Бюро расследований «Агата»

– С ума сойти, – поддержал его Эдвин.

– Что такого в этой герцогине? – не поняла общего удивления Агата.

– Её считают лидером в перевороте, в результате которого Император Карл был убит, – пояснил Арчи.

– Она свергла собственного отца? – удивилась девушка.

– Больше тебе скажу, герцогиня Валлу лично обезглавила Императора, – жестко ответил Нэд. – В то время аристократы были недовольны его деспотичным правлением, и охотно поддержали герцогиню. Сейчас, полагаю, большинство её просто боится.

– Вы считаете, герцогиня стоит за всем этим? Контрабанда, грабежи, убийства?

– Многое указывает именно на неё. Запрет на вскрытие товара от Императора – нонсенс, такого раньше не было. Кто является правой рукой Императора? Герцогиня Валлу. Беспрепятственный доступ к сокровищнице? Герцогиня Валлу. Способность сделать липовые свидетельства о смерти такого качества, так же свидетельствует о больших возможностях преступника. Способ убийства Дэва Хэнлона тоже о многом говорит. Отрубить кисти рук – знак, что он позарился на чужое, язык – много болтал. Один точный удар в сердце лишает его возможности совершать ошибки. Сразу после коронации нового Императора, герцогиня провела зачистку. Всех неугодных убивали именно таким образом и тела выставляли напоказ.

– Это слишком жестоко, – покачала головой Агата.

– И что мы можем сделать? – на грани паники спросил Арчи. – Как ей противостоять? При всем уважении, лорд Брок, Палмер, вы гораздо ниже её по положению. О нас и речи нет. Убьет и не вспомнит!

– Не психуй, – посоветовал Эдвин.

– Хочешь отправиться на тот свет? Валяй! Только без меня! – взвизгнул Арчи, резко дернул на себя одеяло, отчего нога Эдвина слетела с подушки, а сам он едва не скатился с кресла.

– Легче, приятель!

Агата отрешилась от общего шума и сосредоточилась на собственных воспоминаниях. Что кричал Хэнлон перед тем, как упасть в воду? О чём он говорил?

Голова тут же отозвалась болью, и Агата досадливо нахмурилась. Слишком много событий. Слишком.

Возможно, Арчи прав. Он прав, и это расследование будет стоить ей жизни? Правда будет стоить жизни? Нужна ли в таком случае, правда?

Стоит ли задавать вопросы, ответы на которые придется добывать кровью?

На ум неожиданно пришли слова Эмерсона: «возможно ли, что десять лет назад они уже нападали на людей?»

Что-то щелкнуло, и картинка моментально сложилась.

«Он убийца, помощник красноглазой змеи», – вот что сказал Хэнлон в карьере. Убийца.

Убийце принадлежал ремень, с которым она не расстается уже десять лет.

Десять лет назад они уже нападали на людей, уже убивали. Он убил её мать! Но кто он?

– Почему «красноглазая змея»? – спросила Агата, и все разом замолчали.

Нэд склонил голову набок, и оглядел девушку с головы до ног. Он отметил, что она побледнела, но счел это признаком усталости.

– Реликвия рода Валлу – комплект драгоценностей – браслет, колье, серьги в виде золотых змеек с алыми алмазами вместо глаз. Герцогиня никогда с ними не расстается, – ответил лорд Брок.

– У неё есть помощник? Мужчина? – Агата старательно сдерживала дрожь в голосе.

«Помощник красноглазой змеи…»

– Гейб Осборн – преданный слуга своей госпожи. О нём почти ничего не известно. Кроме разве что поразительной жестокости в делах. Идеально подходит своей госпоже.

– Гейб Осборн, – Агата попробовала его имя, как пробуют незнакомое блюдо в не вызывающем доверия ресторане. Неприятный вкус – жесткий и горький.

– Почему спрашиваешь? – включился в разговор до сих пор молчавший Палмер.

– Хэнлон что-то кричал о помощнике красноглазой змеи в карьере. Пытался отвлечь меня, – девушка постаралась, чтобы никто не догадался о том, какие чувства она испытывала сейчас. Она и сама не знала, что это.

Страх? Ненависть?

В чужом городе в маленькой квартирке на стуле висел кожаный ремень с мощной овальной пряжкой, с тонкой черной полосой в центре. Этим ремнем восьмилетней заплаканной девочке когда-то связали руки. Она хранила его все эти годы не для того чтобы помнить, не для того чтобы отомстить, а чтобы чувствовать связь с прошлым.

Спустя десять лет Агата произнесла имя убийцы матери. Как вспышка пронеслось воспоминание: лицо с набухающим кровью шрамом, заслонившее вспоротое молнией небо.

– Шрам… Ведь у него на лице есть шрам?

– Да, – ответил лорд Брок. – На щеке.

Конечно, у него должен быть шрам. Десять лет назад Элена Северская взяла в руки меч, чтобы спасти жизнь дочери. Этот шрам – последнее, что сделала она в этой жизни.

– Давайте просто схватим герцогиню Валлу, – тихо, но отчетливо произнесла Агата. – Она человек. Просто человек. А люди совершают ошибки.

В обращенных на неё взглядах Агата различила целый ворох различных эмоций: сомнения Брока, страх Арчи, хуже всего – решительность Эдвина, поддержку Палмера, пугающее доверие Эмерсона.

– Я в любом случае с тобой, малыш, – пожал плечами Нэд.

– Если Трэнт в деле, – развел руками Эдвин. – Я тоже. А ты, Палмер?

– Разумеется, – хором ответили Брок и Палмер.

Арчи со слезящимися глазами оглядел коллег, шмыгнул носом и вяло заявил:

– Я абсолютно уверен, что всех нас завтра же прирежут в ближайшей подворотне.

– Отлично! – хлопнул в ладони Эдвин. – Какой у нас план?

***

Лорд Брок и Палмер запретили кому-либо покидать госпиталь, и на пороге палаты даже появилась охрана. Вот только запретить что-то Эмерсону, значит определить ход его дальнейших действий.

Поэтому, как только солнце начало подниматься над горизонтом, он подхватил Агату и, не обращая внимания на возражения, вывел из госпиталя и усадил в карету. По дороге выяснилось, что одежду, что приобреталась для официальных выходов, уже доставили к нему домой.

– Как ты попал в мою квартиру? – возмутилась Агата.

– Точно, – мужчина щелкнул пальцами и вытащил из кармана маленький ключик на стальном кольце. – У тебя новый замок. Вот ключ. Если не возражаешь, запасной я оставлю у себя.

– Возражаю!