Деяние Луны

«Остались только внучки…»

«Неужели люди?» – то, что мне об этом никто не скажет, я не сомневалась. Слишком многое происходило за моей спиной в семье Орловых.

– Вот ты где.

Я вздрогнула и обернулась. Позади стоял Данила и, прислонившись к высокой берёзе, наблюдал за мной.

– Как долго тут стоишь?

– Достаточно.

«Вот гад. Вместо того чтобы подойти и помочь, он смотрел, наслаждаясь моей паникой. Ненавижу! Из-за него я видела все это», – злость, которую испытывала за любопытство, за то, что не могу сказать своим желаниям «нет», вдруг обрушилась на парня: – Почему тогда не помог?

– Не хотел отвлекать. Тебе же интересно, – его голос, как зимний ветер, был резок и холоден.

– Уже нет, спасибо.

Юноша подошёл ближе и улыбнулся, щеки зарделись, а глаза засияли ещё ярче. Сейчас, в свете солнечного света, они казались драгоценными камнями.

«Как можно иметь такие фантастические глаза? Это же невозможно».

– Ты испугалась.

– Нет.

– Бояться нормально, когда чего-то не понимаешь, – пристальный взгляд пронзал насквозь, – когда видишь останки.

– Можешь не продолжать,– воображение рисовало образы того, что лежало на носилках, и каждый вариант был хуже предыдущего. Горло сжало спазмом, а живот болезненно скрутило, но я сдержалась, не желая выплеснуть свой завтрак на снег. – Лучше домой, И без подробностей, пожалуйста.

Ладонь потянулась навстречу, и, крепко сжав длинные пальцы, я пошла следом, пытаясь на ходу запомнить дорогу.

– Если снова заблудишься,– произнёс Данила. – То просто попроси показать дом Орловых.

– Сомневаюсь. Жители не особо дружелюбны к новичкам.

За исключением некоторых, моё появление вызывало неприязнь. Враждебное отношение чувствовалось сразу же, в словах, действиях, даже во взгляде. Взять хотя бы Лидию с её свитой поклонников, думаю, те уже давно хотят разорвать меня на части.

Мы шли между однотипными заборами, за которыми порой слышалась жизнь, уходя то вправо, то влево. Поворотов было так много, что сбилась со счета, искренне полагая, что парень намеренно пытается меня запутать.

– Больше никогда не уходи так. Хорошо?

– Как?

Он резко остановился, и ноги, не успев притормозить, сделали шаг вперёд

– Ты специально? – взвизгнула я, потирая ушибленный нос, которому не повезло столкнуться с крепкой спиной. Боль была адская. Испугавшись, что он сломан, пальцы осторожно ощупали хрящ.

– Дай, взгляну, – по коже пробежали мурашки, когда лёгкое дуновение коснулось шеи.

Данила отодвинул ладонь, наклоняясь вперёд, и голубые глаза заполнили пространство, скрывая за собой весь мир: – Прости. Я не предупредил тебя, что уже пришли.

– Правда? – желание убежать и спрятаться за мощными стенами тут же вспыхнуло внутри, но сильная рука остановила порыв, не давая сделать и шага. – Данила?

– Да? – он поддался ещё ближе, стирая расстояние между нами.

– Мы пришли, – едва слышно прошептала я, опасливо бросив взгляд на него.

«Если подниму голову ещё выше, то… – в ушах раздался свист, словно тело стремительно падало с огромной высоты, – то…»

Нестерпимое желание ощутить это затуманило разум и губы сами скользнули вверх, на миг соприкоснувшись с чужими, обветренными. Его дыхание было таким родным, что не хотелось останавливаться, просто закрыть глаза и дать жару испепелить кожу.

– Нет! – мы рванули в стороны одновременно, и лишь рука Данилы не дала убежать в дом.

«Безумие, – щеки горели, а мысли лихорадочно метались. – Если Костя увидел, что скажу? Ведь могла отвернуться, потребовать отпустить».

Взгляд в панике бродил по зданию, перебегая от больших окон к деревянному крыльцу, не желая пересекаться с другим, таким зовущим и волнующим.

– Нина, – это было не недовольное рычание очередной выходкой, а мягкий, ласкающий душу тон.

– Что? – слова давались с трудом, я не знала, что происходит и это пугало.

– Ты ему нравишься, – бледное лицо вновь стало беспристрастным, только глаза, обычно такие яркие и чистые, вдруг потемнели, словно небо заволокло тучами. – Запомни это. Хорошо? – дождавшись моего кивка, юноша продолжил. – Не обращай внимания на холодность.

– Зачем это говоришь?

«Издеваешься? Мы сейчас целовались, а ты говоришь про другого. Вот так, легко».

Я дёрнула руку в попытке освободиться, но пальцы лишь сильнее стиснули запястье:

– Пусти.

« Я знаю, мне нравится Костя. Я в этом уверена. А Данила. Блин, да как он может такое говорить? Целует, а потом швыряет в сторону. Я не игрушка!»

Слезы выступил в уголках глаз, и зубы до боли прикусили внутреннюю поверхность щеки.

«Я не буду плакать!»

– Нина, – позвал Данила хриплым голосом, – Посмотри на меня.

– Никогда в жизни.

Раздался смех в ответ, и захотелось узнать, что сейчас отражают глаза парня, безбрежный океан или штормовое море.

– Хорошо, тогда иди, – ладонь разжалась, но тепло, что хранили чужие пальцы, осталось в памяти невидимым отпечатком на коже.

– А ты?

– Там ждут не меня.