Институт будущих магисс

Дейзи отчего-то всегда прощались любые выходки, и она этим беззастенчиво пользовалась.

– Дейзи, Дейзи! – Преподавательница для вида погрозила белокурой «розочке». – Ну хорошо! Вы можете сами выбрать кавалеров для первого танца, если осмелитесь попросить об этом вашу классную даму. Это называется «Право надежды». Запомните?

– Право надежды… – протянула Вертрана. – Как красиво…

Она уже знала, кого пригласит. Конечно, лорда Ханка. Ей бы только станцевать с ним один танец, и господин Одгер обязательно поймет, что Верта – та, которая ему нужна!

Но, как и следовало ожидать, из-за лорда Ханка «розочки» перессорились. Юного и симпатичного паренька хотела пригласить каждая.

– Давайте тянуть жребий! – предложила Лора. – Это будет честно.

Решили, что первый танец с господином Одгером достанется тому, кто вытащит короткую соломинку. Во время вечерней прогулки Богомолиха никак не могла взять в толк, почему ее воспитанницы присели у обочины дороги и что-то ищут в снегу.

Вечером Лора разложила на постели восемь бурых сухих стебельков – один короткий и семь длинных. Эйлин завязали глаза, она собрала соломинки, так что из кулака торчали только кончики.

– Готово!

Вертрана дернула первой и фыркнула от разочарования: длинная. С пристрастием она наблюдала за подругами: кому же улыбнется удача? Когда Дженни вынула предпоследнюю соломинку, стало понятно, что везение сегодня на стороне Эйлин: короткую никто не вытащил, а значит, она осталась в ее руке.

– Счастливица… – вздохнула Дейзи.

– Передаю свое право Верте, – улыбнулась Эйлин.

– Правда? Спасибо огромное!

Вертрана бросилась обнимать подругу, а та незаметно подмигнула ей и разжала ладонь, показывая длинный стебелек. Хитрая Эйлин подменила соломинку.

– Я знаю, что для тебя это важно. Смотри, не упусти шанс!

Бальный зал готовили к приему гостей несколько дней. Сняли чехлы с мебели и зеркал, покрыли мастикой паркетный пол, обновили позолоту. Бронзовую люстру, покрывшуюся за лето зеленой патиной, натерли до блеска. Прислужницы, взобравшись на стремянки, вставляли в выемки новые свечи, такие белые и гладкие, что казались сахарными.

«Розочки» подглядывали за приготовлениями в щелку неплотно закрытых дверей.

– А почему свечи, а не магические сферы? – недоумевала Мей.

– Традиция, – шепнула Вертрана. – Наш Институт всегда соблюдает традиции…

– Вот вы где! Снова! – резкий голос Богомолихи заставил девушек отпрянуть от двери. – Да сколько можно вас гонять! Не терпится на бал? Всему свое время! А теперь на примерку. Быстро!

Для бала выпускницам сшили новые платья. Приглашенные портнихи заново сняли мерки, а потом долго обсуждали с классной дамой и госпожой Амафреей фасоны и цвета. Надо отдать должное мастерицам, наряды сидели на фигурах девушек идеально.

– Тебе очень идет карминовый! – подбодрила Эйлин Вертрану.

Верта посмотрела на себя в зеркало, и ей сделалось страшно. Когда она успела стать такой взрослой? Лиф платья выгодно очерчивал полную грудь, открывая соблазнительную ложбинку. Неужели и лорды это увидят? Какой кошмар! Без пелеринки Вертрана чувствовала себя голой.

Мей рядом с ней казалась совсем девочкой. Ей на лиф нашили кружева, чтобы сделать пышным то, в чем подвела природа.

Эйлин выглядела королевой. Впрочем, она в любом наряде смотрелась величественно.

– Я не хочу на бал… – прошептала Верта. – Все будут на меня пялиться… Выбирать… И лорд Конор! Не хочу!

Она спрятала лицо в ладонях.

– Нам нечего стыдиться! – жестко сказала Элли, взяв подругу за запястья. – Ты не дашь им себя сломать! И ты, Мей!

Она шутя ткнула Вертрану в лопатку, заставляя распрямить спину.

– К тому же, Верта, тебя никто не отдаст лорду до тех пор, пока тебе не исполнится восемнадцать. Даже если кто-то заплатит, ему придется ждать еще два месяца. Два месяца спокойствия. Разве это мало?

– А мне уже исполнилось восемнадцать, – грустно сказала Мей.

– Ой, девочки, какие же вы нытики! Выше головы! Раз уж нам все равно придется идти на бал, давайте повеселимся как следует!

16

Пока прислужницы собирали Верту на бал, она бесконечно прокручивала в голове все, что скажет лорду Ханку. У нее всего один танец, чтобы произвести впечатление.

«Надо его рассмешить, – думала она. – И конечно, быть милой, веселой и не забывать улыбаться! Слушать все, что он говорит, с большим вниманием…»

– Вертрана, голубушка, не хмурь лоб! – окликнула ее Богомолиха. – Морщинки появятся.

– Госпожа Гран, нам сказали, что на первом балу можно самим выбрать себе партнера? – решилась Верта. – Право надежды…

Последние слова она произнесла шепотом.

– Кто это вам сказал? – притворно рассердилась классная дама, которая, конечно, ожидала вопроса. – Ну ладно, ладно, пойдем вам навстречу. Видите, как добра госпожа Амафрея!

– Очень добра, очень! И вы тоже!

«Розочки» бросились целовать ручку своей наставнице.

– Ну-ну, мои дорогие! – Та расплылась в самодовольной улыбке. – Не отвлекайтесь. Не заставляйте наших гостей ждать.

Бальный зал в Институте был небольшим. Много места и не требовалось: здесь редко собиралось больше двадцати человек.

Люстра сияла огнями, которые отражались в зеркалах и начищенном паркете. У стены стояли столы с легкими закусками и напитками. В эркере настраивал инструменты приглашенный оркестр.

Гости ожидали выпускниц в мягких креслах, а госпожа Амафрея занимала их беседой. В руках директрисы была раскрытая папка, где она делала пометки.

Вертрана прислушалась, но не услышала из разговора ни слова.

– Наверное, нас обсуждают, – предположила она. – Спрашивает о предпочтениях…

– Наверное… – выдохнула Мей. – Вот бы заглянуть в эти записи.

Директриса увидела вошедших девушек, немедленно закрыла папку и изобразила радушную улыбку.

– Наши прекрасные розы! Гордость Института! Поприветствуйте гостей!