Путь к успеху

«Садись, Софи» – сказал Чарли и встал с дивана, уступив мне место.

– Парни, про вас мы всё уже знаем, – начала Крис, – Шарлотта, Софи, расскажите же о себе!

– Меня зовут Шарлотта Лоренс, – смущённо начала моя подруга, – я живу в Нидерландах и работаю там журналисткой. У меня есть собственный книжный магазин, где я продаю классические произведения. Ещё я писательница. Мы с Соней познакомились на пресс-конференции в сентябре, и она познакомила меня с Чарли, благодаря которому я здесь.

– Софи, а ты?

– Я Софья Раевская, и я журналистка из России, – я заметила, что Чарли удивлённо поднял бровь, – я учусь на третьем курсе, а последние месяцы путешествую. Крис, а ты расскажи о себе.

– Я дизайнер. Я двадцать лет живу с Яковом, у нас есть дочь Милли, вы её сегодня видели. Если честно, не знаю, что можно ещё сказать.

Крис спросила Сашу и Чарли об их настрое на предстоящий чемпионат.

– Я настроен побеждать. – Твёрдо ответил Саша.

– Не дождёшься, – шутливо возразил Чарли, а потом серьёзно добавил, – на самом деле, я не хочу ничего загадывать. Но, я думаю, как минимум за подиумы я поборюсь.

Мимо нас прошла девушка. Саша мне сказал, что она состоит в американской сборной. Чарли пошёл к ней, сказав, что «у них был незаконченный разговор, который непременно должен быть завершён». Мне же кажется, он просто хотел поскорее от нас уйти. Что-то его тревожило.

– Саша, а мне нравится твоя супруга, – проговорил Норманн, – она образованная и приятная в общении.

– Простите, но я не его жена. – Усмехнулась я.

– Софи замужем за моим братом Ником. Я не женат – Пояснил Раевский.

Яков попросил прощения за эту забавную ошибку. Я спросила у Крис, каким именно дизайном она занимается. Крис с гордостью сказала, что каждая деталь в данном доме подобрана именно ей. Дом действительно был обустроен очень привлекательно. Я чувствовала лёгкость и непринуждённость в общении с норвежкой, хоть она была намного старше меня.

Яков был вынужден уйти к гостям, одиноко сидевшим за столом, и Саша пошёл с ним. Мой спутник подсел к Юле Мишиной и пытался её развлечь. Мне казалось, что она была скована и не чувствовала себя свободна. Я была рада, что Саша решил ей помочь и провести с ней время.

Я захотела найти Захаровых и поздороваться с ними, но никак их не замечала. Наконец-то я увидела Евгения и подошла к нему.

– Евгений, добрый день! Как настрой?

– Софья, верно? Настрой боевой, Чемпионат будет интересным. Я надеюсь продуктивно провести дни чемпионата и вернуться на Родину с наградами.

– А где Анастасия?

– Не знаю, – хмуро ответил Захаров, – мы пришли не вместе.

– Извините, а что случилось? – спросила я, ожидая получить резкий ответ. Но, как журналист, я любила сплетни и скандалы, поэтому была обязана задать этот вопрос.

– Небольшая ссора, думаю, ничего серьёзного. – Ответ Захарова меня несколько удивил.

– Я могу как-то помочь?

– Нет. Это наше дело, мы сами разберёмся. Но спасибо за отзывчивость, – улыбнулся биатлонист, – я ценю это качество в людях.

Я была смущена этими словами Захарова. С румянцем на щеках я отошла от него и подошла к группе американских спортсменов. Там же была и Джилл Филипс, с которой Чарли было необходимо поговорить.

– Здравствуйте, не помешаю вам? – Спросила я у американцев.

Они приняли меня в свой кружок и продолжили разговор. Они обсуждали благотворительность и предлагали различные фонды и волонтёрские направления. Я вспомнила, как в разгаре прошлого сезона спрашивала у Саши, не собирается ли он заниматься благотворительной деятельностью. Раевский ответил, что его менеджер рекомендовала сделать это после крупной победы, например, завоевания чемпионского титула. Это бы позволило, во-первых, повысить авторитет самого Раевского, а во-вторых, это привлекло бы большее количество инвесторов, что обеспечивало более продуктивную работу фонда.

Когда темы для разговора у американцев кончились, я повернулась к Джилл и спросила, всё ли в порядке у неё с Эйлором. На что биатлонистка ответила, что она в течение дня ни словом с ним не обменялась. Меня насторожил этот факт, но Чарли – взрослый человек, у него свои проблемы, своя личная жизнь; он не был обязан перед нами отчитываться.

Я отошла от американцев и начала выбирать, к какой группе присоединиться дальше. Моё внимание привлекла одиноко разгуливающая по просторной гостиной Анастасия Захарова. Я подошла к ней с намерением составить биатлонистке компанию.

– Ой, здравствуйте, Софья! – Анастасия улыбнулась мне и поправила кудрявые волосы. – На самом деле, так приятно поговорить на родном языке в такой большой компании. Я искренне рада вас видеть, Софья!

Я поздоровалась с Захаровой и поблагодарила её за тёплые слова. Мне было очень любопытно, что стряслось у неё с мужем, поскольку Захарова выглядела очень озабоченной, но я не смогла позволить себе вмешаться в личную жизнь биатлонистов.

– Анастасия, а как вы смотрите на предстоящий Чемпионат? Вы слышали, что чешки особенно сильно подготовились к данному первенству, вы будете стараться навязать им борьбу? – Я задала банальный и привычный вопрос, необходимый для поддержания беседы.

– Соня, не надо этого. Хватит. Я снялась с Чемпионата. – На одном дыхании выпалила биатлонистка.

– Извините, я не ослышалась? В чём причина? Это ведь не просто так.

– Сонь, ты всё правильно услышала. Пожалуйста, на «ты» – не надо этих излишних почестей. Почему снялась? Я устала от всего. Я устала от постоянных командировок, от изнуряющих тренировок и вечных сборов. Я хочу жить обычной жизнью, наслаждаться закатами и проводить время с мужем. Но он, увы, не разделяет моей позиции. – Анастасия взяла продолжительную паузу, прежде чем сказать следующие слова. – Я начинаю жизнь с чистого листа. Мы с Женей разводимся. Я ухожу из спорта. Я начинаю жить. Да, жить.

Голос Захаровой дрожал, она периодически всхлипывала и останавливалась посередине фразы. Я не понимала, как можно просто бежать от своей жизни, не пытаясь решить возникшие на пути проблемы. Но, видимо, для девушки это было необходимо, иначе она бы не принимала столь решительные меры.

– А чем вы, извини, ты… Чем ты планируешь заниматься дальше? Кем ты будешь?

– На самом деле, я всегда хотела открыть пекарню, – смеясь сквозь слёзы говорила Захарова, – но это будет точно не сейчас. Скорее всего, я буду выпускать спортивную одежду. Я обязательно найду себе дело.

Мне ничего не оставалось, кроме как пожелать удачи Захаровой в её новой жизни. Если у неё всё получится, она станет хорошим примером того, что, оставив спортивную карьеру, можно быть по-настоящему счастливым и неплохо жить.

Через несколько минут после нашего разговора Анастасия Захарова покинула бал Норманнов и, как я узнала позже, улетела из Норвегии. Так закончилась спортивная карьера одной из фавориток предстоящего Чемпионата мира.

Беседуя с различными представителями мира биатлона, я и не заметила, как пробило пять часов. Следуя старой английской традиции, Яков Норманн позвал всех к столу на чаепитие.

– Софи, поменяемся местами, ты не против? – Спросил у меня Саша.

Я приняла предложение Раевского. Когда я садилась на своё новое место, я заметила, что Чарли что-то шепнул Лотти и сел возле Крис. Подсаживаясь ко мне, Лотти спросила: «Что у тебя случилось с Чарли? Он как будто весь вечер от тебя бегает». Я лишь пожала плечами. Я и сама замечала это, но старалась не обращать внимание. Я думала, что мне кажется.

Норманны внимательно отнеслись к организации стола, поэтому нам было предложено шесть видов чая. Наполнив свою чашку напитком с бергамотом, я рассказала Саше историю, услышанную от Захаровых. Он сказал, что видел что-то неладное, но не думал, что всё настолько серьёзно.

Когда я хотела ещё заговорить с Сашей, он всё время был занят. Саша увлечённо что-то обсуждал с Юлей, для которой это первое подобное мероприятие. Я рассказала Лотти все услышанные мной новости.

– Я пообщалась с журналистами из Бельгии, – отвечала Лотти, – они сказали, что у Раевского как раз во время первенства будет сотая гонка в сборной. Если не ошибаюсь, это будет спринт.

– Я думаю, мы придумаем, что сделать. Потому что это действительно важно.

– Софи, смотри, как на тебя смотрит этот молодой человек, – Шарлотта указала мне на сидящего неподалёку молодого человека с большими выразительными голубыми глазами и выпирающими зубами, – Маркус Пуш, двадцать три года, Канада.

– Почему-то всегда любила канадцев и австралийцев, – усмехнулась я, – они какие-то загадочные, это привлекает. Но придётся разбить этому парню сердце. Увы, он опоздал, я уже замужем.

Шарлотта в голос рассмеялась, и я вместе с ней. Мне так нравилось вызывать нотки радости в её тоскливой натуре. Когда Лотти смеялась из-за меня, я чувствовала себя значимой. Я понимала, что действительно нужна ей.