Мы здесь живьём. Стихи и две поэмы

«Моя родина начинается с выстрела…»

Моя родина начинается с выстрела,
с неоконченного пейзажа,
с шелестящего в сумке блистера —
мне от боли, мне очень важно.
Вот автобус – сквозное месиво,
занавески, как крылья птицы.
Стал небесным, а был лишь рейсовым, —
ни доехать, ни возвратиться.
Всё кружиться над Волновахою, —
ни вернуться, ни отогреться.
И не чувствовать под рубахою,
как сжимается в страхе сердце.
И не думать, и не надеяться,
помолись за меня под вечер.
Жизнь – трагедия, смерть – безделица,
помолись за моё Отечество.

2015 год, Донецк

«Слух немногим похож на правду…»

Слух немногим похож на правду,
однобок его жалкий хлеб.
В этом городе ждали манну,
а пошёл просто первый снег.
И от снега теперь всё хрупко —
кружевной через реку мост.
В этом мире я – просто губка,
а не якобы виртуоз —
собиратель пейзажных музык,
света в окнах, что на проспект.
Город выстоит, город Юзов,
город этот – теперь ковчег.
Будет с голубем снежно-белым
посылать нам Господь с небес
просто снег, что не станет хлебом,
и надежду для этих мест.
Мне без этой надежды слишком
горько, муторно и черно.
Я всё думаю о мальчишках,
тех, что в хоре на ноте «до»
ошибаются бесталанно, —
часть зардеется от стыда.
Не хочу, чтобы по карманам
их прожорливая земля
рассовала. Давай о вечном:
снег растает в конце пути.
Снег, как звёзды и этот Млечный
путь, которым ещё идти.

2015 год, Донецк

Колыбельная для Мэри

Лежишь, таращишь глаз на потолок,
бинтуешь руки – так бинтуют сердце.
Ты – девочка с окраины Донецка,
конёк из русской сказки – горбунок.
И все твои стальные позвонки —
их непохожесть на другие спины.
Твой профиль хрупкий – недолошадиный,
и все вокруг Иваны-дураки.
Он женится на ложной и прямой,
на царской дочери в отравленных одеждах.
Твоя любовь честна и неизбежна,
а жизнь твоя, как в омут с головой,
где сновидения на смятой простыне,
где духи дома, призраки и тени,
где ты лежишь, прижав к груди колени,
с девичеством своим наедине.
И запылённый горизонт вдали,
и боль, как ток, и тело, как химера,
и голос мой: «Спи, ласковая Мэри,
и никого, будь ласка, не люби…»

2015 год, Донецк

Новогоднее для Маши

Это просто нервишки, Маша, купи серёжки,
выпей капель коньячных и расплети косу.
Я люблю заглядывать в твои пудровые ладошки,
словно в паспорт на макеевском блокпосту.
Я люблю разговаривать долго с тобой о платьях,
о каких-то платьях из будущих наших лет.
И глядеть, как на кухонном циферблате
безымянное время теряет авторитет.
Как стремительно год, сворачиваясь в воронку,
преподносит нам что-то большее, чем январь.
Ты пригреешь на острой груди котёнка,
как когда-то не выпускала из рук букварь.
Будет жёлтый свет от настольной лампы,
лакированный стол и звёзды на потолке.
Поиграй словами, но не превращай их в штампы,
предоставь свободу хотя бы одной строке.
Мишура, стеклярус и прочие артефакты —
ёлка пахнет сандалом и волшебством,