Обломки цивилизации. Разрушенные

– Да, я в курсе, – я любила все старое – и фильмы, и музыку, и историю, и географию. Обучалась всему, что могла найти.

– Моя бабушка любила корейские сериалы, дорамы называются. Поэтому и выбрала для первого сына корейское имя. Для дяди уже выбирал имя дед. А ты заметила, как сочетается имя мамы с нашей фамилией?

– Ага. Мне нравится имя Мара. Красивое, – я потянулась за своим чаем – остыл.

– Папа часто шутил, что мама влюбилась не в него, а в его фамилию.

– Знаешь, меня всегда удивляло: у нас нет документов, как раньше, но у нас есть фамилии и мы передаем их новому поколению, а не выбираем по душе, называемся фамилией любимого мужчины, хоть брака как такового официально не существует, – я допила остатки уже остывшего чая и вернула чашку на стол.

– Можно изменить систему, но не людей. Мы верны традициям, они держат нас на плаву, не дают упасть в бездну отчаянья. Такие вещи очень подбадривают людей, дарят им пусть иллюзорное, но ощущение стабильности.

– Что-то вы, дети, слишком о серьезных вещах говорите. Как два старичка, право слово, – дед Сан вернулся в комнату. – Давайте лучше я вас сфотографирую.

Мы с Ровеном встали у книжного шкафа и дед сделал пару снимков. Похоже, у них в семье любили фотографию. Мы тоже иногда фотографировались, но исключительно по особым случаям.

– Вот и отлично! Будет память, – дед отложил фотоаппарат в сторону. – Может, еще по чашке чая?

– Можно. Но потом мне нужно бежать домой. Я обещала маме не задерживаться.

Ровен ушел на кухню ставить чайник, а я осталась с дедом Саном. Мы немного побеседовали о последних прочитанных книгах, пока Ровен не вернулся с добавкой.

Покончив со второй порцией чая, я попрощалась с дедушкой и Ровен вызвался проводить меня до дома. Мне было приятно возвращаться в его компании, он мне рассказывал, что интересного в лесу можно найти помимо зверья. Ровена очень удивляло, что я ни разу не была в лесу.

– Так что, ты придешь утром? – мы уже почти дошли до дома, когда Ровен притормозил.

– Мне бы очень хотелось, но я не знаю, как мама на это отреагирует.

– А ты ей не говори. Оставь записку и тихонечко выскользни из дома. Пусть привыкает, что ты уже не ребенок. Она слишком тебя опекает. Это неправильно.

– Я тоже так думаю, но…

– Давай договоримся так: если не придешь до 8 утра, то я ухожу сам. Вероятно, часа три меня не будет. Можешь прийти к обеду тогда. Но лучше будет, если ты часов в 6 выскользнешь из дома, пока все спят.

– Я постараюсь.

Когда мы дошли до дома, то обнаружили маму, работающую в саду. Она любила свой сад и много времени проводила в нем. Ровен с ней поздоровался и ушел обратно, так как уже начинало темнеть. Не успел он отойти, как мама принялась нахваливать его за то, что он меня провел. Она была рада, что я нашла себе защитника. Знала бы она, что этот защитник собирается меня обучать самообороне, то так бы его не хвалила.

Я присоединилась к маминой работе в саду и так натрудилась, что после ужина никто не удивился моему раннему уходу в постель. Мне нужно было хорошенько выспаться перед завтрашними приключениями. Наконец-то я заживу так, как мне этого хочется. Ровен поможет мне стать взрослее и сильнее. Я только успела подумать, что мне очень повезло найти человека, с которым можно поговорить абсолютно обо всем, как тут же провалилась в сон.

Глава 3

Джулайя Радоски, 19 сентября, воскресенье, 2320 год.

– Я ненавижу этот мир! Он отбирает все самое дорогое! – я захлебывалась от плача уже битый час и никак не могла успокоиться.

– Джули, милая, не мир отбирает, а люди. Есть светлые люди, а есть темные, но сам мир не наделен людскими качествами. Ты не должна его упрекать во зле из-за горстки темных людей, – бабушка нежно погладила меня по голове, но я все равно продолжала пылать.

– Но эта горстка людей управляет всем миром!!

– Никто не управляет твоим миром. Выбрось из головы эту чушь. Только ты управляешь своим миром, своей жизнью. Ты решаешь, как прожить. Да, темные, злые люди вмешиваются в нее, встают на твоем пути, но они приходят, чтобы научить тебя, чтобы ты обрела опыт, чтобы стала светлее или скатилась к ним во тьму. Их появление – вызов. Твой выбор принять его, дав тьме завладеть тобой и поглотить тебя, или продолжать проецировать свет, – кажется, что бабушка и вовсе не чувствовала боли, такой спокойной она выглядела.

А ведь она совсем недавно потеряла единственную дочь и младшую сестру – самых дорогих ей людей, помимо меня. Нам не посчастливилось принадлежать к магическому роду, мы были шаманами, обладали силами и нас постоянно пытались истребить. Многих людей пугали наши способности, а может, они просто завидовали, поэтому нас постоянно притесняли – не давали работать, помогать людям, исцелять их, просто убивали нас и наши семьи. Каратели – исполнители правительственной воли – постоянно нас отлавливали, едва только видели, что мы используем свои способности, неважно, во благо или во вред. Нам разрешалось жить только, если мы вели себя как обычные люди, тише воды, ниже травы, и не использовали силы. В противном случае, нас истязали, сажали в тюрьмы или попросту убивали. Так случилось со всей моей семьей. Мы хотели помогать людям, а нас за это убили. Моих родителей, бабушкину сестру и всю ее семью, они не пощадили никого. Нам с бабулей чудом удалось сбежать и покинуть родные края. Я всегда любила свой дар и жаждала, как и мои предки помогать людям, но впервые за 16 лет я усомнилась в своем предназначении. Тьма меня подкосила, пыталась проникнуть в душу и свить там себе гнездо. Тьма острыми коготками хваталась за меня, царапала, разрывая до крови мою душу, не хотела отпускать и я почти ей отдалась.

– Покричи, Джули, милая, выплачь все, всю свою боль и тьму. Она уйдет со слезами и криками. Тебя отпустит. Ты должна быть сильной, сопротивляться тьме. Ведь ты мое светлое солнышко! У тебя великое будущее, родная, ты нужна этим людям. Здесь твое место, – бабушка часто видела будущее, вот только смерть своей семьи не увидела – ей не дали. Она сказала, что так было нужно, она не могла их спасти все равно. Я тоже хотела видеть как она. Бабушка всегда говорила, что именно я унаследовала ее дар видеть, но пока не могу его в себе раскрыть. Мне мешают какие-то блоки.

– Ох, бабуля, мне так плохо, – я прижалась к родному плечу. Бабушка была такой теплой и вкусно пахла сушеными травами.

– Я знаю, родненькая, знаю, – бабушка нежно гладила меня по голове и я, наконец, начала успокаиваться. – Мне тоже болит. Но ты должна учиться принимать свою боль и трансформировать ее в свет и любовь. Будь сильной. Мне ведь тоже немного осталось. Еще пару лет и я отойду в мир иной.

– Ба, тебе не страшно от того, что ты это знаешь?

– Не страшно. Мне наоборот страшно не знать. Я почти прошла свой путь. Мне только осталось тебя наставить на твой и вложить в твою головушку важные знания. Тогда-то я и завершу свою жизнь.

– Тогда я буду плохо учиться, чтобы ты пожила подольше, – я улыбнулась сквозь слезы.

– Нет, не нужно. Смерть ведь не конец. Мы заканчиваем эту жизнь и начинаем новую. Мы тысячу раз уже так делали. Не нужно бояться смерти.

– Но как ты можешь быть уверена? Кто дал тебе это знание? – я всегда недоумевала, откуда бабушка знает так много про жизнь и смерть.

– Вселенная дала. И когда ты будешь готова к этим знаниям, она их тоже тебе откроет. Поверь, почувствуй, просто откройся навстречу свету и ты трансформируешься. Станешь светом и любовью – они твоя суть.

Я вздохнула, понимая, что бабушка права, и вышла на улицу. Мы приехали в Сентинель рано утром и, обнаружив незанятый домик на холме, решили в нем поселиться. С вершины открывался чудесный вид на лес и озеро, а чуть дальше в долине раскинулся полуразрушенный городок с обветшалыми домами. Все же здесь кипела жизнь и было намного уютнее, чем в нашем родном краю – там сплошь и рядом были руины. Я бы радовалась переезду, если бы не было так больно от потери родных.

Все произошло неожиданно. Кто-то из тех, кому мы помогли, предал нас и сдал наше место жительства карателям. Моих родных загнали в собственный дом, как стадо овец, заперли снаружи дверь, заколотили окна и подожгли. Они сгорели заживо, в моих ушах до сих пор звучат их дикие крики. Так не кричит даже раненый зверь. Что за изверги эти каратели? Я не понимала, неужели нельзя просто убить выстрелом в голову? Они что наслаждались своей жестокостью? Как много тьмы в этих людях! И она не просто их пожирает, она как заразная болезнь, перекидывается на других, стоит карателям проникнуть тебе в душу. А они умели проникать, соблазнять своей тьмой! Всего лишь предложение хороших денег, а иногда даже жилья в правительственном городе, и почти любой человек поддавался. Ему было безразлично, что он предает того, кто ему помог, сделал добро. В ответ на добро человек готов был совершить великое зло, только ради своего благополучия. Не сдавались только идейные, а таких было меньшинство. Нет, этот мир на грани и если ничего не исправить, то тьма поглотит всех.

Мы с бабушкой спаслись только потому, что нас не было дома. Мы собирали в лесу травы для лекарственных отваров, когда все случилось. К нам прибежал мальчишка из соседнего дома, еще светлый, чистый ребенок, которому деньги не застилали глаза, и сообщил о случившемся. Первым моим побуждением было бежать спасать родных, тушить дом, но бабушка меня удержала. Мы проскользнули следом за мальчиком к ним домой, он жил вместе со своей бабушкой, с которой мы дружили. Она укрыла нас в своем подвале, дала немного вещей в дорогу и помогла связаться с еще одним добрым человеком, который переправил нас на самолете сюда. В нем тоже текло немного шаманской крови, поэтому он и помогал переправлять на новые места шаманов и колдунов, безвозмездно. В этом мужчине было много света, и я безмерно благодарна ему за спасение. Я навсегда перед ним в неоплатном долгу.

Бабушка постоянно твердила, что моя жизненная миссия не просто помогать людям и лечить, но быть проводником любви и света для них. Я должна помочь людям стать лучше, наставить их на путь истинный, провести сквозь тьму за руку к свету. Я должна научить их любить и сострадать, а не предавать и ненавидеть. Вот только сейчас я сомневалась в своих силах. Я чувствовала, как во мне бушует темнейшая тьма, она свивала себе уютное гнездышко в моих обидах, злости, ненависти, боли. Только преодолев их, я смогла бы стать проводником света и любви. Но именно сейчас я не хотела сражаться с тьмой, мне хотелось ей подчиниться. Как я смогу помогать людям, зная, что любой из тех, кому я отдам свою любовь и силы, может с легкостью меня предать ради денег? Как мне вести людей к свету, если я перестала верить в них?

Из раздумий меня вывел бабушкин голос – она звала меня. Я поспешила вернуться в дом. Я еще не успела толком осмотреться здесь, но дом мне сразу понравился своим внешним видом и особой атмосферой. Он не был похож на другие дома, а еще он возвышался над городом, как будто наблюдая за ним, охраняя его. Сентинель. Прекрасное название для города, а мой дом на холме как будто был олицетворением его сути – он был тем самым часовым, следящим за городом с высоты. Внутри дом был полон всякого необычного декора растительного происхождения, преимущественно из веток и сухоцветов, а также было много красочных картин и причудливой мебели ручной работы. Еще дом имел одну странную, не очень приятную особенность: в нем не было полноценных удобств. Как оказалось, к дому не был подключен ни водопровод, ни электричество, но имелся сломанный генератор энергии, колодец с чистой, прохладной водой и нагревательный котел с трубами. Воду нужно было набирать в колодце, заливать в котел и тогда она текла по трубам на кухне и в ванной, пока не заканчивалась. Вызывал любопытство факт наличия воды в колодце на такой высоте. Было не совсем понятно, откуда шла вода на холм. Вероятно, внизу находилось какое-то подземное озеро или ручей. Другого объяснения я не могла найти. Освещение же мы могли получить только от свечей, либо нужно было починить генератор. К сожалению, мы с бабушкой не разбирались в таких вещах. Возможно, кто-нибудь из города сможет нам помочь.

– Джули! – я не успела зайти в дом, как бабушка вышла мне навстречу с какой-то книгой в руке. – Оказывается, в этом доме раньше жил шаман. Я нашла его дневник. Он умер 50 лет назад, принял снотворное парализующее зелье, когда почувствовал, что его час пришел, и сам себя поджог на той каменной площадке, что во дворе. Сделал последнюю запись и прекратил свою жизнь. Похоже, после него здесь больше никто не жил. Наверное, людей пугает его прошлое и отдаленное от города расположение.

– Надо же, какое совпадение! Шаманское жилище как раз для нас. Наверное, дом нас позвал к себе, вот мы и оказались именно здесь, – я взяла дневник шамана, он был ручной работы, с красивой плотной обложкой, но со старыми, потрепанными страницами. Внутри все было исписано аккуратным мелким почерком. Я пролистала пару страниц и отложила дневник на потом. Будет что почитать перед сном. Дневник шамана – явно интересное чтиво. – Хорошо бы расспросить старожилов города, может, кто помнит этого шамана. Интересно, каким он был и как к нему, да и ко всем нам, относятся здешние люди.

– Я тоже об этом подумала. Сходим на днях в магазин, там и расспросим. У нас еще осталось немного денег на продукты. Надо будет заняться сбором трав и заготовить лекарства, чтобы можно было продать.

– Главное, чтобы местные нас не боялись и хорошо приняли. Мне бы не хотелось снова бежать.

– Мне тоже, милая, мне тоже.

Я снова вышла из дома. Меня манил лес, раскинувшийся внизу золотисто-зеленым пятном. Похоже, он был смешанный, но сосны явно преобладали. Я крикнула бабушке, что пойду прогуляться и направилась в сторону леса. С холма был сделан удобный спуск: в земле выдолблены ступени, укрепленные плоскими камнями. Скорей всего, лестницу соорудил прежний шаман. В том, что мы с бабулей заняли дом шамана, было что-то мистическое. Разве бывают такие совпадения? Сначала один шаман жил, теперь другие. А вдруг этим домом всегда владели шаманы? Нужно обязательно расспросить горожан. Надеюсь, они дружелюбно относятся к нашему виду.

Все-таки очень странно называть себя другим видом. Но мы действительно отличались от обычных людей. Никто не знал, откуда мы получили наши способности. Были мы – маги, шаманы, колдуны, как нас величали, и обычные люди без магического дара. В старых книгах и фильмах я встречала много историй о магии, но все они относились к фантастическому жанру. Нигде в исторических записях я не встречала реально существующих фактов магии. Даже во времена Средневековья, когда предполагаемых ведьм сжигали на кострах, не было подтвержденных случаев колдовства. Первые упоминания о настоящей магии и людях с даром появились всего несколько столетий назад. Секрет появления первого человека со способностями был утрачен, а может, его намеренно скрыли. Наше существование мешало обычным людям. С тех пор мы все время подвергались гонениям. Инквизиция нового времени! На дворе XXIV век, а магов и шаманов преследуют, расстреливают и все также предают огню, как в дикой древности. Сила порождает страх. В этом вся суть проблемы. Наверное, потому нас и истребляют – боятся! В их глазах мы – олицетворение угрозы, язва на теле человечества. Ирония в том, что такие люди как мы на самом деле пропитаны светом, и мы не жаждем причинять вред. Наша цель – помогать людям без дара, делать их жизнь лучше, счастливее. Вне всяких сомнений, мы могли бы использовать свои способности во вред, в корыстных целях, но это было противно нашей природе. Из поколения в поколение в нас взращивали свет и любовь, мы видели мир иначе. Мы понимали суть мироздания, что способствовало развитию нашей личности, ее добрых качеств. Обычные люди, не познавшие свет, не достигшие просветления, просто не понимали нашей сущности. Люди, поглощенные тьмой, не верили, что можно быть добрым и светлым человеком, не желать никому зла, особенно, когда обладаешь внушительной силой. Они были развращены деньгами и властью, они судили остальных по себе и знали, что будь у них сила, они бы творили плохие вещи. Значит, раз они бы так сделали, то и мы должны поступать так же. Некоторые люди упорно не хотят видеть дальше своего носа и влезать в чужую шкуру. Пропащие, потерянные, но и их я должна была спасти – от самих себя. Я бы хотела, чтобы все люди были добры и чисты, но не верила, что это возможно. Слишком темных людей уже не спасешь. И самое ужасное в этой ситуации было то, что я не хотела их спасать, ибо они мне противны, но обязана была попытаться. Я не могла игнорировать свой долг, меня грызло изнутри бездействие. Но я не знала, как мне справиться с отвращением к этому мерзкому подвиду людишек и снова обрести в них веру. Я потеряла ее вместе со своими родными. Как стать проводником света для тех, кто тебе отвратителен, кого презираешь? Мне нужно выучить еще много уроков, подняться над самой собой, укротить своих демонов прежде, чем идти спасать других людей. Сейчас я была слаба. И мне нужен был лекарь. Поэтому я и пришла в лес. Я искала в нем свое место силы.

Лес нежно принял меня в свои объятия, обрушивая на меня тихий шелест дубовых листьев, птичью трель и наполненные влагой ароматы. Я безмерно любила природу, в ней я находила успокоение, когда внутри бушевал ураган. Я подошла к одному из дубов и обняла его за толстый ствол, прижалась щекой к шершавой коре. Закрыв глаза, я представила, как энергия дуба перетекает в мое тело, наполняет меня, исцеляет. Он был одновременно матерью и отцом, он обнимал меня своими ветвями, гладил по голове листьями. Я вдыхала его сладкий аромат, перенимала от дуба его природную силу, становясь вновь светлой и умиротворенной. Дуб забрал мою тьму, вытащил ее из меня своими крючковатыми лапами и передал матушке-земле для перерождения. Земля всегда впитывала тьму и боролась с ней, перерабатывая ее в чистую энергию. Мне так говорила бабушка и у меня не было причин сомневаться в ее словах.

Обновленная, очищенная я отпустила дуб и пошла дальше. Мне хотелось изучить местный лес, узнать, какие здесь растут грибы, травы и ягоды. Нам с бабушкой они нужны для лекарств, зелий, отваров. Шаманы издавна изготовляли их на продажу. Нам ведь тоже нужно было за что-то жить. Тем не менее, если человек нуждался в срочном лечении, а денег у него не было, мы никогда не отказывали в помощи. Мы не могли иначе, ведь нашей задачей было спасать людей.