Заноза в его сердце

– Жив, если не учесть, что пару раз опорожнил и без того пустой желудок. Даже почти бодр, – бубню я, выбираясь из машины.

Я замерз, и меня слегка колбасит. Или это результат перенесенного стресса.

– Походу, сотряс у тебя. Давай в машину. Твою сейчас загрузят и увезут в сервис.

– Пресса не должна об этом разнюхать.

– Постараюсь, – недовольно бубнит он.

Я с его помощью забираюсь в машину и, откинув голову на подголовник, закрываю глаза. Вадик садится за руль и плавно трогается с места.

– Тебя надо показать врачу.

– Да вези уже.

Частная клиника. Меня принимают как дорогого гостя, хотя, наверное, это так и есть. На дворе уже ночь, а тут все бодрячком вокруг меня прыгают. Назначают процедуры, какие-то уколы, еще какая-то лабуда. А я так устал, что сопротивляться попросту нет сил. Мне бы прилечь и поспать. И да, меня все еще трясет.

Спустя, наверное, час меня, наконец, определяют в палату и, поставив капельницу, оставляют одного. Вадик уже уехал, обещал проконтролировать доставку битой машины в сервис и забрать мои вещи.

Вырубаюсь мгновенно, стоит только голове коснуться подушки.

Я устал. Кажется, смертельно. Поэтому даже на следующее утро я не тороплюсь показывать своего раннего пробуждения. И меня не трогают.

К вечеру зашевелились с фирмы. Стоят проекты, требующие моего одобрения. Назначенные встречи требуют моего присутствия. И много подобных дел. И да, предвыборная кампания. К выборам я готовился давно. Я грезил этой мечтой. Но отцу она не нравится до сих пор, и смириться он не хочет. Считая, что я полноценный наследник его бизнеса, поэтому попросту не имею права на исполнения своих мечт и следованию своих амбиций. Не имею права. А ведь “все ради тебя, Лео”.

А на следующий день в клинику примчалась мать. А ведь чтобы она беспокоилась, я хотел бы в самую последнюю очередь. Но случилось то, что случилось.

После ее прихода я, наконец, могу поесть и меня уже не мутит, как беременную барышню по любому поводу и без.

Откинувшись на подушки, я все же достаю ноутбук, который мне привез Вадим в первый же день моего незапланированного отдыха, и принимаюсь за работу.

Забываюсь на время. До тех пор, пока не отвлекаюсь на шум, доносящийся из коридора.

– Прием лекарств, – в палату входит медсестра.

– Что там такое происходит? – интересуюсь у нее, пользуясь случаем.

– Да девчонка какая-то рвется к вам, вот ваша охрана ее и не пускает.

– Что за девчонка? – непонимающе переспрашиваю.

Кто вообще может ко мне хочет попасть так рьяно?

– Скажите, чтобы впустили.

– Хорошо.

Проходит сколько-то минут, прежде чем в дверь палаты раздается стук в дверь и в входит девушка.

Я застываю, разглядывая ее. В толстовке, джинсах и кедах. Поверх плеч накинут халат.

Возвращаюсь к ее внешности. Темные волосы стянуты в хвост. Глаза… за ее глаза цепляюсь своим взглядом. Что в них удивительного, не могу сразу понять. Спускаюсь к губам и снова ловлю ступор. Давно я не видел такой натуральной красоты. Почему натуральной? Потому что то, что вижу, мне нравится.

– Здравствуйте, – говорит она таким охренительным голосом, от которого в моих мыслях появляются определенного рода картинки, где она бы этим голосом…

Трясу головой, чтобы сбросить наваждение. Для начала стоит узнать, что эта малышка у меня забыла, а потом уже думать о…

– Здравствуйте, – складываю руки на груди, и впиваюсь в нее взглядом в ожидании разговора.

Ну, девочка, удиви меня.

Тая

Утра еле дождалась. Разве можно было дальше спать с нужной мне информацией? Оставшийся час я ждала, когда можно будет выйти из комнаты без бабушкиных подозрений. Она сразу поймет, что я что-то затеяла.

Адрес я проверила и построила себе маршрут. Конечно, это элитная клиника. И как я туда попаду, еще не знаю. Но буду действовать по обстоятельствам.

Позавтракала наспех. Сама не знаю, куда я так тороплюсь. Если он в больнице, вряд ли его отпустят быстро. Я ведь даже не представляю, в каком он состоянии. Может, в тяжелом и не в состоянии говорить? Может… все может быть. А я туда прусь со своими вопросами о сквере.

Но попытка не пытка, попробовать стоит.

Выходной. Говорю бабушке, что иду в приют. А сама иду в первую к дому палатку с фруктами-овощами. Здесь очень вкусные фрукты, не то, что в магазинах. Я больше чем уверена, что у него все есть. Но не идти же с пустыми руками? Поэтому набираю на свой скромный бюджет апельсинов, яблок и пару персиков.

В кармане оживает телефон. Пчелкин.

– Тая, здоровенько, – как всегда, в своем репертуаре.

– Чего тебе надо в такую рань? – рассчитываюсь за фрукты и направляюсь к метро.

– Не рада слышать? – звучит удивленно.

– Вась, давай коротко и по делу.

– Да по какому делу, Белова? К тебе только с делами можно обращаться? Хотел на свидание позвать, ты ж от меня бегаешь как от прокаженного, – обиженно затараторил друг.

– Вась, мы друзья, какое свидание?

– Обычное. Хочешь, в кино сходим, хочешь, в кафешке посидим, в парке погуляем, – стал перечислять.

– Я подумаю, Вась. Все пока, мне некогда, – и отключив звонок, убираю телефон в карман джинсов.

За полтора часа я добираюсь до клиники. Элитный район. Все здесь так и кричит дороговизной и статусом. Я здесь выгляжу, как инородное тело. Но стараясь не обращать внимания на взгляды прохожих, поджав губы, иду в сторону больницы.

Охранный пост. Тут мне чудом удается прошмыгнуть незамеченной. Дальше сложнее. Охрана стоит на входе. Ладно, попробуем испытать актерские таланты.

Повыше задираю нос и как можно смелее шагаю ко входу.

Стоит только пройти рамки, и я уже даже внутренне возликовала, как меня останавливает голос одного из мужчин, сидящих на посту.