Деяние Луны

«Пока тебя не было, он дважды спас мне жизнь».

Я была уверена, что даже то немного, что сделал Данила, далось с трудом и, наверняка, стоило кучу нервов. Этот парень мог столько раз бросить меня, но почему-то не делал этого. И это удивляло. Было видно невооружённым глазом, что я ему не нравлюсь, но он упорно продолжал помогать, несмотря на то, что кривился при нашем общении.

Просидев на кровати около часа, я немного успокоилась.

– Обидно, конечно, но не смертельно, – повторяла я себе, блуждая взглядом по комнате, разыскивая что-то такое, что могло бы отвлечь от хаоса, творившегося в голове.

Книги, книги, письменный стол, какие-то тетрадки, и снова книги, правда, в той стопке, что была на столе, проглядывался внушительный переплёт пары тетрадок. Сразу захотелось вытащить на свободу одну из них, но вспомнив урок с телефоном, одумалась. «А вдруг это окажется его дневником, и вместо лёгкой печали я впаду в глубокую депрессию. Оно мне надо? Нет. Значит, пусть лежат. А вот книги…» – взор замер на чёрной обложке, на которой серебряной вязью было выведено «Сыновья Фенрира».

– Надеюсь, это не научный трактат.

Забрав книгу с третьей полки, я вернулась в кровать, решив посвятить себя чтению. По крайней мере, это единственное развлечение, которое доступно сейчас.

Первая страница удивила обилием букв, не было ни картинок, которые бы завлекали читателя, ни красивого шрифта,только текст.

« Поздно сокрушаться, – расстроенно буркнула я, устраиваясь поудобнее. – Может её содержание намного круче внешнего облика».

И, пробежавшись глазами по первому предложению, начала читать. Мир скандинавских богов полностью захватил сознание. Один, Тор и Локи были знакомы по школьной программе и фильмам Марвел, но здесь они отличались жестоким нравом и эгоизмом.

Рука перевернула страницу, и я замерла, разглядывая маленький, пожелтевший листок.

– Сквозь время, даль, мой путь к тебе, отец.

И можно ли с него свернуть?

Ты знаешь, я не брат, я всё-таки боец,

И в бездну тьмы могу шагнуть.

Ты веришь, я приду к тебе. Ведь, как иначе?

И небеса от ужаса заплачут.

Голос несколько раз срывался на шёпот, будто слова, написанные неровным почерком, были откровением, не предназначенным для чужих глаз.

– Простите, – ладонь аккуратно перевернула бумагу, а затем страницу. Я пыталась отвлечься текстом, снова погрузиться в историю варгов, но время от времени в голове раздавались слова, наполненные печалью: «Интересно, чьи они?»

Где-то минут через сорок в дверь постучали. Нерешительно, но требовательно, будто намекая на то, что даже если скажу нет, человек за дверью войдёт, проигнорируя отказ. Это совсем не напоминало стук Данилы, который за секунду до входа мог постучать в дверь, или не мог – всё зависело от настроения.

На этот раз гостьей оказалась Валентина. Пришла проверить моё самочувствие и заодно посмотреть, как выполняю её требования. Выполняла я их откровенно плохо, в чём сразу же упрекнули, ведь бесцельное хождение по комнате не могло улучшить самочувствие. Но лежать бревном на кровати, как того хотела женщина, я не могла, и потому всячески придумывала себе новые развлечения, стараясь не вспоминать текст смсок.

Я чувствовала себя фениксом, который снова и снова восстаёт из пепла, несмотря на все превратности судьбы. Меня пытались сломить, уничтожить, но я всё ещё держалась наперекор всему. Вот так я рассуждала весь день, расточая себе дифирамбы, тем самым пытаясь подняться в собственных глазах со дна той пропасти, куда опрокинул чёртов текст.

Кто, если не я? Раз для всех я надоедливая дура. Хотелось, правда, дополнить ещё множеством лестных слов, но посчитав, что критика может добить, решила оставить её на потом. Ещё будет время заняться самобичеванием. Итак, хваля себя, я бродила по изученным четырём углам, грызя принесённое яблоко. Суп, от которого валил пар, стоял на подносе рядом с кроватью.

– Ну, хорошо, что кормить не забывают, – улыбнулась я. – Большой плюс.

Время пролетало быстро. Я не замечала, как сменялись дни. Порой казалось, что утро плавно перетекает в ночь. Вроде только проснулась, почитала, и вдруг опять спать. Так стремительно и невыносимо однообразно шли дни. Каждое утро, как только открывала глаза, я бежала к висевшему календарю и зачёркивала наступивший день. Надеясь, что именно сегодня Валентина смилуется и даст вольную, но нет, женщина ни в какую не шла на поводу моих просьб.

– Пять, – простонала я.– Целых пять дней я провела в этой деревне. Ещё немного и сдохну от скуки.

Мои слова о том, что нужно домой, постоянно натыкались на кучу отговорок. В ясную погоду внезапно возникали проблемы с джипом: то слишком много снега и колеса увязнут, то мотор опять барахлит и машина может сломаться в глухом лесу.

«Могли бы дать одежду потеплее и отпустить!» – возмущалась мысленно я, вспоминая ближайшие к городу горы, но таких в памяти не возникало. Хоть я приезжая, и городок знаю мало, но слабо верится в то, что редкие холмы могут за одну ночь вымахать в горы. Это не грибы, что растут после дождя.

Даже природа, и та была против меня. Снег шёл всегда: утром, днём, вечером и даже ночью, так что надежда о скором возвращении домой быстро таяла в сердце.

– Надеюсь, снегопад скоро прекратится, – в который раз произнесла я, бросая унылые взоры на улицу. – Хотя бы к лету.

После завтрака все были заняты. Ребята убегали во двор, а Катерина помогала по хозяйству. Весь первый этаж лёг на её плечи, но девочка, жизнерадостно смеясь, словно робот-пылесос носилась по нему, наводя порядок. Натали в это время работала на втором этаже, занимаясь уборкой и стиркой, меня же никто не трогал.

– Иди, отдыхай, – вот и всё, что отвечали Николай с Валентиной на все просьбы помочь с домашней работой, хотя температура спала, и я чувствовала себя намного лучше.

«Скоро умолять буду», – думала я, наблюдая, как женщина возится с нашими тарелками и, прикидывая, какие аргументы можно привести в этот раз. Теперь во мне проснулось странное и доселе невиданное желание мыть посуду, драить полы, и даже рубить дрова. Я готова была делать всё, лишь бы разрешили уйти из комнаты, в которой старалась соблюдать лежачий режим, как того хотела Валентина.

Сложно было сказать как, но ей всегда удавалось приходить в тот момент, когда я, озверевшая от одиночества и скуки, готова была вылезти через окно или прокрасться в соседние комнаты, чтобы отсидеться там и тихо злорадствовать, слушая их крики, когда меня хватятся.

Словно невзначай она открывала дверь в тот момент, когда нога располагалась на подоконнике.

– Ой! – нервно смеялась я тогда, и под неусыпным оком отправлялась обратно в кровать.

– Тебе нужно отдыхать, – неумолимо повторяла женщина, подоткнув одеяло и обязательно проверив окно. После трёх попыток побега его стали закрывать на задвижку снаружи.

Когда она уходила, хотелось швырнуть в след подушку, но от этого поступка меня удерживал возраст, всё-таки не пять лет, и уважение. Пусть Валентина перебарщивала с опекой, но все же её отвары помогали. Вместо двух недель болезни, которые всегда проходили мучительно для организма, я отделалась тремя днями.

Единственной отдушиной стали громкие причитания. В ответ на её уходящие шаги, я сетовала на однообразие, на то, что скоро покроюсь плесенью, перечисляя все, что могло прийти в голову.Но никакой реакции не было, даже шаги не сбивались с обычного ритма.

Толька паук, висевший над кроватью, внимал моим словам. Он медленно ползал по потолку, временами повисая на паутине, и протягивал ко мне свои лапки. Конечно, может и не ко мне, а к очередной жертве, которой повезло попасть в хитроумную ловушку. «Заору», – думала я каждый раз, наблюдая за его путешествием. И хотя насекомых я не боялась, разделить с ним кровать была не готова.

– Может всё-таки… – в очередной раз начала я за завтраком, питая надежду разжалобить Николая, но тот поддерживал жену во всем, и спорить было бесполезно. Они игнорировали меня, увлечённо обсуждая, что должна выпить, как лежать и что поесть, дабы выздороветь. «Я уже здорова!» – благодаря им, мысль о болезни вызывала теперь приступы тошноты и клаустрофобии.

Вернувшись в комнату, я рухнула на кровать. Кости опять не было за завтраком, и где он никто не говорил. Все старательно избегали этой темы. и на третий день повторять вопрос стало бессмысленно. «Неужто я в самом деле противна ему?».

Натали Орлова

Она сидела на скамейке и читала книгу. Снег кружился в неровном танце, медленно падая на землю. Иногда выставляя ладошку, девушка ловила очередную снежинку и улыбалась только ей известному чувству. Чёрные пряди спадали на лицо, выбиваясь из-под яркой вязаной шапочки, наползавшей на большие глаза, которые испуганно взирали на окружающий мир.

– Что читаем? – девушка не вздрогнула при звуке его голоса. Скрип снега уже давно возвестил о том, что за ней наблюдают, и она ждала, когда человек решится заговорить.

– Мы сегодня едим в город, поедешь с нами? – не унимался голос, и Натали резко захлопнула книгу.

– Эмбрионы, гены и эволюция, – прочитал на обложке парень и смутился. – Я-то думал, ты любовный роман читаешь.

– Смотря с какой стороны посмотреть, – ответила та, задумчиво вертя книгу в руках и бросая нетерпеливые взгляды в его сторону.

«Когда же он уйдёт?» – ей не терпелось остаться наедине с собой. Пристальное внимание напрягало, заставляло чувствовать себя неуютно даже в таком комфортном месте, как это. Неужели придётся снова тратить время, чтобы объяснить мальчишке, почему не хочет ехать в город? Сколько бы раз не повторяла, он не поймёт.

– Ты стесняешься меня? – нерешительно спросил парень, потупив взор. Ёжик волос покрылся снежинками, отчего, казалось, что на голове сияющая корона.