Другие стихи

Останешься жив, невредим,
Но если войдешь туда смело,
Окажешься в морге… один.

«В его венах течёт благородная кровь…»

В его венах течёт благородная кровь.
Он был графом, он граф, и он будет им вновь.
Сотни лет он живет на планете живой,
Проклят Богом, забыт, но всегда молодой.
В мрачном замке проводит смертельные дни,
А в холодную ночь зажигает огни.
Он так любит людей, их зовёт к себе в дом,
Разжигает огонь, молча поит вином;
Так проходят спокойно не час и не два,
Только двадцать минут, и без чувства рука.
Нет в живых человека, доволен другой.
Он оделся и вышел из дома долой,
Он прошёл по проспекту и вышел на сквер.
Он ужасно красив, кожи цвет его бел,
И глаза его – холод, и губы, как кровь.
Он людей убивает и снова, и вновь.
Такова его кара, таков приговор,
В заточенье скитаться, как пойманный вор.
Он живёт только ночью и спит только днем,
Убивает, пьёт кровь, всё сжигает огнем.
И нет близких ему, ни родных, ни друзей,
Он всегда был один, как его не жалей.
Он так молод и так же несчастен порой,
В тот момент не подумал своей головой…
Стал вампиром вампир и мертвец мертвецом.
С человеком князь тьмы поменялся лицом.
Но осталась внутри лишь частичка тепла,
Остальное с любовью сгорело до тла.
И понять невозможно, кто есть он такой,
Он хороший и также ужасно плохой.
Он живёт, существуя, и губит людей,
Убивает их так же, как люди зверей.
От того мы не в праве вампира судить,
Мы лишь пища для них, пищу надо ценить…

«Он вампир, он граф и убийца жестокий…»

Он вампир, он граф и убийца жестокий,
В смерти он лишь прав, и такой одинокий.
Он вампир и Бог, и в руках его судьбы,
Для живых – пророк, а для мёртвых как суть мы.
Он, красив и смел, и в глазах его нечто:
Танец голых тел в заточении вечном.
Князь ночных теней и любовь всей жизни;
«Будь всегда моей…», а для них ты лишний.
Холод, мрак могил для тебя стал домом,
Ты в себе убил человека зовом.
Ты ведь так хотел молодым быть вечно,
Как в Аду горел, словно злое «нечто».
И теперь ты не жив, ты не жив и не мёртв,
Ты, себя погубив, стал ужасен и чёрств.
Каждый раз в голове у тебя звучала
Пара слов, что смерть – это только начало.
У тебя в душе ничего и холод,
И держит в цепях тебя бешеный голод.
Ты совсем другой, не такой, как раньше,
Может, дорогой и не смертный больше.
Но глаза твои теплотой сияют,
Зеркала души от любви растают.
И при первой встрече я тебя узнаю,
В тёмный, поздний вечер свою смерть познаю.
Холод нежных рук при касанье смелом,
Чувство сладких мук от сближенья телом…
Это любовь… нет, он лишь вампир:
Главное кровь и ночной пир.
Это безумие, несбывшийся сон,
Тяжесть раздумья: любовь – это он.
Алые губы, бледный цвет лица,
А за ним трупы, просьбы мертвеца.
Это реки крови, океан любви;
Ты не знаешь боли, «…только позови…».
Ты мой нежный вампир и судьба моя,
Не уйти и не скрыться мне от тебя.
На века только вместе и смерть пополам;
Убивать и пить кровь – не помеха нам.

«Здесь царит зло и страшно дышать…»

Здесь царит зло и страшно дышать,
Слышишь его, надо бежать.
Страх в темноте, холод и мрак,
Только вперёд, только не так.
Нет никого: ни друзей, ни врагов,
Помнишь ты только проклятие пров:
В будущем смерть тебя ждет, берегись,
Жуткого узника зла ты страшись.
Длинный и тёмный пустой коридор,
В мыслях твоих перепутанный вздор:
Смерть и не смерть, проклятье и гнев,
Ты здесь в ловушке, как пойманный лев.
Холод у стен и силы ушли,
Где-то, так рядом, другого нашли.
Чьё-то дыханье, шаги за спиной,
Рвёшься вперёд, борясь сам с собой.