Ожерелье Лараны

– Да, ты права, – вздохнула Анет. – Надо куда-нибудь идти. В лесу могут быть голодные, злые звери, а я не хочу оказаться чьим-то обедом. Или уже ужином? Пойдем вон туда, – девушка неопределенно махнула рукой. – Нравится мне тот просвет между деревьями.

Посчитав, что направление выбрано, и говорить, в общем-то, больше не о чем, Анет уверенно потопала вперед, тараня сугробы, не обращая внимания, идет ли за ней Ольга. Так как ругань не смолкала ни на секунду и тише не становилась, девушка сделала вполне логичный вывод, что подруга следует по уже проторенной дорожке сзади. Оля совершенно не понимала, куда и зачем они тащатся. Было просто необходимо найти какой-нибудь населенный пункт и уже потом думать, как оттуда добраться до дома. Она с тоской покрутила в руках мобильник, который писал на дисплее яркими буквами, что сеть не доступна. Анет уверенно пробиралась сквозь ельник, и Оля искренне надеялась, что подруга знает, куда идти, хотя бы приблизительно.

Тем временем лес на самом деле поредел, и впереди показалось снежно-белое пространство, судя по всему, поле.

– Вот, я же говорила, – удовлетворенно произнесла Анет, показывая пальцем на горизонт. – А вон там должно быть жилье!

– Откуда ты знаешь? – удивилась Ольга, тщетно пытаясь разглядеть хоть что-нибудь там, где снежно-белое поле переходило в мутное зимнее небо.

– Да есть там деревенька, – уверенно гнула свое Анет. – Я знаю это. Вон и тропинка через поле идет в ту строну. По ней мы и двинемся, я думаю. Все равно терять нам нечего, и вряд ли у тебя имеются другие предложения.

Анет бодро пошагала дальше, а Ольга, у которой и в самом деле не было ни единого конструктивного предложения, со стоном потащилась следом. Чем дальше, тем меньше ей нравилось это приключение. Казалось, что в деревеньке неприятности не закончатся, а только начнутся. Что благодарить за столь упаднические мысли, женскую интуицию или не вовремя проснувшийся в душе пессимизм, Ольга не знала, но поганое ощущение не хотело отступать. Это изрядно напрягало. Неприятности девушка не переносила хронически, стараясь, чтобы все в ее жизни шло как по маслу. Поступить в институт – так с первого раза и без бессонных ночей за зубрежкой к вступительным экзаменам. Учиться – весело, беззаботно, на одни пятерки, и чтобы время погулять оставалось. А если уж приключения – значит, легкие и ненапряжные. Любить в двадцать лет рано – так и нафиг нам эта любовь сдалась, пусть будут мимолетные, но веселые интрижки. Нынешняя же ситуация никак не хотела вписываться в привычную для Оли жизненную схему, где все происходит когда ей это нужно, и ровно в том количестве, в котором хочется. Здесь все было абсолютно не так, природа и то какая-то очень уж дикая. Даже вдалеке не виднелось ничего похожего на автомобильную трассу. Ольге это абсолютно не нравилось потому, что обозначать могло одно – их забросило куда-то далеко, например, в безлюдную Сибирь. Когда Ольга озвучила свои мысли вслух, Анет в очередной раз ляпнула нечто очень странное.

– Ну, Оленька, ты даешь! Откуда здесь возьмутся автомобильные трассы и самолеты? – причем сказано это было таким удивленным, и в то же время безапелляционным тоном, что и возразить не получилось.

Хотя для зимы на улице было удивительно тепло, Ольга умудрилась замерзнуть из-за сырости и неприятного ветра, гуляющего по полю. Снег уже успел промочить швы на не очень качественных ботинках, которые она собиралась сменить еще сезон назад, но как всегда именно на самое нужное денег не хватило. Вот и приходилось ходить в том, что осталось с позапрошлой зимы. В городе, да еще в нормальную погоду, эта обувь годилась, а вот для пеших прогулок по заснеженным полям – нет. Хорошо хоть до деревни было совсем недалеко, и оставалась надежда, что там можно будет обогреться и что-нибудь съесть. Не может быть, чтобы там не нашлось ни одного сердобольного человека.

– Анет, – начала Ольга, останавливаясь у покосившегося частокола. – Тебе не кажется, что эта деревня странная какая-то?

– Нет, нормальная вроде бы.

– Ты что, совсем глупая, да? Посмотри повнимательней. Из всей сельхозтехники одна лошадь и две телеги! А где тракторы, комбайны? В конце концов, где линии электропередач? Даже в самой захудалой деревне в три дома все это обязательно должно быть. А здесь прямо средневековье какое-то!

– Ну да, почти средневековье, и что? – пожала плечами девушка и потопала дальше, как ни в чем не бывало.

– Эй, стой! – ухватила ее за рукав Ольга. – Подожди и объясни мне нормально, что происходит. И не пытайся мне сказать, что ты ничего не знаешь и не помнишь, иначе я за себя не ручаюсь, побью точно!

– Оль, – несчастным голосом протянула Анет, – но я и в самом деле ничего не помню!

– Если бы ты ничего не помнила, не знала и не понимала, то была бы в таком же состоянии, как и я. То есть удивленная донельзя, на грани истерики. А зная твой характер, может, и того хуже. Ты же, судя по всему, вообще ничему не удивляешься, как будто так и надо.

– Я и в самом деле не знаю, что тебе сказать, – вздохнула Анет. – То состояние, в котором я нахожусь сейчас, трудно описать и объяснить. Меня на самом деле все эти странные события мало удивляют, а что касается отсутствия здесь машин, самолетов и прочей техники, я это заметила после того, как ты мне сказала. И сразу же в ответ на твои слова в душе возник какой-то протест, я поняла, что не может здесь быть всего этого. Твои замечания насчет автомобильной трассы мне, если честно, показались просто абсурдными. Не могу тебе это объяснить. Не знаю, где мы находимся, но твердо уверена, ничего технического ты здесь не найдешь. Считай, что это женская интуиция.

– Странно все это, – со вздохом отстала от подруги Ольга, ничего толком не добившись. – Пойдем, что ли, попытаем счастья в деревне. Все равно ничего другого нам не остается. Может, ты что-нибудь вспомнишь.

Анет вошла в деревню первой. Смеркалось. Небольшие домики, хаотично разбросанные по обнесенному частоколом пятачку, не образовывали даже подобия улиц. Девушка уверенно шла между небольшими сугробами по узкой тропинке вглубь деревни. Немногочисленные люди, спешащие по своим делам, не обращали на чужеземок никакого внимания. Анет поймала всего несколько заинтересованных взглядов, и то направленных не на нее саму, а, скорее, на одежду, которая сильно отличалась от местных нарядов. Самым удивленным был, пожалуй, Ольгин взгляд. Она крутила головой из стороны в сторону, с любопытством разглядывая одетых в странные тулупы местных жителей Одежда у одних словно была срисована с картины «Боярыня Морозова», а другие и вовсе будто сбежали с зимнего съезда толкинистов. Короткие курточки, отделанные мехом, странные штаны, издалека казалось – из замши, и теплые длинные плащи серии «привет вампирам». Женщины все поголовно в платках и длинных цветастых юбках, спускающихся из-под приталенных курточек, отороченных мехом. Деревенские дома были ухоженные и аккуратные, в большинстве своем низенькие, с резными наличниками. Заборы, в отличие от наших деревень, не поднимались косым частоколом почти по самую крышу, а едва достигали метра в высоту. Снежные сугробы в сгущающихся сумерках отливали сине-зеленым. А еще Олю смутил мужик, странный такой мужик. Закутанный в тулуп, так, что из меха торчал один крючковатый нос и колючие, слишком близко посаженные маленькие глазки.

– Анет… посмотри на дядьку, что с ним? Нос как у бабы-яги и кожа какая-то серая. Больной что ли? Да нет, даже если больной, то все равно странный.

– Может, полуорк?

– Полу кто???

– Анет! Девочка моя! – закричал кто-то с улицы, и Ольга, подавившись очередной тирадой, увидела, что подругу обнимает невысокая пожилая женщина, одетая в длинную отороченную мехом одежду, судя по всему, из мягкой замши. Это одеяние смотрелось на порядок богаче, чем у остальных селян. – А где же друзья твои? Да что ж это я вас разговорами на улице занимаю. Пойдемте скорее в дом. У меня ведь как раз пироги поспели, впрочем, что это я, пироги у меня всегда. – Оля послушно потащилась за оживленно щебечущей женщиной и подругой, на лице у которой застыла удивленная и вместе с тем глупо-счастливая улыбка. Это могло обозначать только то, что Анет опять все это кажется смутно знакомым, но ничего конкретного она так и не вспомнила.

Чуть позже, в доме за чашкой чая, создавшуюся ситуацию удалось немного прояснить. Женщину звали Ашан-Марра. Анет и в самом деле бывала раньше в этой деревне, которая называлась не очень благозвучно «Дохлые гнилушки», причем не одна, а с тремя попутчиками. На Ольгин вопрос, а где эти самые «Дохлые гнилушки» находятся, Ашан-Марра ненадолго призадумалась, и со вздохом объяснила девушкам, что с Земли они попали на Арм-Дамаш. Анет это известие восприняла нормально, а вот Ольгу другой мир выбил из колеи окончательно. Сначала она молчала, глупо хлопая глазами. Потом не хотела верить, доказывая, что других миров нет, а если вдруг и есть, это место никак не может быть другим миром, приводила в доказательство один-единственный довод, который сводился к тому, что здесь, в этой деревне, она чувствует себя комфортно и может свободно дышать. Когда же немного отошла, подумала и сопоставила факты, такие, как отсутствие техники, удивительно белый снег и попавшийся странный мужик, то поняла, что слова Ашан-Марры соответствуют истине. Тогда с девушкой случилась банальная истерика, характерная скорее для неуравновешенной Анет. В результате Олю пришлось отпаивать успокаивающим настоем из трав.

– Так, – глубоко вздохнула Ольга, которая достаточно быстро взяла себя в руки и пришла в норму. – Как я поняла, дела у нас обстоят следующим образом. Когда Анет в прошлом году пропала у нас с Земли, она очутилась здесь – на Арм-Дамаше, причем не просто так, а с важной миссией. Немалую роль в том, что она оказалась здесь, сыграл старинный браслет, от которого на данный момент остался только странный ожог. Тогда же, летом, она в сопровождении трех молодых людей, один из которых ксари, другой – маг, а третий – воин, была в этой деревне. Пока не спрашиваю, что здесь за маги и кто такой ксари, я это выясню позже, пока только пытаюсь уяснить для себя картину происходящего, честно сказать, получается не очень. Так вот, летом Анет пробыла здесь несколько дней, а потом уехала, появившись только сегодня. То есть через полгода. А миссию-то свою она выполнила или как? Она же вроде бы должна была убить какую-то страшную ведьму. Хотя «Анет» и «убить» в моем понимании вещи несовместимые.

– И тем не менее, она это сделала, – серьезно сказала Ашан-Марра. – Изгнание Хакисы совершено по всем правилам. Об этом известно всем до единого жителям Арм-Дамаша. Только вот… – ведунья замялась. – Ходят слухи, что будто бы Хранительница во время ритуала погибла. Поэтому я и обрадовалась, увидев тебя, Анет, живой и невредимой. А ты совсем ничего не помнишь? Ни меня, ни своих попутчиков?

– Нет, – грустно покачала головой Анет, запивая горячим чаем очередной кусок пирога. – Но когда вы сказали, что я приезжала не одна, я поняла, что это и в самом деле так. А когда услышала, что здесь меня считают погибшей, в груди что-то сжалось, и я осознала, что мне не хочется, чтобы те, с кем я была здесь, считали меня мертвой. Захотелось найти их и сказать, что это неправда и я жива. Только знать бы, кого и где искать. Как же я хочу все вспомнить!

– До чего странно, – озабоченно произнесла ведунья. – Исчезли факты, но остались чувства, и это причиняет тебе боль. Налицо явное магическое вмешательство. Но сейчас мне ничего не приходит в голову.

– А когда Анет останавливалась здесь в прошлый раз, – задумчиво поинтересовалась Оля, – рядом не было никакого призрака?

– Призрака?

– Да, призрака. Анет наобещала ему чего-то, а что именно – не помнит.

– Да как же ты это, деточка? – Ашан-Марра всплеснула руками и подбежала к гостье. – Да разве ж можно! Что ты пообещала?

– Не помню, – всхлипнула девушка, – не помню! Скорее всего, обещание я дала какой-то молодой женщине. Она очень красивая, в длинном прозрачном платье. Приходит ко мне почти каждую ночь во снах и требует вернуть «их»! Кого «их», я не понимаю!

– Ой, как все плохо, – старая колдунья выглядела расстроенной. – Нужно вспомнить все, и как можно быстрее. Иначе утянет она тебя в мир мертвых, долг очень сильно связывает человека и призрака. А то, что она тревожит душу во снах, только приближает твой конец. Но ты не печалься, мы обязательно что-нибудь решим. А пока ложились бы вы, красавицы, спать, а завтра с утра подумаем, чем тебе, Анет, можно помочь. Должно быть средство, способное ускорить возвращение памяти. Мне кажется, что воспоминания вернутся к тебе в любом случае. Только вот когда? Чует мое сердце, это Хакиса постаралась и устроила тебе последнюю пакость. Что ни говори про чернокнижницу, а в человеческих душах она разбиралась очень хорошо. Вот и заставила тебя забыть нечто важное, а чувство утраты оставила. Хорошо, что ты смогла, пусть неосознанно, вернуться на Арм-Дамаш. А то, зная мерзкую ведьмину натуру, поверь мне, деточка, промучилась бы ты лет пять в безуспешных попытках все вспомнить, да и устроила свою жизнь. Замуж вышла бы, детей родила, и в одно прекрасное утро через несколько лет вспомнила бы все, а уж поздно. Ни пути к нам найти бы не смогла, да и не бросила бы свой дом, но страдала бы точно, до конца своих дней. Ведьма и у нас, на Арм-Дамаше, подобными делами не раз занималась. При этом колдовстве самое главное – изолировать объект, на который направлено действо, от его воспоминаний. В твоем случае, от нашего мира. А ты взяла и нашла сюда путь. Значит, память обязательно вернется, в структуре заклинания уже произошел сбой. А сейчас пора спать, с утра оно и думается лучше.

Кстати, девочка моя, я тебе сейчас снадобье дам, это чтобы сны нехорошие не снились. Выпей, и призрачная девушка к тебе этой ночью не придет.

– Оля, Оль! – тихо позвала Анет в темноту. – Ты уже спишь или как?

– Или как. Уснешь тут.

– Ты меня побьешь, да?

– За что, позволь спросить? Что ты еще успела натворить опасного для нашей жизни?

– Ну, – Анет замялась, не решаясь продолжить начатую мысль. Раз Ольга не злилась на нее, может, и не стоило лишний раз напоминать о неприятностях. Но желание поговорить победило страх быть побитой. – Это ведь из-за меня мы попали на Арм-Дамаш и неизвестно когда сможем вернуться домой… да и сможем ли вообще? – добавила девушка чуть слышно.

– Я, конечно, не в восторге. Причем совсем не в восторге. Дома меня устраивало абсолютно все. Но твоя-то вина в случившемся относительна. Глупое стечение обстоятельств. Тебе только посочувствовать можно. Я-то в этой дыре в первый раз, а ты летом здесь месяц зависала, да еще и с какой-то миссией. И сейчас связана этим непонятным обещанием. Я рада, что начало хоть что-то проясняться. Будем надеяться, что Ашан-Марра поможет тебе вспомнить.

– Будем, – грустно вздохнула Анет, а Оля поинтересовалась:

– Скажи мне: ты что, правда ту бабу зловредную убила?

– Наверное, – буркнула подруга. – Раз об этом весь Арм-Дамаш знает. И не только ее, еще кого-то точно убивала.

– Ты что, с ума сошла? Ты бы не смогла! Да и я бы, признаться, тоже.

– Не знаю. Может, мне это кажется, а может, и ты бы смогла в определенных обстоятельствах.

– Да уж, как я тебе сочувствую. А ты уверена, что ты еще хочешь что-то вспомнить? Может, наши врачи были правы, и твой мозг просто блокировал опасные для нервной системы воспоминания?

– Ты знаешь, Оль, – твердо сказала Анет, – я не помню, что со мной произошло. Но одно сказать могу точно, сочувствовать мне не надо. Мне тут хорошо и комфортно. Я как будто домой вернулась. Сейчас мне еще больше хочется вспомнить. И мне кажется, что здесь, на Арм-Дамаше, у меня и в самом деле все получится. В голове уже появляются смутные картины. Например, полгода назад я точно спала на этой кровати. Слушай! – вскрикнула девушка, зажимая рот рукой. – Оль, я, кажется, поняла, почему он принял меня за призрак. Это ведь был, похоже, не совсем сон. Он меня видел, в самом деле! На Арм-Дамаше меня ведь считают погибшей. А я, дура, думала, это у него с похмелья такое удивленное лицо! Значит… – девушка замолчала, обдумывая сложившуюся в голове картину – крохотный кусочек мозаики ее потерянных воспоминаний, – все, о чем мы говорили, правда? Не зря он меня узнал! Все сходится.

– Что сходится? Кто он? – оживилась Ольга. – Ты что-то вспомнила?

– Не то чтобы вспомнила, – замялась Анет, – скорее сопоставила факты, догадалась, а потом поняла, что это и в самом деле так.