Что скрывает Аноним

Эмма прикоснулась к ручке на едва различимой в стене двери, потянула ее на себя и оторопела на месте.

На детской кровати сидел мальчик на вид десяти лет. Эмме вдруг стало неловко, что они, и правда, как и сказала Софи, ворвались на чужую территорию, даже не постучав. Мальчик болтал ногами и внимательно изучал незваных гостий, без страха и упрека.

– Привет, – неуверенно выдавила из себя Эмма, чтобы хоть как-то сгладить столь неловкую ситуацию.

– Я Эмма, а тебя как зовут? – продолжала она. – Это твоя комната?

Мальчик молчал, все так же оценивая девушек каким-то взрослым, осмысленным взглядом, а потом кивнул, резко спрыгнул с кровати, указал жестом руки следовать за ним и пошаркал вперед. Только сейчас Эмма обратила внимание на великоватый на хрупком теле пиджак, штаны не по размеру, низ которых стоило бы укоротить.

Эмма последовала за хозяином комнаты без раздумий, в то время как Софи стояла на месте, как истукан, боясь пошевелиться.

Мальчик провел Эмму до какой-то комнаты, а когда показал то, что хотел, глаза девушки округлились до размера монет, она сглотнула, слишком резко дернулась, зацепила плечом какую-то шкатулку, из которой высыпалось жемчужное ожерелье и сбежала.

Оказавшись возле Софи, Эмма потянула ее за собой и мчалась вперед так, будто за ней гналась свора разъяренных клыкастых собак.

Уже в более-менее безопасном месте, у лестницы, где собралась компания из десяти человек, подруги остановились, но подходить к людям не стали, стараясь оценить всех со стороны. Инстинкты требовали сначала изучить присутствующих, чтобы понять, не представляют ли они опасности.

Отдышавшись, Софи прошептала на ухо Эммы:

– Если ты решила пошутить надо мной, то это не смешно!

Эмма зажмурилась, сняла с лица маску и дрожащими губами выдавила из себя:

– Жаль, что ты не пошла со мной, Софи. Если бы и ты увидела то, что мне показал этот мальчик, то не задавала бы подобных вопросов.

– Какой мальчик? – сглотнула Софи и отшатнулась, как ошпаренная кипятком.

Теперь уже Эмма посмотрела на подругу так, будто та пошутила.

– Как это какой? Тот, что сидел на кровати в той комнате и позвал нас за собой.

Софи молчала несколько мучительно долгих минут, сомневаясь, стоит ли вообще заводить этот разговор, но в итоге сдалась, сняла со своего лица маску, подошла к Эмме поближе, посмотрела ей в глаза и произнесла:

– Я никого не видела. В комнате никого не было. Уверена, что ничего не путаешь? Может, ты нафантазировала мальчика?

Глава 2 – Ужин с незнакомцами

– То есть, как это? – отшатнулась Эмма.

– Комната была пуста, дорогая, – мягко сказала Софи, будто общалась с ребенком, которому разъясняла, что волшебных эльфов и Санта-Клауса не существует.

Эмма нахмурилась, мыслями ушла в себя и даже не обратила внимания на то, что группа собравшихся направилась к ним. Она не стала рассказывать Софи, что именно показал ей мальчик и ни капли не сомневалась в том, что он и правда существует. Тогда почему Софи его не видела? Может, отвернулась или осталась в смежной комнате? Но нет же, они обе вошли в комнату, и мальчик точно там был! Эмма это знала наверняка!

Мальчик привел ее в помещение, где белоснежную стену уродовала нарисованная темно-красной, как кровь, надпись: «Убийца». При этом он еще указал пальцем прямо на нее, что повергло ее в шок.

Первым делом она приняла это на свой счет. Что, если она совершила в своей жизни нечто такое, за что теперь придется расплачиваться кровью? Организатор что-то говорил им с Софи, а мысли Эммы крутились только вокруг одних и тех же вопросов: кто же она, какие скелеты зарыты в ее шкафу и почему подруга не видела мальчика?

Ноги понесли Эмму вслед за группой людей. Она натянула маску на лицо и, только когда Софи промелькнула рядом, поняла, что они перепутали маски. Оказавшись снова в гостиной, они сели за тот самый стол, накрытый на двенадцать персон.

Подруги сели рядом, организатор или Аноним, как Эмма предположила, расположился в мягком кресле, в отличие от стульев с прямой спинкой, на которых сидели приглашенные гости. И это то, что выделяло его среди присутствующих.

Молчаливый мужчина в маске с птичьим клювом «Доктор Чума» поставил на стол последнее блюдо, после чего низким тембром голоса пожелал всем приятного аппетита, галантно поклонился и удалился. Эмма про себя прозвала его «Молчун».

Еда на столе вызывала у Эммы отвращение. Ни котлеты, ни тушеное с томатным соусом мясо, ни рагу из рыбы с овощами не просились в рот, несмотря на то, что завтрак уже давным-давно переварился. После увиденной надписи и настырных назойливых мыслей о ее прошлом, кусок в горло не лез.

Мужчина в прекрасной яркой маске ястреба принялся рассказывать о традиционных румынских блюдах. «Салата де икре», «Сармале», «Пыржоале» ни о чем Эмме не говорили. Единственный вывод, который она сделала об этом мужчине, заключался в том, что он из местных, или же переехал сюда и несколько лет жил в Румынии. Блестящие перья так и манили прикоснуться к ним и понять, из какого материала они сделаны. Маска смотрелась вызывающе. Для того, чтобы как-то отличать присутствующих между собой, Эмма дала каждому гостю прозвище по их маскам. Первого наградила кличкой «Румынский Ястреб».

Молодых дам с густыми длинными иссиня-черными распущенными волосами, но при этом аккуратно уложенными укладкой, сидящих по правую руку от него, наградила «Белой Совой» и «Колибри». Мужчину с сединой в волосах и мудрым взглядом стальных серых глаз – «Арлекино».

Старика с полузакрытой маской, открывшей взору лицо с испещренными морщинами и искусно зализанной шевелюрой, перекрашенной в темную краску – «Модник». Его маска не брала на себя много внимания, но при этом говорила о том, что мужчина обладает изысканным вкусом. Иногда скромность украшает лучше одежды от всемирно известных брендов и бриллиантов. Эмма удивилась этой своей мысли и принялась дальше рассматривать гостей.

Женщина с пронзительными голубыми глазами носила маску вороны. Среди собравшихся она смотрелась гармоничнее всех, в сочетании с водолазкой, пиджаком и в обтягивающих брюках, и все это соответствовало правилам цветовой гаммы дресс-кода. Низ одежды отпечатался в голове Эммы, когда они с Софи наблюдали за гостями со стороны в коридоре.

«Ворона» – Эмма дала прозвище этой женщине. На ее руку, где на среднем пальце броско выделялся перстень с красным алмазом, положил руку мужчина в настолько яркой, словно из золота, маске льва, что рябило в глазах. «Лев». Его волнистые светлые волосы до подбородка дополняли образ. Черная из шелка рубашка смотрелась утонченно и подчеркивала его подтянутую фигуру, каждый рельеф тела, подтверждая то, что он много времени проводит в спортзале. Карие, цвета молочного шоколада, глаза смотрели на Ворону с такой любовью, что у Эммы внутри кольнуло завистью. В браке Ворона и Лев, судя по всему, не состояли, но явно были близки.

Лица семейной пары скрывали золотистые маски с паутинкой трещинок. Муж и жена держались за руки и чувствовали себя за этим столом, среди незнакомцев, уверенно и раскрепощенно. Мужчину выделяла массивная брошь в виде паука на черном пиджаке, а женщину – стрекоза на элегантном платье, с глубоким вырезом декольте. На этот раз Эмма дала им прозвища в соответствии с брошами: «Паук» и «Стрекоза». Их маски вошли в тройку лидеров по гармоничности, простоте и изящности, но представлялись обычными красивыми лицами с трещинками.

Аноним вальяжно раскинулся в своем кресле, закинув ногу на ногу и высокомерно смотрел на остальных, пристально оценивая каждого. Эмме стало не по себе. Она мгновенно ссутулилась под его цепким, пронизывающим и проникающим под кожу взглядом, желая уменьшиться в размерах и стать невидимкой. Неужели они были знакомы?

Лицо Анонима скрывала маска цвета металлик, искусно расписанная волнистыми узорами у глаз и у рта. На фоне коротких темных волос вверх торчали острые шпили и являли взору золотистую корону, тем самым заявляя, кто здесь главный. «Король». Но Эмма предпочла называть его «Аноним». Так как-то привычнее.

С виду мужчине не больше тридцати пяти лет, он дерзкий, и, возможно, нарцисс. Этот факт еще больше удивил Эмму. «А это я откуда знаю? Неужели программист или экономист могут настолько хорошо сканировать людей?»

Их с Софи маски казались самыми обычными по сравнению с остальными. И Эмма догадалась, что они единственные, кто прибыл сюда без этого атрибута. Остальные усердно подготовились и, по всей видимости, каждый желал прийти в самой роскошной маске, чтобы выделиться на фоне остальных и показаться богаче, красивее, умнее. Всего за столом собралось двенадцать человек, соответствуя количеству тарелок и столовых приборов.

Эмма напрягла память и вспомнила о письме Анонима, в котором он пригласил ее на эту закрытую встречу. Это застолье у нее язык не поворачивался назвать вечеринкой. Гнетущая атмосфера, связанная с обстановкой дома и тишиной, иногда нарушаемая шутками и историями Румынского Ястреба, больше раздражала и пугала, чем располагала к себе. Он часто перебивал собеседников, громко хохотал и вставлял какие-то глупые анекдоты, над которыми все должны смеяться, но смеялся только он.

Сколько бы Эмма не присматривалась к организатору мероприятия, не узнавала его. Карий цвет глаз с зеленой радужкой не пробудил в памяти никаких воспоминаний. А ведь этот мужчина достаточно хорошо ее знал, раз предугадал, что она приедет сюда. Что могло связывать ее со столь неприятным, отталкивающим типом, который, судя по короне на голове, решил, что он лучше остальных?!

Неужели до аварии и она была такой? Недаром говорят: «С кем поведешься, того и наберешься», и нужно осознанно окружать себя теми людьми, которые обладают качествами, какие хочешь развить в себе.

В тот вечер, когда Эмма получила приглашение от Анонима, не зная, кто его прислал и зачем, она написала ему два электронных письма. В первом подтвердила участие, а во втором – спросила, кто он и при каких обстоятельствах они раньше встречались. Ответ так и не пришел. По этой причине она рассчитывала задать вопросы таинственному Анониму напрямую, но пока что случай остаться с ним наедине до сих пор не подвернулся.

Софи наложила на тарелку столько еды, будто голодала несколько дней, чем выдавала свое нервозное состояние. Эмма не помнила их совместное прошлое до ДТП, но после аварии Софи практически постоянно находилась рядом: сначала в больнице, а потом и в доме ее родителей, где Эмма восстанавливалась, по рекомендации врача. Так что она успела немного лучше узнать девушку и точно определить ее настроение. Сейчас Софи желала уединиться в каком-нибудь теплом месте. Эмма и сама чувствовала себя здесь чужой.

Спустя какое-то время разговор Румынского Ястреба подхватили остальные, так что в результате ужин прошел оживленно. Неловкость и тяжесть, до этого витающие в воздухе, улетучились, будто люди, собравшиеся за этим столом, знали друг друга много лет. К еде не притронулась только Эмма, ковырявшая на тарелке рыбу.

Мысли о мальчике и послании на стене не давали ей наслаждаться сменой обстановки и ближе узнать собравшихся за этим столом. В любом случае, Аноним действительно постарался, чтобы эта встреча состоялась. Еда выглядела настолько аппетитной, что гости расхватали все до последней крошки. И как только на столе оказалась грязная посуда, словно из ниоткуда появился Молчун и тут же забрал ее. Уже за одно это можно быть благодарной. Но Эмма все равно места себе не находила.

Позже Молчун сопроводил гостей в их комнаты, и Эмма удивилась, что их с Софи не разместили в одном помещении, что логично, поскольку они прибыли сюда вместе.

Комната, в которой поселилась Эмма, радовала чистотой и запахом свежих простыней. На низком прикроватном столике стояла тарелка с инжиром, виноградом, связкой крупных, спелых бананов и тремя плодами киви. В животе предательски заурчало, и она накинулась на фрукты, чтобы хоть как-то унять голод. Стоило только начать – и Эмма уже не смогла остановиться и, когда уже доедала последний киви, поняла, что съела абсолютно все. Но, по крайней мере, теперь ее настроение немного улучшилось и сложившиеся обстоятельства уже не представлялись такими мрачными, как раньше.

Особенно ее обрадовало отдельное уборное помещение с небольшой ванной, рукомойником и унитазом. Тело требовало смыть с себя всю накопившуюся усталость. Перелет на самолете, а потом и поездка на такси в этот дом вымотали ее.

Эмма достала из чемодана чистое полотенце, сменную одежду, халат, домашние тапочки, гель для душа с запахом маракуйи и зеленого чая, зубную щетку, пасту. Затем наполнила ванну теплой водой, залезла туда, закинув ногу на ногу и на какое-то время позволила себе расслабиться.

Тревога пробивалась сквозь скудные попытки унять разбушевавшиеся мысли, и Эмма переключилась на приятные воспоминания, связанные со днем ее выписки, когда родители устроили праздничный ужин с лимонным тартом, запеченной фаршированной яблоками курочкой с хрустящей ароматной корочкой, картофелем по-деревенски и жареными грибами. На просторной кухне висели разноцветные шары, а на круглом столе стояли красные розы. Родные отметили ее возвращение домой с такой теплотой и любовью, что тот день навсегда отпечатался в памяти.