Выпускница боевой академии. Неприятности в наследство
– Я заплатил и за него, – фыркнул парень. – Так что сама ему об этом и скажи.
– И когда это твой брат понимал слово «нет»? – раздраженно буркнула я и потащилась наверх, чтобы освободить уже полюбившиеся комнаты. Терять их в своем же доме было обиднее всего.
– И, Трисс… – Лайон словно услышал мои мысли. – Мы можем занять покои Челси, так будет справедливо. Или любые чистые.
– Чистых нет, – мстительно припечатала я. – Только мои и Челси. Ну или она может подготовить вам комнаты своими ручками, – сказала я, зло прищурившись.
– Не могу, мне еще идти с тобой ловить тварь, которая не пускает жену нашего соседа к окороку.
– А вот за тварью я могу с собой взять и Лайона, думаю, он не откажет хрупкой девушке. К тому же у него невелик выбор: или убирать комнаты, или ловить тварь.
– Он не боевой маг. – Челси предприняла последнюю попытку откосить от уборки.
– Я – лучше, – усмехнулся парень. – Боевую магию преподают не только в Картионии. Так что, Трисс, я в деле. А ты, Челси, встретишь брата и приготовишь покои.
– Ну и опять же, уборщики придут. Вот и контролируй их, – вставила я пять медяков в разговор.
Была так зла, что хотела убить трех зайцев. Наказать Челси, попугать Лайона, которого, признаюсь, считала неприспособленным к жизни балованным мажорчиком, что бы он там ни говорил. Клинт часто упоминал, что кузен уехал из страны, потому что не поступил в боевую академию.
Ну и еще я очень не хотела встречаться с Клинтом. Куда он, кстати, запропастился? Я была готова поспорить, что мой бывший ищет самый роскошный букет и какую-нибудь фигню, которая (в его понимании) способна растопить мое сердце. Но нет, я не собираюсь сдаваться. И прощать его – тем более.
Челси все же выдала парням свои покои, и я с неудовольствием отметила, что теперь мы живем дверь в дверь с Клинтом. И Лайоном, но Лайон меня не так волновал. Он хотя бы не посягает на мою свободу и не претендует на мое сердце, руку, тело и прочие менее важные части.
Конечно же, мама не положила ничего, что могло бы сойти за гардероб боевого мага на отдыхе. Вся одежда в моем чемодане кричала: «Возьмите замуж мою хозяйку, ну хоть кто-нибудь!» Летящие юбки, яркие сарафаны, белые блузки, оголяющие плечи, и всего двое брюк. Одни – нежно-кремовые с широким поясом, а другие – изумрудные, похожие на шаровары, которые носят женщины в Шанлийской пустыне. Они-то и оказались оптимальным решением. К ним я выбрала блузку без рукавов и рюшей.
Когда спустилась в холл, Лайон был уже готов. И напоминал боевого мага значительно больше, чем я. Безрукавка из светлой дышащей ткани, оттеняющая загорелую кожу, и темные штаны, заправленные в высокие ботинки. На поясе кинжал, на руках – магические браслеты. Ненавижу. Он умудрялся выглядеть брутально и стильно! Утешало, что ненадолго. Сейчас побегает по подполью с окороком и неведомой тварью и подрастеряет весь свой лоск.
– Эй! – Парень усмехнулся, оценивающе разглядывая меня. – Ты уверена, что боевые маги одеваются именно так, или ты решила пригласить меня на свидание? Так знай, я не такой!
Последнюю фразу он протянул противным жеманным голосом, и мне захотелось метнуть в него босоножкой. Кажется, такое желание меня уже как-то посещало.
– Чемодан собирала мама, – словно оправдываясь, заявила я и поняла, что сделала еще хуже: Лайон заржал в голос.
– Больше ни слова, – предупредила я. – Или дальше будешь ходить в мокрых штанах.
– Как скажешь, гроза всей нечисти Валенсии! Как скажешь! – Он отвесил мне шутовской поклон.
Я закатила глаза и отправилась на выход, уговаривая себя немного потерпеть. Надеюсь, нечисть в погребе окажется достаточно пугающей, чтобы золотой мальчик обделался от страха и сам попросил сделать его штаны мокрыми, чтобы не воняли.
От этих мыслей на душе стало тепло, поэтому я заулыбалась.
Лайон улыбку заметил.
– Надо же, у тебя улучшилось настроение! Не назовешь причину таких разительных перемен?
– Уверена, ты не захочешь ее знать, – кровожадно оскалилась я, и Лайон заткнулся.
Улица нас встретила жизнерадостным «Бз-з-з».
– Это что? Я спрашивал, но Челси ответила как-то неопределенно.
– Собачки охранные, – ответила я и улыбнулась еще более кровожадно.
– Собачки не говорят «бз-з-з». Собачки говорят «гав», – уведомил меня Лайон. – «Бз-з-з» говорят крысосы, – удивил он меня неприятной осведомленностью.
– Они в клетке, – успокоила я. – Гулять пойдут ночью, и очень возможно, в гости к невоспитанным мальчикам, которые приходят без приглашения.
– Понял. Надо не забыть закрыть окно, – как ни в чем не бывало отозвался он, и мне стало совсем гадко.
Я так надеялась впечатлить парней крысосами… В идеале – так, чтобы у Клинта и Лайона отпало желание гостить. Но сюрприза не выйдет.
Я не стала расстраиваться еще больше и спрашивать, откуда Лайон знает про крысос и почему не удивляется тому, что я выпускаю их погулять. Не буду радовать его заинтересованностью.
К счастью, торговец жил через дорогу, и это избавило меня от необходимости долго вести светские беседы с Лайоном. Нас уже ждали. То, что я пришла не с Челси, немного насторожило нашего знакомого, но потом он махнул рукой и пробормотал себе под нос что-то типа:
– Ну, может быть, так оно и лучше…
– Лучше что? – подозрительно уточнила я. Идея избавлять соседей от нечисти как-то резко перестала казаться хорошей.
– Ну так… – Мужчина замялся. – Все же парень сподручнее. Да вы не стойте, пойдемте сюда.
«Подпол» по факту являлся большим погребом. Деревянная дверь, ведущая в него, была вмурована в насыпной холм на берегу. Она со скрипом отворилась. Торговец засунул голову в темный лаз, поторчал толстым задом к нам, потом вылез. Вздохнул и, вручив Лайону фонарь на цепочке, который до этого держал в руке, заметил:
– Вот там оно и воет, шуршит и гремит. Не пускает к окороку. Вы уж посмотрите и избавьте нас от твари.
– Подвал-то у вас большой! – присвистнул Лайон, первым заглянувший в темноту.
– Не жалуемся, – сказал торговец и немым укором застыл у нас за спинами.
Пришлось лезть.
Вниз вела череда ступенек, и как только мы с Лайоном спустились на первые три, как за спинами захлопнулась дверь и щелкнул засов.
Глава 5
– Эй! – завопила я и стукнула кулаком по двери. Руки кольнуло заклинание, которое защищало дверь, и явно не от ворующих окорока тварей, а от вполне себе сильных магов.
– Господа маги, вы уж не обессудьте, – отозвался глухой, немного дрожащий голос торговца. – Мы с утра вас выпустим, правда. Или косточки соберем… Это уж как сложится. Но мы верим в лучшее! Пока тварь никого не съела, и лучше бы это так и оставить. Вы уж изловите там гада, а? А дверочку не ломайте. Все равно не получится. Ее лучшие маги зачаровывали, еще во время войны. Тут жители города прятались, когда бои шли. Ни одно заклинание выбить не смогло. Вот раньше как на совесть делали, не то что сейчас… тьфу! Впрочем, о чем это я. Внутри там хорошо, и окорока есть, только вы уж аккуратно. Все не портите! А так кушайте. И наливочка там вкуснейшая, и грибочки маринованные… Только те, что с глазами, кушайте осторожнее, уж больно они забористые. Я ведь вам ужин обещал? Вот и угощайтесь.
– Ты нам плотника обещал! – взвыла я, со злости ударив по запертой двери кулаком. – На кой нам твой ужин?
– И плотник будет, – невозмутимо отозвался сосед. – После того как нечисть изловите. А ужин – это так, бонусом за причиненные беспокойства. Просто вы сами посудите: начнете вы нечисть гонять, а ну как испугаетесь? Решите сбежать, а она за вами? А у меня жена, детки. Посетители вечером соберутся, опять же. Поэтому вы уж там между собой разберитесь, и потом мы выпустим вас. Не скучайте тут.
– А если не мы нечисть, а она нас? – поинтересовалась я.
– Тогда уж я до города поеду за магом нормальным. Все равно собирался. Только нормальный маг далеко, да и денег берет много, а вы рядом подвернулись. Поэтому я решил сначала вас попробовать, может, и получится, – закончил нахал и ушел.
– Он что, серьезно? – спросил меня Лайон. На лице парня застыло удивленное выражение. Кажется, он не так представлял себе отдых в Валенсии.
– Представления не имею, – ответила я и огляделась. Мы оказались в самых настоящих катакомбах, в которых (торговец не соврал) действительно пахло копченым окороком. Если идти на запах, наверное, мы до него доберемся. Иных вариантов нет. Ориентироваться тут можно или на ощупь (а стены мокрые и холодные), или на запах, потому что ни грифона не видно. Фонарь, который сжимал в руке Лайон, высвечивал только красивое ошарашенное лицо парня. С таким выражением в темноте на аристократа он походил чуточку меньше, что родило в моей душе неясное удовлетворение. Правда, о том, как я сама тут смотрюсь, лучше не думать.
– Вот ведь волчий сын! – выругался Лайон, вручил мне фонарь и подошел к двери. Положил на нее ладони и снова выругался. – Не соврал, мерзавец. Проще провести в подземелье ночь, чем ее выломать. Пошли тестировать наливку и окорока, пока их не протестировала неведомая тварь. Может быть, она живет только в голове у владельца погреба? Мы пожрем, поспим и пойдем домой. Правда, сомневаюсь, что среди банок с закрутками, бутылок наливки и вяленого мяса притаилась кровать или хотя бы диван.
– Ага, в голове, – раздраженно буркнула я, понимая, что из-за идиота-соседа оказалась заперта вместе с Лайоном в темноте. – Именно поэтому он благородно закрыл нас со своими запасами? Нет уж! Я не хочу проводить тут ночь! И вечер! Зачем мы вообще так рано потащились! Весь день насмарку.
– Можно подумать, я горю желанием! – фыркнул Лайон. – Я вообще в Валенсию ехать не хотел. Но раз уж пришлось, рассчитывал сидеть на берегу с бутылкой вина и провожать закаты. Возможно, в компании красивой девушки, – мечтательно протянул он. Посмотрел в мою сторону и педантично добавил: – Красивой девушки с мягким характером и без магии.
– А что тогда приперся? – ощерилась я, не понимая, почему меня вдруг задел камешек в мой огород от Лайона.
Он никогда не отличался тактом, а я не отличалась покладистым характером. Так и жили, делая вид, что друг друга не замечаем. Я не выливала на него ушаты воды при встрече, он делал вид, будто не замечает девушку брата. И все было прекрасно, пока мы не оказались заперты в этом подземелье из-за прихоти соседа. Ну, я устрою ему завтра с утра!
В этой ситуации меня радовало одно: у меня масса времени, чтобы придумать план мести.
– Приперся, потому что мама попросила, – недовольно пояснил Лайон. – Съезди, сказала, сынок, с Клинтом, он такой хороший мальчик. Сейчас решается его судьба. Что же у хорошего мальчика все идет через жо… – Парень осекся и махнул рукой.
Больше тему визита Лайона и Клинта мы не поднимали. Я не особо ему поверила. Клинт всегда казался мне достаточно независимым, чтобы принимать решения самостоятельно. Да и тащить красавчика-брата завоевывать девушку опрометчиво. Впрочем, Клинт прекрасно знал, как я отношусь к Лайону, так что эта версия имела право на существование. Не поверила я Лайону и в другом, поэтому сама полезла проверять дверь. Парень терпеливо ждал, пока я бормотала себе под нос, проверяя один вариант заклинания за другим, используя доступные и не очень чары. И только когда я едва не подпалила все вокруг, устало произнес:
– Смирись, Трисс… эту ночь тебе придется провести со мной.
– Всю жизнь мечтала! – в сердцах выдохнула я и призналась: – Хотя… лучше с тобой, чем с Клинтом.
– Я думал, у вас все серьезно… такая любовь… – заметил он, внимательно уставившись на меня.
В темноте пытливый взгляд выдержать было проще.
– Или ты просто хотела немного погреться в лучах его денег и славы? А все слова про любовь – это так… просто слова? Если что, я действительно считаю, что любовь придумали лжецы, которым удобнее сказать «люблю», чем признаться в выгоде. Но Клинт считает иначе. А как считаешь ты, Трисс?
Я задумалась. Вот правда задумалась, потому что не знала, как я считаю. В начале лета я очень даже верила в любовь. И не просто в любовь, а в любовь с Клинтом. А сейчас… слишком многое изменилось. Уверена была лишь в одном.
– Я тебя умоляю. Какие деньги? Мы примерно из одинаковых социальных слоев. Нет, мне действительно нравился Клинт, очень. Он такой… правильный, целеустремленный, красивый… – Я мечтательно улыбнулась. – Да по нему сходила с ума половина девчонок нашего курса! Второй половине по какой-то нелепой случайности нравился ты. Но ты появлялся редко, поэтому влюбленность в тебя была быстропроходящей, а в Клинта – нет. И да, я была в числе тех, кто потерял голову от твоего брата.
– И почему же сейчас ты так решительно настроена? Твоя любовь так быстро умерла?
Вот что он ко мне пристал? И ведь не сбежишь же отсюда никуда, и ругаться не вариант. Нам сидеть вместе еще кучу времени, поэтому пришлось отвечать на неудобные вопросы.
– Он меня предал. Я ему доверяла. Он знал, как я хотела получить эту работу, как готовилась. Не спала ночами, чтобы стать лучшей. Я, грифоны всех задери, четыре года тяжело и много училась. Отказывала себе в развлечениях, в поездках, часто – во сне. Но, оказывается, достаточно быть просто примерным мальчиком-хорошистом, чтобы забрать работу моей мечты!
– Неужели работа стоит любви?
– Не знаю. Видимо, для Клинта стоит. – Я пожала плечами. Разговор был неприятен. Меня снова душили слезы обиды. – Ведь работу любви предпочла не я.
– А если я скажу, что Клинт бросил работу, чтобы быть с тобой? – тихо заметил Лайон. Он подошел ко мне ближе на шаг, а я это даже не сразу заметила. – На это что скажешь?
– Что? – Я даже поперхнулась. – Я скажу, что он еще больший идиот, чем я думала. Он лишил меня должности моей мечты и не стал работать там сам? Знаешь, просто прекрасно, что мы застряли в подземелье с нечистью и окороками. Если бы эту радостную весть сообщил мне сам Клинт, я бы, пожалуй, точно выпустила крысос на его задницу. А так есть шанс, что за ночь я успокоюсь. А сейчас пошли искать нечисть, иначе единственным злобным существом тут буду я.
Лайон, к счастью, не стал продолжать эту очень скользкую тему. Клинт бросил из-за меня работу? Да бред это! Идиотизм и бред. Мой бывший был карьеристом от мозга до костей. Когда он занял мое место, я очень разозлилась и обиделась, но, пожалуй, не удивилась. В какой-то мере я даже его понимала. Отчасти. Не знаю, как бы я поступила на его месте. Хочется верить, не стала бы лишать любимого человека рабочего места, но… если предположить, что он не подошел, а мне предложили? Нет. Об этом я думать не хотела. А то вдруг выяснится, что я сама не намного лучше Клинта. Мне бы этого не хотелось.
В любом случае за лето я поняла, что чувства к Клинту ушли, а иногда мне начинало казаться, что их и не было. Была влюбленность, было ощущение принадлежности к чему-то общему. Все эти совместные тусовки, возможность покрасоваться парнем перед подружками, а ему – продемонстрировать меня друзьям… Студенческая жизнь, совместные пары, экзамены, выбор жизненного пути – все это нас объединяло. Но учеба закончилась, и как-то так вышло, что единственное связующее звено, оставшееся между нами, – это работа, которую он сначала забрал себе, а потом по непонятной прихоти бросил!
Кажется, я снова начала злиться. Думать о том, что Клинт выкинул мое благополучное будущее за ненадобностью, оказалось очень больно. Нет. Все же встречу идиота – вцеплюсь в рожу! Хотя… может быть, Челси уговорит его убраться до моего возвращения?
Можно было бы, конечно, рефлексировать и дальше, но Лайону надоело стоять на одном месте, и он отправился по коридору на запах окорока. Я сделала то же самое, даже грамотно ускорилась в самом начале, чтобы создалось впечатление, что это парень идет за мной, а не я за ним.
Коридор был узким и длинным. Светильники на стенах попадались редко и горели вполнакала, словно хозяин экономил на освещении или ему просто нравилось находить запасы по запаху. Тогда неудивительно, что его жена боится сюда спускаться. Никакой твари не надо. Я бы тоже по своей воле в такое место не сунулась.
За первой попавшейся нам дверью оказался винный погреб. Лайон воскликнул радостное «О!» и устремился к бочкам и бутылкам, предварительно вручив мне фонарь. Я только глаза закатила и предупредила широкую спину, которая оказалась прямо перед носом:
– Лайон, не смей напиваться! Нам придется провести вместе очень много времени! А отрезвить я тебя могу только водой. – Поскольку парень на угрозу не отреагировал, пришлось для убедительности добавить: – Могу и буду!
– Не переживай, Трисс! Я не напиваюсь разным подозрительным пойлом. Это не в моих правилах. Сейчас просто выберу бутылочку чего-нибудь поприличнее, чтобы потом отметить победу над нечистью.
– Я не буду с тобой пить даже бутылочку чего-нибудь поприличнее! Не в моих правилах напиваться в подозрительных компаниях, – по-своему переиначила я его правило.
Но Лайон не обиделся на мою шпильку.
– Ну и зря. Тебе не помешало бы! Иногда напиться в подозрительной компании – это отличное решение многих проблем.
– Ага! – фыркнула я. – И приобретение новых. Не хочу терять контроль над собой.
– Ты влюбилась в моего братца на трезвую голову. Тебе не страшна потеря контроля. Все самое страшное уже случилось, – отозвался нахал, и я с трудом удержалась от того, чтобы пустить ему в спину воздушный пинок. Остановило меня лишь понимание: если Лайон влетит в бутылки с наливкой и все их перебьет, это можно будет списать на происки нечисти, но, боюсь, убытки все равно повесят на нас.
Я принципиально не стала заходить в винный погреб. И светить Лайону, облегчая задачу, тоже не собиралась. Демонстративно направила фонарь в глубь коридора, откуда могла на нас напасть непонятная и страшная нечисть, стерегущая окорок. Правда, парень справился сам. Видимо, зажигать элементарные светлячки его в заграничной академии все же научили.
Я хоть и злилась на запершего нас тут соседа и наглого Лайона, но чувствовала некоторую ответственность. В конце концов, я здесь единственный боевой маг, а значит, должна защитить простых смертных, даже если в роли беззащитного смертного этот наглый, избалованный Лайон, и изловить угрожающую хозяевам дома нечисть, пусть они и поступили со мной отвратительно. За их поведение я отомщу потом, когда этим нехорошим людям не будет угрожать реальная опасность.
И мне совершенно не нравилось, что контролировать с Лайоном его же безопасность невозможно. Вон, бубнит что-то себе под нос и перебирает бутылки, а спина открыта нападению любого чудовища. Хорошо, что здесь я стою, пока он определяется, какой именно алкоголь изволит сегодня пить. Ценитель нашелся! Тоже мне.
К счастью, надолго он не застрял и минут через пятнадцать отвлекся от инвентаризации чужих запасов. В руках Лайон держал пыльную бутылку с наливкой, которая стояла тут, похоже, еще со времен магической войны.
– Это хоть пить-то можно? – скептически поинтересовалась я, изучая нечто пузатое, покрытое толстым слоем пыли и паутины, с этикеткой, написанной от руки.
– Ты же в любом случае не хотела, – ответил Лайон.
– И до сих пор не хочу. Просто если ты траванешься, что я с тобой буду делать в этих катакомбах? У нас был курс оказания первой лекарской помощи, но это единственный предмет, по которому у меня стоит четыре балла. И то потому, что, если бы мне поставили три, плакал бы мой золотой диплом.
– Ценю твою заботу, Трисс, но я же говорю, что у меня нет привычки пить непонятно что. Эта наливка обещает быть вполне приличной. Проверим мою интуицию. Позже, когда убедимся, что распитию не помешает нечисть.
– Пока я никакой нечисти тут не наблюдаю.
– Так и я не наблюдаю. Как, впрочем, и копченого окорока, за которым, по словам хозяина, эта нечисть и охотится.
– Меня знаешь что в этой ситуации напрягает? – Я решила поделиться своими сомнениями с Лайоном. Не то чтобы его мнение было весомым и ценным, просто делиться было больше не с кем, а высказать мысль хотелось.
– Кроме запертой двери?
– Да. Кроме запертой двери, – согласилась я. – Нечисть охотится за копченым окороком, а жена хозяина (да и он сам) сюда спускаться боится. Тебе не кажется, что любая нормальная нечисть уже сожрала бы все, что смогла, и убралась искать вкусняшки дальше? Что она сидит в этом подвале – ни себе ни людям?
– Ну… – протянул Лайон. – Значит, нам попалась ненормальная нечисть, только и всего.
– Это-то меня и пугает.
За следующей дверью нас встретили полки и ровные ряды стеклянных баночек с разноцветными помидорчиками разных размеров и маленькими пупырчатыми огурцами с кружочками морковки и фигурными листьями, положенными в маринад для аромата. Нашлись и грибочки, в том числе и местный вид, который уныло таращился на нас из-за стекла. Потом шел ряд чего-то отдаленно похожего на маринованных лягушек с небольшими узорными патиссончиками, пауки с помидорами и еще какая-то несъедобная на первый взгляд гадость, которая вызвала у Лайона небывалый гастрономический интерес.
– Боюсь, две банки под мышками и бутылка вина будут тебе немного мешать убегать от твари, – сказала я, остужая его пыл, хотя внутренне облизнулась. Правда, не на пауков за стеклом, а на консервированные половинки абрикосов. Но брать не стала по той же причине. Мы пришли сюда ловить нечисть, а не жрать. Возможно, возьму баночку перед выходом, в качестве платы за причиненные неудобства.
– А мы собираемся убегать от твари? – удивился Лайон.
Я пожала плечами. Кто вас, мажоров, знает, как вы ведете себя в минуту опасности? Думаю, не очень достойно. Но говорить вслух ничего не стала. Мама меня учила: ни в коем случае нельзя унижать мужское достоинство. Мужики – существа с тонкой душевной организацией, и к женским подколкам и сомнениям относятся болезненно. А уж мажоры и подавно, им же с детства в попу дуют и золотую ложечку вставляют. Лайону – так точно!
Наконец мы (оба с сожалением) закрыли вторую дверь и направились к третьей, которую выдавал аромат. Именно там хозяева хранили все самое ценное и вкусное. У меня даже в животе заурчало от плывущего по коридору запаха.
Отсветы от фонаря плясали на стенах, а остальной коридор был погружен в темноту. Лайон зажег дополнительное освещение, которое потушил, когда вышел из винного погреба, и стало чуть светлее. Правда, ненадолго, потому что в пятно света возле двери в кладовку с окороками вползла жуткого вида тень. Кажется, тварь мы нашли.
Или это она нас?
Глава 6
Я напряглась и выставила перед собой руку, в которой пульсировала магия, но лупить не стала. Смысл тратить силы на тень? Постаралась встать так, чтобы закрыть спиной более беззащитного Лайона, и налетела на него локтем. Оказывается, парень сделал то же, что и я.
Почему-то это разозлило! Он что, посчитал, будто сможет меня защитить?
Кончики его пальцев искрили, цвет магии был мертвенно-голубой, непривычный. Такого я не видела ни у кого. Это не магия воды, как у меня – она ощущается иначе, и не воздух – он светлее. Вероятнее всего, какой-то не стихийный дар. Даже удивительно, что парень чему-то научился. Со слов Клинта выходило, что Лайон просто прогуливал родительские деньги, ради галочки числясь в какой-то академии.
– Как ты думаешь, что это? – тихо спросил он, не подозревая, о чем я только что некрасиво размышляла.
– Представления не имею, – отозвалась я и сделала осторожный шаг вперед. Ноги одеревенели и не слушались, но я помнила все, чему учили в академии, и сохраняла спокойствие. Главное, не поддаться панике.
Тень на стене дернулась, и раздался утробный, вибрирующий рык, отдаленно похожий на «м-р-р-мойо-о-у!».
– Ты слышала? – Лайон замер.
Тень перед нами сгустилась, и на черной кляксе мелькнули горящие оранжевым светом круглые глаза. По спине пробежали мурашки. Еще не парализующий страх, но уже что-то настораживающее, неприятное.
– Слышала, и мне не понравилось, – призналась я. Взяла себя в руки, мысленно напомнила, что я боевой маг, и, подсвечивая себе фонарем, направилась в сторону двери, рычание за которой становилось все громче. Примерно так орала кошка моей подруги, когда у нее пытались отобрать честно украденный кусок ветчины. Если не знать, что эти звуки издает маленькое миленькое белое создание, можно и обделаться со страху.
Тварь, притаившаяся за дверью, не была ни маленькой, ни миленькой: огромная черная туша с всклокоченной шерстью, горящими яростью глазами и вздыбленным хвостом. Но, безусловно, что-то кошачье в существе имелось.
– Это котик! – неизвестно чему обрадовался Лайон, который умудрился вперед меня просочиться к окорокам и беспечно погасил магию.
Вот ведь идиот! И чему только их учили? Впрочем, точно! Он же не учился. Зачем ему? Это мы, простые смертные, грызли гранит науки. А ему достаточно было просто ежегодно оплачивать обучение. Это мне тоже сказал Клинт.