Самозванка в академии

И даже если Абби была с ней не согласна, приходилось кивать и улыбаться, чтобы не идти потом пешком. Сильный дар у молчуна Донована был еще под большим вопросом. Да и обучение среди титулованных снобов то еще удовольствие. Но самыми противоречивыми были слова о редкости такого явления.

У простолюдинов способность к магии проявлялась также часто, как и у лордов. Но если у последних априори были средства и возможности свои навыки развить, бедным юношам приходилось с этим туго. Не всегда лэндлорды хотели оплачивать обучение своих подопечных, хотя некоторые безусловно понимали всю выгоду такого щедрого поступка. А выгода была – возможность получить обученного мага в свое владение с минимальными затратами.

Будущий великий колдун тихонько вздыхал в углу, видимо не разделяя бескрайней радости матушки. Но каждый раз слыша похвалу от Аббигейль, он гордо приосанивался и расправлял плечи, как павлин свой хвост. Глядишь, к концу пути и сам поверит в свое сверхпредназначение.

– Ты же, наверное, и не видела никогда эту академию! – Спохватилась миссис Донован. – Сейчас я тебе покажу!

Женщина принялась что-то искать среди своей поклажи и спустя пару минут выудила из сумки желтый конверт. Сургучная печать на нем была уже сломана, поэтому Абби легко его открыла и вытащила из него пригласительное письмо. На первой же странице красовался эскиз академии, занимая почти половину листа и внушая своим будущим адептам уважение и чувство долга перед оказанной им честью.

В действительности же рисунок и правда вызывал восхищение, академия была огромна и прекрасна, с башнями, переходами, большими полигонами и парком. Быть может, мистеру Доновану действительно повезло, раз ему выпала участь сбежать из родных краев и учиться в Халламшире.

Внимание Абби привлек зеленый отсвет за смотровым окошком. Она мотнула головой, отгоняя видение, но нарастающее чувство беспокойства не спешило ее покидать. Мать и сын сидели на своих местах, как ни в чем не бывало. Хоть до постоялого двора оставалось недолго, миссис Донован решила устроить перекус и сейчас вытаскивала из своей необъятной сумки печеные пирожки всех форм и вкусов.

И снова зеленая змейка мелькнула за окном, теперь с другой стороны. Казалось, что только Аббигейль замечает эту чертовщину за окном и от этого ей становилось еще больше не по себе. Она выглянула в окошко и от увиденного за повозкой куда более реальная змейка, из мурашек и холода, поползла по ее спине.

Поодаль, на вершине холма, с которого только начала спуск их повозка, стоял мужчина и из его рук развивались зеленые плети, на лету превращаясь в змей и оплетая экипаж. Повозка бодро катилась с горы, извозчик прикрикнул на лошадей, вероятно чуявших надвигающуюся угрозу и не прекращающих из-за этого ржать.

«Неужели это Гровер так быстро нашел меня?!» – промелькнула мысль у Абби.

И тут повозка подпрыгнула вверх, и вместе с ней в испуге подпрыгнуло и ее сердце.

– Не переживай, милочка, просто кочка, – кое-как, с набитым ртом проговорила миссис Донован.

И в этот же миг повозка подпрыгнула еще раз, и еще, и с каждым разом это все меньше походило на кочки, которым и неоткуда было взяться на ровной укатанной дороге. Экипаж несся вперед, все увеличивая свою скорость, и очередная кочка стала для него фатальной. Повозка перевернулась и кубарем покатилась с холма под аккомпанемент из ржания лошадей, крика извозчика и визга тех, кто находился внутри. Темный мужской силуэт по-прежнему оставался на холме, он, не двигаясь, наблюдал за повозкой, которую ждала печальная участь.

Во время одного из кульбитов сломалась оглобля и лошади, получившие долгожданную свободу от сошедшего с ума экипажа, ринулись прочь, продолжая волочить за собой остальную часть сбруи. Неподвижная фигура извозчика давно осталась позади. А повозка продолжала свой опасный спуск, пока не разлетелась на части, врезавшись в огромный валун внизу склона.

Огромное количество поклажи, столь заботливо собранной миссис Донован, сыграло с ней злую шутку. Во время падения все тюки и сумки скакали словно обезумевшие и норовили ударить людей да побольнее. Один из этих тюков ударил миссис Донован, и она повалилась навзничь. Трудно было сказать, какой удар стал смертельным: от тяжелого веса поклажи или при падении и удара о скамью. Но тем не менее женщина больше не двигалась. Когда повозка столкнулась с валуном, мистер Донован вылетел из экипажа прямиком на злосчастные камни. А вот Аббигейль осталась лежать, погребенная под свалившимися на нее вещами.

Абби попробовала пошевелиться, но тут же замерла на месте, когда ей открылся обзор на спешащего вниз по склону мужчину. Будто шестое чувство заставило ее лежать неподвижно и украдкой разглядывать приближающийся силуэт. Совершенно незнакомый ей прежде мужчина, весь окутанные зеленоватым свечением, подошел вплотную к остаткам повозки и окинул весь склон одурманенным взглядом. Аббигейль пришлось едва ли не прикусить себе язык, чтобы не завопить от ужаса, когда незнакомец подошел к ней и носком ботинка пнул ее ногу. Еще раз осмотрев поляну он вдруг упал навзничь. Ошеломленная происходящим девушка с трудом выкарабкалась из-под вещей, досок и щепок, что когда-то были экипажем.

Руки и лицо ужасно саднили, а едва она притронулась к собственным губам, все лицо прошила резкая боль. Первым делом Абби ринулась к Донованам, огибая большой дугой тело незнакомца, но ни мать, ни сын не подавали признаков жизни. В полумраке надвигающейся ночи, среди разбросанных вещей и людей, столь нелепо простившихся с жизнями, Аббигейль опустилась на колени и заплакала.

Что ей теперь делать? Куда бежать? И главное, есть ли смысл от побега? Меньше всего ей хотелось, чтобы за ней следом тянулся такой траурный шлейф. Но то, что только что произошло, доказывало лишний раз, что безумец Гровер просто так не отступится и легким наказанием ей точно от него не отделаться. Попадать в лапы этого чудовища, способного легко играть судьбами других людей ей не хотелось.

«Вдруг этот незнакомец не его рук дело и это просто нелепая случайность?» – постаралась найти хоть слабое утешение Аббигейль. «Кто бы его ни подослал, он вероятно скоро будет здесь, значит нужно поскорее убираться отсюда».

Сделав над собой невероятное усилие, она поднялась на ноги и подняла с земли потрепанный конверт. Дрожащими руками девушка сжимала пригласительное письмо на имя мистера Донована. Сам юноша лежал неподалеку с разбившейся вдребезги повозкой, ему он уже точно не понадобится. А ей?

Что делать, если дознаватели, которые непременно явятся на место происшествия, обнаружат и у нее магию? А ведь по пятам следует лорд, который жаждет отмщения, и не только…

«Ни за что», – Аббигейль схватилась за рукоятку кинжала, который по просьбе Нел хранила при себе. Она убрала волосы с плеч, намотав их на кулак и быстро, чтобы не передумать, взмахнула рукой.

Свист холодной стали и длинная девичья коса упала на землю. В закрытой мужской академии ее точно искать не станут.

***

Владения Ланфордов

– Ваше Сиятельство, очень похвально, что вы не пренебрегаете заботами о своих людях, – один из дознавателей низко поклонился и передал отчет молодому графу Гроверу Ланфорду. – Здесь все данные с места происшествия, которые нам удалось собрать, как и данные с осмотров тел.

– Благодарю, – сухо произнес лорд, а затем добавил: – И что же никто не выжил?

– Нет, Ваше Сиятельство, к сожалению, никто. Все четверо погибли на месте.

Граф лишь вскинул одну бровь, заставляя дознавателя в сером кителе продолжить:

– Мы ведем активное следствие и будем рады вашему содействию.

Молодой человек важно кивнул, но стоило дознавателю покинуть кабинет графа, как он швырнул папку с нераскрытым делом на пол. Если там нет информации о ней, то оно ему безразлично.

Глава 3

Аббигейль окинула взглядом комнату постоялого двора, проверяя не забыла ли она что либо, и снова посмотрела на себя в зеркало. Позади нее стояла большая лохань с уже холодной водой. Сегодня она вдоволь понежилась в воде и намылась, не зная, как скоро еще ей представится такая возможность.

Сделав глубокий вдох, девушка подобрала с кровати большой отрез ткани, единственное, что осталось от ее платья, и туго обмотала им себя вокруг груди и талии. Ее худощавая и миниатюрная фигура пришлась как раз кстати, а под слоем утягивающей ткани казалась и вовсе мальчишеской. Брюки и сорочка уже не болтались на ней, как на пугале. За последние несколько дней Абби перешила всю одежду Донована под себя.

Она не могла взять все вещи из разбившейся повозки, чтобы не привлекать внимания, да и не хотела этого, признаться честно. Взяла лишь самое необходимое, ее поклажа уместилась в средних размеров сумке через плечо. Постояв немного над неподвижным юношей, Аббигейль так и не смогла перебороть себя и снять с него сапоги. Их пропажу легко было бы списать на воришек, но со своей совестью так просто не договориться. Она решила, что лучше потратит свои последние сбережения на новую обувь, но мертвого парня раздевать или разувать не будет.

Взявшись в очередной раз за ножницы, Абби принялась бесстрастно кромсать свои волосы. Спустя несколько минут на нее из зеркальной глади смотрел если не юноша, то точно худой и высокий мальчишка с короткими русыми растрепанными волосами. На руках и лице до сих пор виднелись гематомы, порезы и царапины. Они делали ее практически неузнаваемой.

Постоялый двор покидала уже не Аббигейль Ланфорд, а мальчишка-задира с разбитой губой, подбитым глазом, переброшенной сумкой через плечо. Двигался он легким шагом, за которым скрывалась вся нервозность последнего.

Халламшир – небольшой городок, обосновавшийся вокруг одноименной академии. Несмотря на ранний час улицы его были переполнены, повсюду царила какая-то суматоха, то и дело раздавался смех адептов, спешащих навстречу своей альма-матер. Академия была закрытой и учащимся давались лишь определенные часы на выход за ее пределы, от того в такие минуты обычно спокойный город казался встревоженным ульем. Сейчас же сотни адептов спешили приступить к занятиям после летних каникул, и несколько десятков испуганных первокурсников заметно выделялись на их фоне.

Аббигейль ненадолго застыла перед высокими коваными воротами, пытаясь усмирить свое рвущееся наружу от волнения сердце, но людская толпа буквально подхватила ее и внесла во внутренний двор огромной вотчины магических знаний. Огромный замок из черного камня с покатыми крышами, множеством башенок и витражными окнами грозно и устрашающе смотрел на вернувшихся под его крышу студентов. Те же, не спеша страшиться, хохотали и болтали без умолку, продвигаясь внутрь на первые собрания своих групп или курса.

Справа от главных ворот находился небольшой плац, где сейчас собирались разрозненными кучками будущие первокурсники. Абби направилась к ним, наблюдая за парнями вокруг и стараясь ничем не выделяться из общей массы. Но это оказалось не такой простой задачей, едва она подошла ближе к месту.

Среди холеных аристократов, разодетых в шелка, она была как белая ворона. Не просто бы здесь пришлось настоящему Доновану, а она уж как-нибудь справится. Оставаясь чуть в стороне от шумной компании знакомых прекрасно между собой парней, Абби украдкой наблюдала за ними, гадая с кем из них ей придется учиться вместе.

Парни косились на нее, хохотали, наверняка смеялись над ее внешним видом и разбитым лицом. И чем больше Абби на них смотрела, тем больше утверждалась в мысли, что лишь богатые одежды разнят их с деревенскими оболтусами. Чуть поодаль, небрежно развалившись на скамье, сидело еще двое. Стоило балагурам отпустить какую-то шутку, они невольно оборачивались на них, будто бы следили за их реакцией. И лишь после улыбки или намека на нее от кого-либо из этой двоицы принимались хохотать.

«Что ж, и с этим придется жить, – подумала Абби, – любой стае нужны вожаки».

Но в одном она ошибалась, реакция лишь одного из этих парней заботила однокурсников. Разница в общественном положении зияла между ними двумя как пропасть, но это не мешало им находить общий язык и даже называться друзьями. Виконт Барни Бевис, носивший титул скорее из учтивости, чем за истинные заслуги, воспринимал дружбу наследника герцога Кингсли как нечто само собой разумеющееся. И за это последний был ему очень благодарен. Алексу Кингсли порядком надоедала подобострастность, которая окружала его с рождения. Но это абсолютно не мешало ему вальяжно развалиться на скамье и даже в таком положении смотреть на всех сверху вниз.

От темной стены отделилась фигура в черном костюме, неприметная с первого взгляда. Пожилой мужчина, виски которого уже посеребрила седина, подошел к первокурсникам, привлекая к себе все их внимание. Сверившись с карманными часами и кивнув самому себе, он поднял голову и представился:

– Мистер Нейт Карлтон, сегодня я вам помогу обустроиться на новом месте, покажу ваши комнаты, после чего вам будет необходимо встретиться со своими кураторами и познакомиться с группой, с которой вы и будете проходить основные занятия.

Управляющий, мистер Карлтон, благосклонно обвел взглядом толпу венценосных юношей, чуть дольше задержавшись на лорде Кингсли, а едва его глаза выцепили в толпе юношу в простой льняной рубахе и с сумкой наперевес, он невольно поморщился.

«Только бойцового петуха нам здесь и не хватало, – размышлял Карлтон, сверяясь со списком вверенных ему адептов. – Гейл Донован». Отметив для себя это имя, он решил, что будет следить за ним тщательней, чем за другими, с такого станется украсть что-нибудь или испортить.

Нестройным рядом парни двинулись вслед за фигурой мистера Карлтона к жилому корпусу. Каждого из адептов ждала там уготованная комната, с дальнейшими инструкциями и картой внутри. Краем глаза успев заметить, какие покои достались остальным первокурсникам, и сравнив их со своими, Абби поняла, что равенство в стенах академии не более, чем просто красивая сказка. Но ей к такому положению вещей было не привыкать. Знали бы эти чванливые снобы, сколько лет она ютилась в каморке гораздо меньшей, чем эта комната. А здесь у нее были в собственном распоряжении кровать, шкаф, стол и стул с тремя ножками. Абби хотела было указать управляющему на поломку, но тот состроил такую мину, что желание просить что-либо улетучилось моментально.

Всем студентам был дан час на то, чтобы привести себя в порядок, облачиться в форму академии и, следуя инструкции, спуститься к своему куратору. Абби, не теряя времени, принялась раскладывать вещи в своей комнате.