Оценить:
 Рейтинг: 0

Придёт же такое в голову! Юмористические рассказы

Год написания книги
2017
1 2 3 4 >>
На страницу:
1 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Придёт же такое в голову! Юмористические рассказы
Анна Пигарёва

Большинство рассказов из сборника «Придёт же такое в голову!» написаны в 90-ые годы. Некоторые из них были опубликованы в журнале М. Жванецкого «Magazine», «Неделе», «Бизнесе для всех». Источник смешного в них – обстоятельства и события того непростого времени. Посмотреть на всё это с улыбкой нам помогает богатая фантазия и остроумие автора.

Придёт же такое в голову!

Юмористические рассказы

Анна Пигарёва

© Анна Пигарёва, 2017

ISBN 978-5-4485-5984-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Придёт же такое в голову!

Юмористические рассказы

Первый и последний полет над рекой

– У моей-то, понимаешь, супруги, если приглядеться внимательно, – хвалился подвыпивший Сидоренко, – фигурка не такая, знаете ли, простая, как у обычных баб бывает. Она у неё специальная – на конус, чтобы, так сказать, ей, моей дорогуше, в ступу удобнее было садиться, понятно Вам? – И заржал, довольный, что все его слушают и смотрят только на него.

– Понятно, да не очень, – отреагировали слушатели, глаза у которых косили в разные стороны так, что их узнать было невозможно

– Коли вышел ты сам на эту щекотливую тему, мы тебя, сам понимаешь, за язык не тянули, то уж разъясняй ты нам всё, до конца, мил человек. Возникает законный вопрос: в чём смысл? Ну, допустим, конус у ней есть. Ну, допустим, в ступу ей тогда удобней садиться. Хорошо. Только непонятно здесь вот что: во-первых – для чего это в нашей жизни может понадобиться? Другое дело сказки. Там конечно – да. Там это даёт определенные преимущества, а в нашей-то жизни зачем? А во-вторых: тебе-то это на фиг надо?

– Как зачем? – удивился Сидоренко, – Ну для экзотики. Я такую бабу всегда при себе хотел иметь, чтобы у неё, как говорится, «фишка» была.

– Фишка – это да! Допустим, фишка у неё есть. А где ступу возьмёшь? Промышленность не выпускает. Допустим, сам сделаешь, по чертежам там, без чертежей, твои проблемы. Ну, сделал, стоишь, любуешься. Бабу свою, допустим, туда посадил. А что дальше? Как она взлетит-то? Об этом ты подумал? Так что, хорош, сказки тут рассказывать. Мы тебе такой лапши сами наварим, ещё и кетчупом польём. Хорош, выпендриваться тут!

Я в стороне от них стояла, случайно слышала разговор.

– Вот дурак-то! – думаю, – Нашёл перед кем хвалиться! Тайну свою раскрыл, да ещё им разъяснения даёт! Но до конца всё не говорит. Хитрый.

А я, например, во всё поверила, а о применении даже и думать боялась, потому что у меня относительно этой парочки всегда подозрения были, а в последнее время начала я ощущать, что меня какая-то сила к ним подтягивает и подтягивает. Всё ближе и ближе. А сопротивляться было бесполезно, уцепиться было не за что.

А они за мной как бы издали пока наблюдали, как за насекомым: бывают, мол, такие, с брюшком в полосочку, с лапками мохнатыми, живут себе, сами не знают зачем.

А я и правда не знала, запуталась – барахталась в паутине тонкой, жужжала жалобно, выбраться никак не могла.

Видно они мою слабость и почувствовали, выбрали именно меня, выделили в толпе, и стали поглядывать уже конкретно в мою сторону. Мол, мы тебя видим, голубушка, жди сигнала, уже недолго осталось.

– А чего осталось-то? – думаю. А ответа, конечно, никакого нет. Всё идёт на уровне ощущений и догадок.

Вот иду я один раз, а жена его, тоже Сидоренко, мне навстречу сама плывёт, как танк – не объедешь, не обойдёшь. Затормозила и пушку свою на меня навела. Я, естественно, лапки вверх подняла, стою и жду, что дальше будет. Внутри всё похолодело, хотя лето и жара – почти сорок градусов.

– Здравствуй, милочка моя. Ну, наконец-то! – говорит она радостно, как будто состоялась, наконец, встреча, о которой она давно мечтала, – Как поживаешь, красавица?

– Спасибо, – говорю, – Живу по-прежнему.

– Ну и ладно. Ну и хорошо. Очень даже рада за тебя. – Вот ты, какой у нас молодец. Все жалуются на тяжёлую нашу жизнь, а ты, оказывается, всем довольна, всё тебе нравится – похвалила она меня.

Вот те раз, – думаю, – Забыла она, что ли, с кем дело имеет или ей всё равно? Вот так с налёта перевела меня из женского рода в мужской. Молодцом сделала. Не спросила даже – нужно мне это или нет. Уже начала распоряжаться, заранее. Как бы не перешла она от угроз-то к делу! А то превратит она меня в мальчика или в дядьку с бородой! – Оглянулась я вокруг. И свидетелей-то нет никаких, некому и пожаловаться, все по домам попрятались – такая жара!

– Погода, какая жаркая стоит, – сказала я, стараясь успокоиться, – Замучилась я с поливкой. Сохнет всё на огороде без дождей. И огурчики сохнут, и помидоры все повяли, по земле распластались.

– Я фруктов, овощей не развожу, сама знаешь, – сказала она без сочувствия к моим стараниям и страданиям, потом достала из кармана очки, не поленилась надеть их, чтобы лучше меня рассмотреть – чудо такое. – Бесполезное это занятие, скажу тебе. Не обижайся уж на меня. Меня в жизни что интересует – чтоб самой не засохнуть, чтоб, как говорится, самой цвести, да пахнуть, на радость моему супругу дорогому и чтоб наша любовь и взаимопонимание крепли – вот это для меня важное самое. Муж, да жена, как говорится, – одна сатана. Вот такая у нас любовь крепкая! Вот он меня за это и ценит.

– Да знаю я, – хотела я сказать, вспомнив про ступу, и как он хвалился, что жена у него не простая, а с «фишкой», да во время себя остановила.

– А ценит-то как мой супруг меня! Говорит: «Муж без жены – что гусь без воды!» Поняла? Кстати – о воде. Каждый день купаемся. Как водяные уже стали. Того гляди, хвост рыбий вырастет. И засмеялась.

– У вас, – думаю, – что хочешь, может вырасти – вам только захотеть – и, пожалуйста. Может, уже и вырос, – подумала я и незаметно глянула на её длинную юбку. Да разве под юбкой-то разглядишь?

– Накупались, да наплавались в этом сезоне, и на том спасибо, – сказала она и, оглянувшись назад, поправила юбку.

– Не пристало ли чего у меня там сзади, а ну глянь-ка, – попросила.

– Да нет ничего, – сказала я и покраснела. Стыдно стало, что она мои мысли угадывает. Слава Богу, хоть не точно, только направление чувствует. Локаторы что ли у нее в голове, или ещё какие устройства? Кошмар!

– А ты-то что же, куколка, – все одна, да одна? Не подыщешь себе всё никак подходящего? Да, дело это нелёгкое. Ну, как говорится, жди, надейся. Надейся и жди! А то, может, давай к нам присоединяйся? Мокнём и тебя. А? Не возражаешь? – И уставилась на меня, как я среагирую без подготовки.

Солнце голову напекло мне, пот ручьями тек, и выглядела я плохо – вся какая-то мокрая и общипанная, а она стояла вся совершенно сухая и с интересом меня рассматривала в очки с близкого расстояния.

– А когда пойдем-то? Ночью что ли? – спросила я, а голос задрожал, выдал меня.

А она посмотрела и заулыбалась, поняла, что дурочка перед ней полная, да ещё и боюсь их. Как раз то, что надо.

– Правильно, красавица моя, мыслишь, именно ночью и пойдём. Когда же ещё-то? И попрохладнее и вообще. Как же ты догадалась, милая? – спрашивает.

– Не знаю, – говорю. – Показалось, что ночью-то попрохладнее и вообще.

– Видишь, какая ты умница, – похвалила она, – всё улавливаешь с полуслова. Конечно попрохладнее, да и глаз-то любопытных нет. А то ведь как у нас народ? Во всё нос свой суёт. Особенно, конечно, если что необычное, где происходит или сверхъестественное! – Тут она воровато огляделась – нет ли кого поблизости.

– Всё им сразу объясни, да разъясни, да научную базу подведи. А ты у нас тихонькая, скромненькая, никогда и вопросика-то лишнего не задашь. Потому что деликатная и воспитанная. Не то, что некоторые. Смотрю я на тебя и любуюсь. Вот сейчас прям, уже явно вижу, что настал твой час и к подвигам ты совсем готова. Осталось уточнить только некоторые детали, чтобы уж не провалить, так сказать, операцию? Правильно я говорю? Ты уж нас не подведи. От слова своего не отказывайся. Уж мы за тобой заходить не будем. Лучше уж будет, если сама придешь, так сказать, добровольно, – и засмеялась, – Шучу, конечно. Шутки-то понимаешь, надеюсь?

– Какие уж тут шутки с вами, – думаю и чувствую, что бежать мне надо от неё подальше, а внутри уже анестезия какая-то распространяется и всё, что я говорю и делаю, уже против моей воли происходит. Надо, наверно, что-то уточнить, договориться. А о чём договариваться и что уточнять – не знаю.

Тут она сама мне на помощь и пришла.

– Ну, вот и договорились, – быстро сказала она, – Ты уж нас не подведи. Как говорится: «Давши слово, держись, а, не давши – крепись». Через овраг, милая, беги быстро, не оглядывайся и не сомневайся ни в чём. Поняла? Отбрось все сомнения. Вот так. А мы тебя уж там поджидать будем с распростёртыми объятиями.

Потом она подморгнула мне, уже как своей и ушла, как ни в чем не бывало, исчезла, растворилась, улетучилась.

– А, ладно, – думаю, – пойду. Что со мной случится? Всё равно пропадать. Надоело мне всё.

Темнеть стало рано. Август был. Я только-только успела переделать все дела, а уже надо было идти. Время побежало к двенадцати. Заперла я двери все и побежала в темноту, торопилась, боялась опоздать.
1 2 3 4 >>
На страницу:
1 из 4