Фея (не) против любви

Я захихикал от удачного сравнения и снова была втянута розовым вихрем. В храме моды леди Розы чего только не водилось, от чопорных нарядов до откровенно экстравагантных. В одно из таких она попробовала нарядить и меня. Красное, легкое и струящееся, платье было прекрасным, если бы не одно, но: сзади не было ничего кроме крохотной юбочки. Предвкушая реакцию хмыря, я с улыбкой сделала шаг ему навстречу и закружилась, боковым зрением замечая, как он поперхнулся чаем.

– Не то, – переведя дух, подытожил Ратмир.

– Какой требовательный у вас мужчина, – на ухо зашептала мне модистка. – Большинство не выдерживает и двух примерок, но нам же лучше!

Хозяйка принесла из подсобки футляр с платьем, заверив меня, что берегла его для особого случая. Пышная юбка, как и лиф с толстыми бретелями были нежного кремового оттенка, расшитые цветами. Ткань с виду казавшаяся плотной оказалась легкой и приятной на ощупь. Лопаток коснулся едва уловимый ветерок, проскочивший сквозь открытое окно, и я не удержалась от соблазна, распахнула крылья.

– А это что? Парфюм? О, сейчас мы точно сразим твоего возлюбленного наповал, – самодовольно бормотала модистка, не обращая на меня никакого внимания и погруженная только в разглядывание маленького пузырька.

Она вылила на меня его содержимое быстрее, чем я сообразила откуда вообще он у нее взялся. А когда она положила пустой флакон обратно в ворох моей одежды, мне стало дурно. Русалочьим приворотным зельем я кого угодно могу сразить наповал, вот только в мои планы это не входило.

Глава 21

Пока я размышляла, что делать дальше, любительница покопаться в чужих вещах скрылась с места преступления.

– Ваша птичка уже готова, – нараспев сказала леди Роза, едва покинув в примерочную.

В моей голове роились тысяча мыслей и хоть бы одна была дельной. Может, можно сбежать? Вылезти через окно? Ну, а что тогда делать с первыми встречными, которые могут меня увидеть? Глупости какие! В примерочной даже нет окна. Но есть полынь-зелье, которое дала Берегиня. Вот только оно в куртке, а куртка, как назло, у хмыря. Так, я ведь не пила приворотное зелье, может и не подействует вовсе! Тяжелые мужские шаги раздавались все ближе и мне оставалось надеяться только на последнее.

– Разве она не прекрасна?! – лился сладкой патокой голос модистки.

Я слышала, как прошелестела тяжелая портьера, открывая примерочную. Но стояла на месте как вкопанная, боясь пошевелиться, а если быть точнее, боясь взглянуть в его глаза.

– Не платье делает девушку прекрасной, – хмыкнул мужчина.

Леди Роза уже порывалась опровергнуть его слова, но мешочек с бряцающими монетами заставил ее передумать. Получив плату за наряд, она готова была позволить отзываться о нем как угодно и кому угодно.

Чувствуя себя загнанным в ловушку зверем, я начала медленно поворачиваться на голоса, раздававшиеся за моей спиной. Нервно поправляла складки платья будто дебютантка перед своим первым балом и выходом в свет, старалась смотреть только на мельтешащее розовое пятно за спиной Ратмира, чем на него самого. Вот только получалось у меня это из рук вон плохо.

Он оценивающе смотрел на платье, а я старалась не упустить ни единой эмоции, мелькнувшей у него на лице. Подействовало зелье или нет? Нравится ему наряд или нет? Нравлюсь ему я или нет? Как много можно увидеть в глазах напротив? Знать бы еще, на что именно смотреть.

Его взгляд был такой же, как и всегда. Мне казалось, так он смотрел на меня с самого первого дня нашей встречи. Оценивающе, иногда вызывающе, иногда… Значит ли это что зелье пустышка? Вдруг Ратмир улыбнулся, а я поняла, что слишком долго смотрю на него, отчего покраснела и поспешила отвернуться. Но не успела.

Мужские губы, теплые и чуть шероховатые, накрыли мои, а его ладони, коснувшиеся моих плеч, пустили по всему телу волшебную дрожь. Забыв обо всем на свете: и о ждущем меня принце в замке, и о приворотным зельем, что было вылито на меня, и о полынь-зелье, спрятанном в кармане куртки, я подалась вперед, навстречу его смелой и настойчивой ласке.

Не так срывают первый поцелуй своей возлюбленной, так берут то, что по праву считают своим. И мои губы сейчас были его собственностью, которые он нещадно терзал в самом сладком поцелуе, который мне доводилось испытывать. Ратмир отстранился от меня, а я пыталась суматошно вспомнить такое важное умение в жизни, как дышать.

– С тобой ночью в лесу и фонарь не нужен, – раздался тихий смешок прямо у меня над ухом.

– А-а, – заторможено произнесла я.

– Крылья и правда светятся, – пояснил Ратмир, но я его слышала словно сквозь вату.

– А ты меня обманул, – ляпнула я первое, что пришло мне в голову.

Ратмир обернулся назад, чтобы посмотреть, что могло меня так заинтересовать и резко нахмурился. Напротив примерочной висела картина, которую из-за снующей туда-сюда модистки раньше не было видно. Признаться, за последние два дня я успела увидеть картин больше, чем, наверное, за всю свою жизнь, но сейчас меня поразил тот факт, что очень многие из них, как оказалось, были одинаковы. В большой кованой раме, как и портрет в Драдне, с тем же нарядным камзолом, как и портрет в Клодне, с той же статной фигурой, как и статуя на площади, на портрете был изображен эльф, судя по его острым ушкам, выглядывающим из платиновой копны волос. А на последних покоилась корона, литой обруч из чистого золота. Это могло означать только одно, что мой будущий жених вовсе не толстяк с волосатыми ушами и десятком золотых колец в них. О нет, он же, черт возьми, …

– Ну разве не красавчик принц Терен? – заливисто рассмеялась и хлопнула в ладоши леди Роза, заметив наши взгляды, прикованные к портрету.

– Нам пора. Я буду ждать на улице, – резко бросил Ратмир и вышел из салона. Громкий перезвон колокольчиков над дверью сейчас звучал для меня словно траур.

Я совсем не этого хотела. А что я хотела? Дрожащими пальцами кое-как собрала свои вещи, выкинув пустой флакон, оказавшийся больше без надобности.

Хмырь стоял снаружи, держа руки в карманах куртки и расставив ноги по ширине плеч.

– Пойдем, принцесса, тебя уже заждались, – сказал Ратмир не оборачиваясь, едва я поравнялась с ним.

Широким шагом он двинулся по направлению к дворцу. На каждый один его шаг мне приходилось сделать два, чтобы поспевать за ним. Прохожие удивленно оглядывались на столь необычную пару: хмырь, шедший впереди, становился то серого, то зеленого оттенка, и фея позади с широко распахнутыми крыльями за спиной, испещренными мерцающими прожилками.

Глава 22

– Как вам эта расцветка, Ваше Величество? – спросила меня одна из эльфиек, приставленных ко мне в качестве свиты. Вопрос ее был скорее риторическим: все в комнате понимали, что принцесса, тем более чужестранка, существо подневольное, и если король решил облачить меня в цвета своего рода, то мне придется подчиниться.

А мне уже выть хотелось на голубые гобелены, небесные тюли, синие паласы и портьеры, синие камзолы и голубые платья. Но вместо этого приходилось делать над собой усилие, улыбаться окружавшим меня девушкам и делать вид, что я не замечаю, как тяжело даются им ответные улыбки.

Совершенно не понимаю, на что сдалась мне свита из пяти девушек. Да еще каких! Одна другой краше, а ноги длиннее. Обращаясь к любой из них, приходилось высоко задирать голову. Не то, чтобы это сильно ранило мое девичье самолюбие, но каждый раз, разглядывая кого-либо снизу вверх, сердце предательски екало и напоминало о совершенно другом человеке. Ну, как о человеке…

Всю дорогу ко дворцу я пыталась заглянуть в его лицо, дожидаясь привратника у главных ворот, дожидаясь принца. Но вот Ратмир оглянуться на меня не торопился, нацепив на себя маску невозмутимости и безразличия. А может так и есть все на самом деле? А зачем тогда целовал?

– Ратмир, – набралась я смелости и окликнула хмыря по имени. Я может и не услышу от него ничего утешительного, но буду всю жизнь корить себя, если не решусь поговорить начистоту.

Хмырь повернулся в мою сторону, впервые за это время взглянув в глаза. Но стоило мне только заговорить, как нас перебили. Сначала раздался топот ног, а затем послышался и чей-то незнакомый голос.

– Капель, милая Капель, – прямо к нам спешил эльф, спускаясь с длинной парадной лестницы. – Вы заставили нас всех поволноваться. Как же я рад видеть вас, наконец-то, вживую.

Ну, конечно, он меня, значит, видел, а вот для меня даже карманного эскиза не нашлось во всем королевстве. Трудно было увидеться с предполагаемой невестой? Ну, чтобы ей не пришлось лететь через континент, идти по болотам, терпеть страху от разбойников и хищной виверны.

– Спасибо вам огромное за возвращение моей невесты. Я перед вами в необъятном долгу, – принц Терен переключился с лобзания моей ладошки на Ратмира.

Он схватил его за руку и начал сулить всевозможные награды, которых хмырь за свой поступок был, естественно, достоин. Парочка советников за спиной принца при этом состроили кислые мины, которые красноречиво говорили, что сам факт того, что хмырь своими сапогами королевские ковры топчет, уже награда.

– Благодарю, следите лучше за своей невестой, – резко отозвался Ратмир, выделив последние слова, и прервал сам затянувшееся рукопожатие.

Не забыв поклониться венценосному эльфу на прощание, мужчина развернулся и двинулся прочь к выходу. А я неотрывно смотрела в его спину, прогоняя по кругу и повторяя как мантру одну единственную мысль в голове.

Обернись. Обернись. Обернись.

Хмырь обернулся к нам уже у самых дверей, чтобы, взявшись за ручку, сказать на прощание:

– Удачи, принцесса.

Хоть массивная дверь и находилась далеко, но меня не покидало ощущение, что захлопнули ее у меня перед носом.

Сколько я уже здесь? Может быть два дня или три, или целую неделю. В зеркале отражалась все та же растерянная фея, которая сверлила пустым взглядом дверное полотно, пока мой жених разливался соловьем, сравнивая мою красоту с… Да с чем он только ее не сравнивал!

– Вот же, хмырята, растащили все заколки, – воскликнула старшая из фрейлин, ругая местную детвору за очередную шалость, которые, кстати, к болотным жителям никакого отношения не имели.

– Ничего страшного, Лили, так тоже очень красиво, – успокоила я девушку, не чувствуя ровным счетом никакого огорчения по поводу утраченных заколок.