли из головы. Все наладится, возможно, его повысят, а может быть, ему повезет и он найдет работу поинтересней. Так или иначе, если Алеша задерживался, то никак не по своей воле и вовсе не от чрезмерного рвения.

В коридоре раздавался мерный шуршаший звук, который все больше приближался к двери. Лида выглянула и увидела хозяйку. Облачившись в свой невероятный халат, та с меланхоличным видом подметала паркет истрепанной половой щеткой.

– Добрый вечер, – вяло поздоровалась Вера Сергеевна, глядя мимо жилички.

Лида ответила на приветствие и спросила, не звонил ли ей кто-нибудь.

– Нет, никто, – ответила та. – Что-то твой супруг задерживается.

– Я и сама беспокоюсь, – грустно сказала Лида.

– Разве я сказала, что беспокоюсь? – удивилась хозяйка и унесла совок и щетку на кухню.

Девушка поежилась и прикрыла дверь. «Ну вот и получила, – ругала она себя. – С Верой Сергеевной нужно все время быть настороже. Никак не пойму, почему одни фразы ее задевают и злят, а на другие ей плевать. Что я такого сказала? А она так меня отбрила, что в краску бросило. В самом деле ей беспокоиться нечего. Мы всего лишь жильцы».

В десять она снова вышла в коридор, сняла со стены трубку и набрала рабочий номер Алеши. Послушала долгие гудки – даже автоответчик был выключен. Больше звонить было некуда – сокурсники Алеши, с которыми он дружил, разъехались, а телефоны его немногих московских знакомых были у мужа в записной книжке, с которой он никогда не расставался.

– Может, отправился куда-нибудь праздновать и забыл известить?

Лида чуть не уронила трубку – она не услышала мягких шагов Веры Сергеевны. Та стояла рядом и разглядывала взволнованное лицо девушки.

– Праздновать? – Лида повесила трубку. – Что праздновать?

– А еще молодежь! – упрекнула та. – Сегодня самый ваш праздник – этот новомодный Хеллоуин.

– Я совсем упустила из виду, – вздохнула девушка. – Но мы не собирались праздновать Хеллоуин, никогда этого не делали…

– Вот увидишь, – авторитетно заметила Вера Сергеевна, – твой муж сейчас позвонит и позовет тебя в какой-нибудь ночной клуб. Будь я помоложе, и сама бы дома не сидела.

Сочтя девушку успокоенной, хозяйка скрылась в своей комнате. Лида вернулась к себе в полном недоумении. «Какой ночной клуб, там нужны такие деньги… Нужно совсем потерять голову, чтобы решиться на расходы ради какого-то модного праздника. И Алеша мне ни слова сегодня не сказал. Может, его на работе совратили? Вдруг нельзя было отказать начальству?»

Лида снова села за машинку, по опыту зная, что это единственный способ успокоиться. «Я начну волноваться в одиннадцать, – сказала она себе. – Не раньше. Пару раз случалось, что он возвращался после десяти, в таком случае должен появиться с минуты на минуту. Или позвонить. Алеша не мог никуда пойти без меня, такого никогда не было, я бы обиделась, и он это знает! И сейчас чувствует, как я волнуюсь, а не звонит только потому, что уже едет в метро или никак не может попасть к телефону на какой-нибудь дурацкой служебной вечеринке. Там могли выключить аппараты, чтобы никто не мешал напиваться».

Она работала до четверти двенадцатого. Лида нарочно убрала часы подальше с глаз, чтобы не следить за движением секундной стрелки, но у нее внутри безжалостно тикали другие, невидимые часы. Их стрелка проходила круг за кругом, пальцы вяло касались клавиш, девушка сделала несколько опечаток и в конце концов обнаружила, что уже не понимает, что пишет.

Лида вырвала лист из машинки, скомкала его и бросила под стол. Посидела, стиснув ладонями виски, вскочила и зашагала по комнате – от двери к окну, от окна к двери. Вернулась к столу и заправила чистый лист.

– Пиши, – сказала она вслух. – Пиши, это всегда помогало. Алеша сейчас вернется. Он выпил лишнее и потерял счет времени.

Но на этот раз испытанное средство не помогло. До часу ночи она не написала ни строчки. Телефон молчал. Алеша не вернулся.

Наши сны нам не принадлежат – это мы принадлежим снам, потому что видим их не по своей воле и не умеем ими управлять.

Глава 5

На следующее утро стул слева от нее остался пустым вплоть до последней лекции. «Хеллоуин, – отрывочно думала Лида. – Прекрасный повод напиться. Прекрасный… О чем это я думаю? Потихоньку схожу с ума…»

Во время большой перемены она дремала, уронив голову на руки. Перед началом третьей пары спустилась в подвал и позвонила домой из автомата. Вера Сергеевна сообщила, что Алеша не появлялся.

– Будь уверена, милочка, он и не уходил с работы. Они все перепились в стельку, я полагаю, – ободряла ее хозяйка. – Главное – выдержи характер, не звони туда. Пусть попрыгает, когда вернется! Дай ему понять, что ты и без него проживешь, не суетись…

Возможно, это был благой совет, но у девушки не хватило выдержки последовать ему. Она и впрямь суетилась, когда пыталась выяснить по телефону, появлялся ли муж на работе. Секретарь кого-то звал, куда-то уходил, потом трубку брал другой человек, который понятия не имел о том, кто звонит, и приходилось все объяснять заново. Лида чувствовала, что голос ее звучит жалко, а уж слова, которые ей пришлось произносить, – еще жальче.

– Извините, нельзя ли узнать, пришел на работу Свирский? Это его жена… Да, я подожду.

Фирма, где работал Алеша, была большой и, по его собственному признанию, весьма бестолково организованной. Большая часть сотрудников непрерывно перемещалась из кабинета в кабинет, пользовалась чужими компьютерами и телефонами, так что найти кого-то с помощью секретаря было сложно. До сей поры Лида всего пару раз звонила мужу на работу, но быстро отказалась от этой затеи – проще было съездить в офис и вызвать Алешу на лестницу. Но сейчас она решила добиться толку, несмотря на то что уже началась третья пара. Наконец к телефону подошла какая-то женщина, которая по крайней мере знала, о ком идет речь.

– Свирский? Я его сегодня не видела. Наверное, куда-то услали.

– А вы не могли бы узнать точнее? – взмолилась Лида. – Понимаете, это жена… Я беспокоюсь, потому что вчера он не пришел домой.

– Вот как? – озадачилась та. – Хорошо, я сейчас схожу к ним в отдел. Вчера он задержался после шести, я видела его, когда уходила…

– А у них не было никакой вечеринки? Может быть, отмечали…

– Хеллоуин? – иронически подхватила та. – Да уж, отмечали так отмечали! Сегодня все явились с похмелья… Кроме меня. Куда вам перезвонить?

– Я подожду, – жалобно повторила Лида то, что ей пришлось произносить уже не раз.

Женщина вернулась через несколько минут, и теперь ее голос звучал по-настоящему озабоченно. Она сообщила, что никто из ближайших соседей Алеши по отделу не видел его с самого утра.

– И он не предупреждал, что опоздает, – сказала она. – А вечеринки у них вчера не было – все ушли, он остался последним.

– Зачем он задержался? – Лида перехватила нагревшуюся трубку другой рукой. – Была срочная работа?