Вторая жизнь

– Ты и навязчивость – понятия несовместимые, так что не прибедняйся. К тому же ты же не виноват, что твоя непутёвая подруга страдает склерозом.

– Знаешь, самокритичность всегда была твоей сильной стороной, – послышался его смех, и от этого звука у меня потеплело на душе. На миг я представила, будто мы вовсе и не разговариваем по телефону, а просто сидим у него в комнате. Но его последующий вопрос вернул меня в реальность: – Как на работе дела? Справляешься?

– А куда деваться, конечно, справляюсь. Приходится, конечно, побегать, особенно когда выступает какая-нибудь группа, но в целом мне даже нравится. К примеру, сегодня мы вообще не напрягались, за весь вечер пришло от силы человек десять, а большую часть времени тупо просидели на месте, – я легла обратно в кровать, укутавшись в одеяло, после чего добавила: – Всё познаётся в сравнении, вот и мне есть с чем сравнивать.

– Мне всегда нравился твой оптимистичный настрой. Даже немного непривычно слышать, что тебе нравится твоя работа, – усмехнулся Макс, а потом спросил уже более серьёзным голосом: – Тебе денег хватает? Ты же знаешь, если нужна помощь, ты можешь на меня рассчитывать.

Этого мне ещё не хватало! Он и так достаточно помог, а теперь это мои проблемы, и ему знать о них совершенно не обязательно.

– Не переживай, денег хватает. Вот поднакоплю ещё немного – и смогу квартиру снимать, – ложь. Мне ещё копить и копить, и единственное, что я могу себе позволить, – это скамейка в парке. За неё хотя бы платить не придётся. Но сейчас я не хотела портить себе этим настроение, поэтому решила по-быстрому сменить тему: – Да что мы всё обо мне да обо мне? Как у тебя дела с переводом альбома?

– Потому что я волнуюсь за тебя, глупышка, ты же мне не чужая, в конце концов! – усмехнулся он. – А что касается альбома, так я его закончил, и он уже в тираже. Сейчас работаем над новым, второй подряд, представляешь?

– Признайся честно, вы там что, на стимуляторах сидите? Альбом за альбомом, это же с ума сойти как круто! Когда я смогу насладиться им?

– Совсем скоро, будешь первой, кто услышит его, – он немного помолчал, а потом будто вспомнил что-то, добавил: – Я, когда тебе написал, даже на время не посмотрел… Ты, наверное, как раз с работы пришла и спать собиралась?

– Ничего страшного, – улыбнулась я. – С работой угадал, а спать совсем не хочу. К тому же когда ещё выдастся такая возможность поговорить с тобой?

– Ты пришла с ночной смены и не хочешь спать? Мне, конечно, приятно слышать, что ты хотела бы поговорить со мной, но, Ань… С тобой всё в порядке? – раздался его встревоженный голос.

Ну вот и что мне ему сказать? Я не могу выложить всё как есть. Я неоднократно думала об этом и каждый раз приходила к выводу, что этого делать не стоит. А сейчас мне надо как-то выкрутиться, сменить тему уже точно не получится, раз он начал, так теперь не остановить.

– Конечно, всё в порядке, просто завтра выходной, и я хотела бы сначала в душ сходить, а потом уже ложиться спать.

– Ну, раз так, тогда ладно, это дело хорошее, – ответил Макс, немного успокоившись. Видимо, мои слова прозвучали достаточно убедительно, раз он не стал больше ни о чём спрашивать.

– Кстати, я хотела у тебя спросить. Помнишь, в день моего отлёта ты видел рисунок с изображением поляны. Так вот, ты случайно не знаешь, я взяла его тогда со стола или нет? А то что-то я его найти не могу, – спросила я, но вместо ответа повисла тишина. – Макс?

– Это я взял его. Прости, что не сказал сразу… Ты улетала тогда, а мне хотелось оставить что-то на память о тебе, вот я и взял его, – виновато ответил он, а потом добавил извиняющимся голосом: – Надеюсь, ты не сильно сердишься на меня из-за этого?

Господи, а я уже подумала, что потеряла его! А оказывается, что это Макс забрал, какое же облегчение.

– А с чего бы мне сердиться на тебя? Нет ничего страшного в том, что ты захотел взять его себе, а то, что не предупредил, чёрт с этим!

– Спасибо тебе, я действительно чувствовал себя виноватым из-за этого. Ладно, ты в душ хотела сходить, не хочу тебя задерживать. Отдыхай давай, я был очень рад услышать тебя.

– Я тоже, надеюсь, скоро ещё созвонимся.

Кофе на какое-то время действительно помог – спать уже не хотелось, и я достаточно долго простояла под струями горячей воды. А когда вернулась в комнату, выключила свет и легла обратно под одеяло. Это и оказалось моей огромной ошибкой, расслабленная после горячего душа, я почти тут же уснула.

Меня окружал пьянящий цветочный аромат, и почему-то именно сейчас он был особенно сильным. Иногда доносилось необычайно громкое пение птиц, и, приглядевшись, я обнаружила, что всё вокруг было какое-то более насыщенное: небо, трава, даже солнце светило ярче обычного. Возможно, причиной тому послужил выпитый мною кофе, но я очень надеюсь, что это больше никак не отразится на дальнейшем сне.

Я лежала с закрытыми глазами на мягкой траве, солнечные лучи приятно согревали кожу. Иногда дул тёплый ветерок, мягко касаясь лица. И в какой-то момент это уже оказался не ветер… Его пальцы нежно поглаживали меня по щеке, обводя контур губ.

– Олли, – выдохнула я и, не открывая глаз, прильнула к его руке.

«Я не буду задавать никаких вопросов, давай просто полежим вместе», – тихо сказал он, обжигая мне ухо горячим дыханием. Кивнув, я придвинулась ближе к нему, полностью расслабляясь в его объятиях.

Как же мне его не хватало прошлой ночью, именно этого мне и хотелось на тот момент – просто быть рядом. Также как и сейчас, лежать в обнимку, слушать его спокойное дыхание, биение сердца и забыть обо всём. Меня даже не волнует, как он выглядит, не то чтобы не было интересно, просто это отходит на второй план. Желание прикоснуться к нему настоящему, быть с ним вне зависимости от сна гораздо сильнее какого-либо интереса. Глупо, конечно, но я ещё никогда и ни к кому не испытывала таких глубоких чувств, как сейчас. А порой даже становится страшно, что я так сильно зависима от человека, которого никогда не видела и, возможно, не увижу никогда. От этой мысли мне стало буквально больно, из-за чего я неосознанно сжала руку в кулак, сминая ткань его футболки.

«Ты слишком много думаешь», – Олли аккуратно разжал мои пальцы, взяв руку в свою, положил себе на грудь.

– А ты продолжаешь подслушивать? – пошутила я, ни капли не обидевшись на это.

«Хоть это и наш сон, но поляна-то моя. Вот и приходится иногда прибегать к подобным мерам», – в его голосе слышались весёлые нотки, и это заставило меня улыбнуться, хоть это и не было видно. Хорошо, Олли, в эту игру могут играть двое.

– Позволь тогда узнать: и как же часто тебе приходится прибегать к подобным мерам?

«Достаточно часто, но я же не виноват, что ты настолько громко думаешь».

– Серьёзно? Ты копаешься у меня в голове, а потом говоришь, что я громко думаю? – я не смогла сдержать смех. Спорить с ним оказалось весьма забавно.

«Ты только что сама призналась, что тебе это нравится».

– Господи, Олли, я не говорила этого, просто подумала…

«Говорить совсем не обязательно, достаточно того, что ты подумала».

– Но это же моя голова, мои мысли, а ты бессовестно читаешь их, – в шутку пожурила я.

«А ты находишься на моей поляне, соответственно, я смело могу читать твои мысли».

– Только потому, что это всё твоё? – я приподнялась на локте, посмотрев на него. Олли продолжил молча лежать на спине, только лишь повернул голову в мою сторону. Почему-то сейчас от него снова начало исходить смущение вперемешку с надеждой.

«И ты в том числе», – наконец ответил он тихим голосом.

Я сначала не поняла, что он имеет в виду. Но постепенно до меня начал доходить смысл его слов. Теперь стало ясно, почему он так долго не решался ответить на вопрос. Получается, он только что сказал, что…

«Не показалось, я действительно так сказал».

Если быть честной, мне ни разу не доводилось слышать подобное. С кем бы я ни встречалась, никто не делал таких заявлений, и, услышав это сейчас, я была настолько удивлена, что даже не заметила, как продолжаю молча смотреть на него. Не выдержав повисшего между нами молчания, он в нетерпении сел на траве и сказал взволнованным голосом: «Скажи хоть что-нибудь, только не молчи».

Но, так и не найдя подходящих слов, я села рядом с ним и, дотронувшись до его щеки, повернула голову в свою сторону. Мои губы накрыли его в нежном поцелуе, обвив руками ему шею.

«Что это значит?» – хрипло спросил он.

– Это значит, что хоть мне и непривычно, но очень приятно, что ты так считаешь, – тихо ответила я, уткнувшись головой в его лоб.

Вместо ответа он обхватил руками меня за талию, притягивая ближе к себе. Я наклонилась, чтобы снова поцеловать его, но Олли сам сократил расстояние, подавшись мне навстречу.

В какой-то момент я просто моргнула… Олли рядом уже не оказалось, а я сидела на траве одна. Всё было не такое яркое и насыщенное, словно за какую-то долю секунды поблёкли разом все краски. Поднявшись на ноги, я огляделась по сторонам, и чуть ли не в самом конце поляны я обнаружила его фигуру, стоящую ко мне спиной. В непонимании происходящего я пошла к нему и по мере приближения заметила, что он ни разу не обернулся, а так и продолжил, слегка покачиваясь, стоять на месте.

Неприятный холодок пробежал вдоль позвоночника, почему-то сейчас было явное ощущение, что здесь что-то не так. Буквально пару секунд назад мы были вместе, но стоило просто моргнуть, а он уже оказался на другой стороне. Не нравится мне всё это, как-то уж очень странно…

– Олли? – остановившись в паре шагов, я тихо обратилась к нему.

Вот я вижу его спину, но в тот же момент это уже не спина, в тёмном силуэте вспыхивают два красных огонька глаз. Наклонив голову набок, он резко открыл рот, больше похожий на пасть, обнажая ряды заострённых клыков, а его длинный красный язык извивался в разные стороны, разбрызгивая слюну. Раздался пронзительный вопль, не то крик, не то писк, и, подняв деформированную руку, существо указало на меня своим костлявым пальцем с длинным изогнутым когтем.