Фальшивые императрицы и следователь Железманов

Зеленые глаза удивленно увеличились. А кто ругается? Кто себя плохо ведет?

– Да ладно притворяться! Кто любит кусок колбасы стырить? Кто диван повадился царапать? – припомнил Петр.

Зеленые глаза ушли в сторону. Подумаешь! Ну и утащил пару раз! Кот он или нет? Хищник или нет? А некоторые пусть будут повнимательнее. А диван вообще у стенки стоит, там и не видно ничего.

– Тимофей! – строго обратился еще раз Петр. – Не надо делать вид, что ты ангел с крылышками, нельзя воевать с теми, кто тебя кормит.

«Ну ладно, если ты так этого хочешь. Вот только, что там про крылышки, непонятно. Крылышки у птичек бывают, они вкусные! А ангелы это кто?»

Однако воспитательное мероприятие на этом не закончилось. Свою лепту внесла и Прасковья:

– Вы там будьте поосторожнее. На рожон не лезьте, а то что? в прошлый раз удумали – под нож попали. Сколько вы потом руку лечили?

– Ладно, обещаю быть осторожней, – произнес Петр.

Тимофей не сдержался, чтобы вставить и свое слово. Он мягко спрыгнул на пол, не спеша подошел к Железманову, потерся головой об ногу и пару раз сердито мяукнул. Смысл сказанного понять было нетрудно: «Ты, двуногий, тут всех воспитываешь, а сам нуждаешься в наставлениях. В прошлый отъезд ты вернулся с раненой рукой, потом я тебя лечил. Ты это, осторожнее будь, а то я опять буду вынужден все бросить и тебя нянчить».

– И ты туда же, – правильно перевел с кошачьего Петр. – Интересное дело, а кто тут являлся с боевыми знаками и кому я однажды промывал ухо?

Железманов намекал на решительный и боевой характер своего любимца. Тимофей был нормальным котом, готовым защищать свою территорию, биться в буквальном смысле слова за внимание представительниц прекрасного пола. Обычно он запросто прогонял соперника, зачастую те даже не решались вступить в драку. Но бывало иначе. Иногда победа доставалась непросто, буквально с кровью. Чаще эти мелкие неприятности зализывались в прямом смысле слова, но иногда вмешательство человеческих рук было нелишним, моменты, когда Петр оказывал своему любимцу первую медицинскую помощь, промывал раны, имели место. Поэтому замечание Железманова было вполне справедливо, но Тимофея пронять было крайне тяжело – упрямство родилось раньше него.