Академия Трех Сил

Я выпрямилась и еще некоторое время вслушивалась, дабы убедиться, что домерон не вернется. Потом убрала меч и обернулась к вендайцу. Сама не знала, что ему скажу, но уж точно ничего хорошего. Но выражение его лица лишило меня желания устраивать свару. Парень смотрел так, будто был всерьез впечатлен.

Я молча прошла мимо него и направилась к лагерю. Шагала быстро, насколько возможно в лесу, но через некоторое время услышала шаги сзади, а потом и рядом. Нагнал, Хагос на его душу.

– Хей, мечница. – Метнула на него злой взгляд. – Ну прости, – повинился вендаец, – не думал, что ты такая… боевая. Теперь вижу, был не прав. Кстати, меня зовут Хеннай, – он протянул руку, – Хен.

На рукопожатие надо ответить. Это нехитрое правило вбили в меня четверо старших братьев и их друзья-враги, с которыми я выросла. Нехотя протянула руку в ответ. Что мне понравилось – вендаец не стал снова делать скидку на то, что перед ним якобы изнеженная ар-теранна, и пожал руку крепко, как парню.

Хен.

Почему-то простое звучание его имени мне понравилось. Скользнуло по глотке, легкое, коротенькое, с шероховинкой. Ему шло.

– Сатьяна, – грубовато представилась я. А потом остановилась как вкопанная – в сознании наконец-то сошлись кусочки мозаики. – Я поняла, кто ты.

– В смысле? – Он тоже остановился, глянул настороженно.

– Ты целитель! Во-первых, ты сражался с братом как целитель, только не использовал магию исцеления, – я стала загибать пальцы, перечисляя. – Во-вторых, у тебя нет оружия, но целителю в группе оно и не нужно. В-третьих – те узы, что ты использовал. Я не сразу вспомнила, но это же целительское заклинание.

Хен помедлил, но настороженность из взгляда ушла.

– Хвалю, – наконец сказал он, – ты наблюдательная. И знаешь магию других.

– Ну не то чтобы знаю, – я слегка зарумянилась. Похвала была явно незаслуженной. – Просто это вроде наиболее часто используемое заклинание.

– Ты молодец, – повторил он и без перехода спросил: – Скажи, почему ты едешь учиться на стихийника? По тебе не видно, чтобы это было в радость.

Настроение испортилось. Я развернулась и снова пошла к лагерю. По пути буркнула:

– Думала, буду боевиком. Но родители решили по-другому.

Хен пристроился рядом.

– И что, послушаешься?

Не ответив, ускорила шаг, отрываясь от парня. Влетела в лагерь и встретила шагающего навстречу Вейса. Тот крикнул с ходу:

– Где ты пропадаешь, мелкая?! Выезжаем, марш в телегу давай.

И правда, караван уже готовился к выезду.

Я заняла место рядом с Ласом, привычно притулилась к его боку. Вендаец, будто так и надо, сел напротив и завел разговор с Вейсом. Оказывается, брат уже знал, что он целитель, и расспрашивал, как обучают в Вендае. Я слушала краем уха. В принципе, ничего неожиданного не услышала. В Вендае, как и у нас, была своя школа, но там давали знания только на первые два курса. Хен был родом из обычной семьи и прошел двухлетнее обучение, а теперь решил продолжить его в академии.

Потом они перешли на обсуждение политики, и мне стало не очень интересно. Уже почти засыпала, когда внезапная мысль заставила меня встрепенуться.

Ласка. Она ведь взялась невесть откуда, неужели пробежала за нами всю дорогу от города? Но зачем? Чтобы потом снова исчезнуть в лесу?

Кажется, мама была права, ласка и впрямь ведет себя подозрительно. Если еще раз встретится, надо будет ее поймать. Найти кого-нибудь, кто разбирается, и показать.

* * *

К вечеру мы въехали в Амзас. Сразу отсеялась треть отряда – те, кто направлялся до этого города. Остальные заночевали при заставе. Были это в основном наши, маги, охрана и возницы.

Кроме нас троих и Хена в академию ехали шестеро. Один боевик-третьекурсник, наш хороший знакомый. Он был не клановый, родился в обычной семье, но бился хорошо, и они с Ласом дружили. Помимо него еще четыре мага, двое из клана Дейна (к моему величайшему счастью, сам мой названый «жених» в академии не учился, то ли не хватало дара, то ли решили, что и домашнего обучения для него достаточно) и двое неклановых. И одна целительница с четвертого курса, высокая хмурая девица, державшаяся наособицу.

Все тесной компанией разместились в одном просторном бараке: целительница в углу, построив баррикаду из собственных вещей, потом маги, клановые и неклановые по отдельности, а у самого выхода мы вчетвером. Хен как прибился к нам в самом начале, так и держался рядом. Братьям он пришелся по душе, а сам не уставал меня поддразнивать. То твердил, что я так хорошо владею мечом, что все окрестные твари, небось, сбежали куда глаза глядят, узнав, что по дороге двигается такой воин, то насмехался, когда я рассыпала заварку, что, верно, с мечом управляюсь куда лучше, чем с чайником. То дурашливо просил проводить его в нужник, потому что боится пауков, а с таким защитником ему ничего не страшно. Что хуже всего, братья, которые обычно вставали за меня горой, сейчас только посмеивались.

В конце концов я разозлилась, двинула Хена рукояткой меча и ушла из барака проветриться. На улице уже стемнело, дул прохладный ночной ветер, принося запахи каких-то цветов. У ворот сидел на привязи пожилой пес. Наверное, посажен был охранять, но на заставе постоянно толклось много народу, и пес давно потерял хватку. Завидев меня, он привычно постучал хвостом о землю.

Я села рядом на корточки. Потрепала старика по холке, полюбовалась на звезды. Вот и день миновал, завтра вечером прибудем в Эдес, а оттуда уже рукой подать до академии. Эх, если бы не учеба на «рыбака», с каким нетерпением я подгоняла бы время. А так…

Нигос даровал нам магию, но до того, как ее использовать, мы, люди, додумались сами. Любой одаренный магически мог выбирать, кем ему становиться: мастером меча, стихийником, целителем, мастером животных, артефактором или зельеваром. Для трех последних специальностей наличие сильного дара не требовалось, для трех первых – было условием выживания. Причем не только их, но и прочих не обладающих даром простых людей.

Поэтому мама и не раздумывала долго, отдавая меня на стихийника. Конечно, я всю жизнь провела в тренировках на мечах и ни разу не касалась магического шара, хотя у мамы в ларце лежал ее личный, еще с тех времен, когда она таскалась с отцом, отбывая службу. Но это не делало меня непригодной в маги – дар оставался даром. Просто мне придется начинать с нуля в дисциплине, которая не радует ни ум, ни сердце, – но кому какая разница.

К слову, в Академии Трех Сил преподавали все шесть дисциплин, от магии меча до зельеварения. Первые три делились на факультеты, последние изучались курсами, и любой мог взять их дополнительно.

Интересно, можно ли брать курсы с факультета боевой магии, обучаясь на стихийника? Представив неженку-«рыбака» в длинном балахоне, пытающегося парировать магическим шаром удар меча, фыркнула. Вот и ответ.

Со стороны здания послышались шаги. Я обернулась и совсем не удивилась, увидев в тусклом свете фонаря вендайца.

– Ищешь, где облегчиться без страшных пауков?

– Почти угадала, – ответил он в тон. – Хотел нанять сопровождение до уборной. Не хочешь подзаработать?

– Откажусь.

Я мерила его взглядом. Сейчас, в полумраке, не могла различить его лица, только глаза поблескивали отраженным светом. Интересно, что ему надо? В самом деле искал меня? Может, втюрился?

Эту мысль, хмыкнув про себя, тут же отбросила. Без ложной скромности скажу, уродилась я довольно привлекательной и среди дружков братьев пользовалась популярностью. Пока особо навязчивые не получали в зубы. Но была парочка ребят, с которыми даже на свидания ходила. Правда, когда об этом узнавал Лас или Вейс, моих ухажеров ждала незавидная участь. Но, в общем, во взглядах и намеках я немного разбиралась. А вендаец насмешничал и взгляды кидал разные, но среди них не было ни одного масленого или мечтательно-глуповатого.

Так что если сейчас он и искал меня, то не для того, чтобы поухаживать. А зачем?

Хен привалился плечом к столбу неподалеку и стал меня рассматривать.

– Чего? – спросила, чувствуя неловкость.

– Да просто… Наш дневной разговор из головы не идет, – сказал он наконец. – Ты не хочешь обучаться на стихийника, но все равно послушно едешь в академию. Почему?

Любопытный какой. Впрочем, можно и ответить, это вовсе не секрет.

– Если бы не поехала, мама отдала бы меня замуж. – Я передернулась, вспомнив прыщавого Дейна.

– Это так страшно? – По тихому двору разнесся мягкий смех, приятно пощекотал где-то внутри.

Я пожала плечами. Не хотелось вдаваться в подробности.

– Смотря кто жених.

Хен кивнул, как будто понял. Без передышки спросил: