Друг и лейтенант Робина Гуда

Голова Симона де Моллара откинулась назад, вместе с кровью он выплюнул слова, каких я еще не слышал ни от подвыпивших вилланов, ни от «волчьих голов» из Шервудского леса. Де Моллар протянул руку, чтобы схватить Катарину за плечо, но не успел прикоснуться к девушке, как за нее вступились оба ее защитника.

Сокол вонзил клюв в запястье нормана, а секунду спустя арбалетный болт воткнулся в плечо де Моллара, пробив кольчугу и едва не вышвырнув того из седла.

Катарина подхватила сокола на руку, другой рукой рванула поводья и галопом поскакала прочь; ее спутник следовал за ней в десяти шагах позади и чуть сбоку.

– Ты, ведьма!.. – прорычал де Моллар. – ОСТАНОВИТЬ ЕЕ!!!

Один из его воинов, у которого был арбалет, послушно вскинул оружие.

Но я стоял всего в трех шагах от арбалетчика, и мне хватило пары секунд, чтобы вырвать его ногу из стремени и толчком сбросить его с седла.

На третьей секунде я понял, что натворил.

Если у меня в голове еще оставался хмель, он полностью испарился, стоило ближайшему всаднику развернуть коня и выхватить меч из ножен. Пегий конь, лишившийся седока, шарахнулся вбок, прижав меня к дереву, не оставив мне места для маневра; я саданул чертову конягу по крупу, но воин уже заносил меч…

Не успею! Ни за что не успею вывернуться из-под удара, метровый клинок опустится прежде, чем…

Стрела вонзилась всаднику между глаз, качнув его назад и заставив выронить меч. Воин наверняка был уже мертвее мертвого, когда грохнулся о землю, угодив под копыта пегого жеребца.

Однако хозяин пегого успел вскочить и подобрать арбалет и теперь стоял, держа его у плеча. Он лихорадочно искал цель, но не успел пустить болт, как еще одна стрела свистнула в полумраке, войдя в его горло под ремешком шлема.

Я отпрыгнул от двух трупов, инстинктивно чувствуя, что это еще не конец.

У Симона де Моллара наверняка возникло то же самое ощущение. Он пришпорил коня и галопом поскакал по тропинке, торопясь укрыться в буковой роще. Он даже не позаботился бросить приказание последнему из своих людей – а тот оказался то ли не таким проворным, как командир, то ли не таким трусливым. Вместо того, чтобы удариться в бега, уцелевший воин, перегнувшись с седла, потянулся за арбалетом…

Теперь вокруг стояла полная тишина, и в этой тишине дважды тенькнула тетива.

Одна стрела швырнула храбреца на землю, вторая ударила в спину де Моллара. Норман покачнулся, почти упал на шею своему коню, но все-таки удержался в седле и исчез за деревьями.

– Чертова сарацинская кольчуга!

Робин Локсли перепрыгнул через труп арбалетчика и пустил стрелу на затихающее в темноте рощи звяканье бубенцов.

– Дикон прав – вся дрянь идет с Востока! – рявкнул он, в бешенстве ударив себя кулаком по бедру. – Чертова сарацинская сталь!

– ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?

Староста налетел на Локсли, вцепился в его плечи и яростно затряс.

– Тебе мало Шервуда, разбойник? Тебе надо убивать еще и здесь? Это Руттерфорд, а не Шервудский лес!

Робин вырвался из его хватки.

Все лесные стрелки уже стояли рядом со своим главарем, но за спиной старосты столпилась половина крестьян Руттерфорда. Только что не смевшие сказать ни слова де Моллару, эти люди теперь орали и потрясали кулаками и дубинками. Похоже, шервудским стрелкам грозил самосуд… А заодно и мне.

– Первую стрелу в де Моллара всадил Олифант, не я! – крикнул Робин. – И если бы я не выстрелил, здесь сейчас лежал бы труп Джона!

Его товарищи начали натягивать луки, что немного охладило толпу. Совсем чуть-чуть.

– Ну и пусть бы солдаты Моллара прикончили чужого верзилу, невелика беда! – заревел староста. – Но за убитых норманов отвечать придется всей деревне!

– Нас и без того пустит по миру этот новый сбор, – завопили в толпе, – так теперь еще шериф сдерет с нас шкуру по круговой поруке![7 - Чтобы обезопасить себя от мести саксов, норманы вместо личного поручительства за убийство французских выходцев установили ответственность сотен или десятин. Она получила в простонародье название frank-pladge (круговая порука).]

– В Шервуде своя круговая порука, – Дик Бентли направил стрелу на крикуна. – И мы не позволяем трогать наших людей!

– Этот верзила – не ваш! – заорали с другой стороны. – Он даже не помнит, откуда он родом!

– Правильно! Верно! – Крестьяне, побаивавшиеся шервудских стрелков, наконец-то нашли козла отпущения – в моем лице. – Чужой громила напал на ноттингемских солдат! Его надо отвести в Ноттингем. Пусть шериф решит, что с ним делать!

– Убери от него лапы, Берт! – Вилл Статли, стрелок с огненно-рыжими волосами, считавшимися здесь подарком дьявола, и с таким же огненным нравом, крутанул палкой перед носом подступившего ко мне человека. Статли уже успел пару раз подраться с местными парнями, но явно горел желанием ввязаться в новую стычку. – Убери от него свои поганые лапы, не то я живо отправлю тебя к костоправу!

Крестьянин поспешно отступил, а я с удивлением посмотрел на Вилла и на остальных стоящих плечом к плечу стрелков. Конечно, им было бы проще выдать на расправу чужака, из-за которого началась свара, чем рисковать дракой с целой деревней, – но, судя по всему, такая простая мысль даже не приходила им в голову.

– Никому не позволено трогать «волков» из Шервудского леса! – рявкнул Локсли, вскидывая руку к колчану.

– Из-за тебя и твоих разбойников мы все станем «волчьими головами»! – раздались разъяренные вопли. – Вас всех надо отволочь к шерифу!

При этом возгласе луки аутло натянулись, Робин тоже бросил стрелу на тетиву.

Я нагнулся за арбалетом. Не знаю, сумею ли я из него выстрелить, но в крайнем случае всегда смогу врезать увесистой штукой по башке ближайшего оппонента.

Сама ситуация теперь напоминала заряженный арбалет: страх и злоба достигли предельного напряжения. Покамест крестьяне подбадривали друг друга криками, но было ясно, что они всем скопом поддержат храбреца, который первым перейдет от слов к делу.

– Надо отвести разбойников в Ноттингем!

– Мы получим за них награду и сумеем расплатиться с новым сбором!

– Шериф обещал по пять шиллингов за голову каждого аутло!

– По пять шиллингов? – Робин Гуд неожиданно расхохотался.

Его громкий смех прозвучал настолько дико, что толпа невольно примолкла. Локсли немедленно воспользовался затишьем.

– По пять шиллингов за голову каждого аутло? – сквозь смех повторил он, словно концовку смачного анекдота. – Могу поспорить, в аду шерифа ждет котел, предназначенный для самых отъявленных скупцов. Скажите-ка, сколько он платит за эль, который закупает в Руттерфорде для своих людей?

– Шиллинг за бочонок лучшего эля, цена которому полпенни за пинту, – после недолгого молчания отозвался из толпы обиженный женский голос. – Больше он никогда не платил, норманский скряга!

– Шиллинг за бочонок? – ахнул Робин, возводя глаза к небесам. – И люди еще называют нас грабителями! Но мы-то всегда сполна платим за свою выпивку, верно?

Староста не ответил. Трудно быстро подобрать нужный ответ, когда тебе в грудь почти в упор целятся из лука. Зато стрелки во всю глотку поддержали своего вожака.

– Правильно, Робин! Мы всегда платим за выпивку и жратву!

– И платим намного щедрее шерифа!

– Пусть кто-нибудь попробует сказать, что это вранье!

– Заплатим и за дохлых псов де Моллара. Хотя их вонючие шкуры немногого стоят, – Локсли пренебрежительно пнул труп, лежащий у его ног.