Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные

– К слову, это килт… – протянул он, и огладил щетину на подбородке, нахально сверкнув улыбкой. От неё дышать стало ещё труднее, непонятное чувство внизу живота разрасталось огненным цветком и разливалось по венам. – Несколько раз в год мы со студенческими друзьями собираемся. И у нас есть правило, что один из нас задаёт тему вечера. Этот раз выбор пал на горские наряды. Сегодня с утра я не заметил посылку, а потом решил примерить.

Она прослушала, что он там дальше говорил. Слов было не разобрать, а голос… Вот в чем проблема! Его голос обволакивал, затягивал, заставлял сосредоточиться на тембре, хрипотце. На том, как маг приглушал звуки на окончаниях предложений.

Элис сама себя мысленно тряхнула за плечи. Растеклась тут лужицей. «Ты тут права свободных чародеек пришла отстаивать!». Она не понимала, почему этот мужчина так странно на неё воздействует. Вчера, во время разговора, она бессовестно его провоцировала. Сейчас, опять-таки. И ведь ни капельки не устрашают мысли, что он может быть каким-нибудь маньяком, что проводит свои ритуалы при свете луны. Ее мозг отказывался в это верить. Он шептал, чтобы девушка облизнула губы, подалась вперёд, прогнувшись в спине, и провела ладонью по шее.

– Какие наряды выбирал ты? – голос глухой, как после долгого полёта метле. И язык напрочь не хочет слушаться. Она касается губ, которые пересохли.

– Друидские… – он замечает ее состояние, и в глазах начинают искрить блики пламени.

Грегори наклоняется и подбирает с пола оброненный ремень, мимолётом, вскользь, задевает тыльной стороной ладони ее предплечье, и Алисия вздрагивает от резкой, как обоюдоострый клинок, волны жара. Казалось, словно в доме внезапно растопили все камины. Воздух стал тяжёлым и обжигал легкие. Она судорожно вздохнула, отчего платье неприлично натянулось в области груди, сдавливая ее тисками.

«Нет, нет, нет! Соберись! Ты пришла поставить этого зазнайку на место. Или…»

– Грегори, – кресло отодвигается и Элис встаёт возле окна, чтобы не сталкиваться с мужчиной взглядом, – в твоей лавке нет многих ингредиентов. А половина запасов настолько непригодна, что их можно вместо ядов использовать. Поверь, как специалисту…

Мужчина молчит и не подходит. Она только слышит его размеренное дыхание. Видимо ему вся эта ситуация, либо подняла настроение и он успокоился, либо просто изначально не нервничал.

– Поэтому, – тут она туго сглотнула комок в горле. Попросить. Такое простое слово, но не для тех, кто привык требовать. – Грегори…

– Да… – мягко отзывается маг, оказываясь непозволительно близко, и его слова щекочут шею.

– Пожалуйста, – выдавила девушка, чуть не откусив язык. – Нам надо в город…

– Видишь, это не так и сложно…

Конечно. Это ведь не ему пришлось признать вину. И ещё попросить!

– Я не люблю, когда со мной разговаривают в подобном тоне, – он невесомо задевает запястье Элис. – Ты непунктуальна. Я принял это. А ты?

Его пальцы прокладывают дорожку из прикосновений, и это уже не похоже на жест добросердечия. От мыслей, что он может подняться выше, задеть кожу на запястье, дыхание Алисии сбивается, и вместо спокойного ответа получается вымученное:

– Д-да… – он всё-таки приблизился к проступающей венке на внутренней стороне ладони и мимолетно погладил. – Что ты делаешь?

– А на что похоже? – девушка оборачивается и ловит искрящийся смехом взгляд.

– Боги! Ты до сих пор в юбке! Это ни на что не похоже! – ведьма одёргивает манжету платья и разворачивается в сторону двери.

– У тебя проблемы с просьбами, а у меня – с извинениями, – летит в спину. – Прости… за резкость…

Алисия чуть не нырнула носом в ковёр от такого признания, но нашла в себе силы, а может, позаимствовала, чтобы кивнуть в знак согласия.

– И Элис… – Грегори стоит лицом к окну и девушке остаётся только догадываться о том, что оно выражает сейчас. – Ты все же стучись… Хотя, в соседнюю дверь заглядывай без стука.

Она снова кивнула и отгородилась от нанимателя дверным полотном. И только в тишине коридора до неё дошло: соседняя дверь – это спальня хозяина!

Чародейка уже занесла ладонь, чтобы выбить похоронный марш на крышке кое-чьего гроба, но изнутри послышался громогласный хохот.

Глава 11

Маг издевался. Элис поняла это, когда очутилась напротив богатой вывески «Дом модного платья Розенштайн». Она смерила салон скептическим взглядом и обернулась к мужчине, что с довольной физиономией сопроводил ее до порога.

– Я недостаточно одета?

– Ты недостаточно раздета, – не согласился наниматель, глазами стреляя в ее декольте. Первая мысль была прижать руки к груди и нырнуть в карету к склянкам с эссенциями и мешочкам с травами.

А все так хорошо начиналось…

Грегори освободился быстро, и Элис даже не успела переодеться для поездки в город. Не томя его ожиданием, и себя в особенности, она разгладила складки на подоле и направилась к карете. По пути были ничего незначащие разговоры о землях, правлении градоначальника, местных культурах и вся прочая мура и геральдика. Но сам город…

Элис ожидала чего-то большего. Какого-то колорита южных земель, а на деле – обычный городишко каких по стране десятки. Красивая, вымощенная плиткой центральная площадь, ратуша во главе. Чуть поодаль – храм священнослужителей, из белого камня. Фонтан, с противными, плюющимися водой скульптурами. Множество магазинчиков и лавочек. Правда, была шикарная пекарня. Она и заставила девушку по иному взглянуть на достопримечательности.

К юго-западу от площади располагался добротный многооконной дом. Наниматель пояснил, что это – клиника Матильды Грилье. Это здание внушало больше доверия, чем ратуша. Из него выходили женщины в опрятных платьях серого сукна с белыми передниками. А по небольшому саду гуляли пациенты. И атмосфера была возле него такая родная, с ароматами трав и нотками знакомой волшбы.

Севернее располагался промышленный квартал: суконщики, фабриканты, печатные дома. Там были здания глав гильдий. Как пояснил маг, это своеобразный административный центр, две фабрики, а вот мануфактуры были за городом.

Вниз от фонтана, мимо клиники, был квартал Пламенных огней. Это культурная часть города: поэты, музыканты, художники любили покупать или снимать там жильё. В нём имелся небольшой театр, в котором дважды в месяц ставили спектакли. Дом искусств тоже был здесь, юные талантливые дарования поступали сюда и учились по десять лет. А одно такое дарование стояло с мольбертом в тени черемухи и одухотворённо ваяло очередное произведение.

Звякнул колокольчик. Грегори пропустил Элис вперёд и тихо пояснил:

– Через пару недель сюда придёт лето, а твой гардероб излишне «северный»…

Ведьма приняла к сведению обеспокоенность одного мужчины женскими туалетами и коварно ухмыльнулась. В лавке, в главном зале, их встретила молодая опрятная девушка, которая заверила, что платья подобрать можно, но придётся подождать. Тесса Розенштайн сейчас немного занята, но мисс будет интересно скоротать время за чашкой чая и эклерами. Элис в этом сомневалась и была готова вцепиться в рукав мага с ожесточением голодной гиены. Однако, ее наниматель почуял подвох и вовремя вывернулся из захвата, на прощание заверив, что она может себе не отказывать ни в чем. А чародейка и не собиралась!

В комнате ожиданий уже было не свободно. Глубокое мягкое кресло занимала почтенная матрона. Она задремала, и холёная рука, с зажатым в ней мундштуком, свесилась до пола. При каждом всхрапывании кружевное фишю вздрагивало и норовило закрыть нос. Женщина фыркала и сдувала кремовый кусок ткани. По бокам от неё сидели две девушки. Одинаковые. Близняшки. Различить их можно было только по цвету и фасону платьев. Волосы песчаного оттенка, закрученные в изящные локоны, спадали по тонким аристократичным шеям. Они щебетали о чём-то своём, не обращая внимания на чародейку. Алисию такой расклад устраивал, и когда она попыталась незаметно присесть на козетку, одна из девиц всплеснула руками и уперлась в ведьму взглядом. Щебет усилился и Элис буквально под руки вытащили в кружок по интересам.

Болтушек звали Тина и Мина. Кто из них кто, на первый, второй и двадцатый взгляд запомнить не удалось, поэтому, чтобы не ошибиться, младшая Гордон просто вежливо обращалась к обоим «мисс Престон». У них повадки и движения были идентичными. В процессе расспросов чародейка стала замечать, что они неосознанно копируют друг друга: одна коснулась невесомо подвески шатлена, сестра отзеркалила жест, поправила локон – получила копию.

– Алисия, – фисташковое платье с кружевом, по виду похожее на кремовый десерт, «подало голос», и чародейка заставила себя поднять глаза на собеседницу. – А правда, что вы вчера прокляли сына градоправителя?

Элис задумчиво постучала себя по подбородку, словно решая, стоит ли признаваться.

– Вы не подумайте, – фиалковый цвет второй сестрице к лицу, – мы не сплетни собираем. Просто так неожиданно. Эрик Бернар никогда не выказывал расположения господину Стенли, а вчера вечером видели, что он отбывал к нему в поместье…

– Это уже с утра до нас дошли слухи от камеристки тётушки, – «фисташка» кивнула в сторону родственницы, – дескать, из-за ведьмы… и ее проклятия…

А городок действительно маленький. В таких, даже если и лупят дражайшую супругу от любви большой и неземной, то спустя лучину это становится достоянием общественности. И ведьма не знала как реагировать: сказать правду или закрутить каверзу. Памятуя о противном блондине, девушка покусывала губы и сжимала тонкий фарфор чашки с таким многообещающим захватом, что храпящая тетушка собеседниц заметила бы подвох.

– Понимаете, мисс… – тщательно подбирая слова, начала Элис, – мне крайне неудобно было бы обсуждать такие вопросы без самого господина Бернара, возможно он скрывает свои пристрастия…

Тонкий намёк на грани восприятия. Такой, что говорит о двусмысленности предположений. И любимая племянница тётушки Клотильды слишком хорошо усвоила науку интриги, чтобы не воспользоваться таким случаем.

– Тем более… Отношения господина Стенли и трепетного господина Бернара – это не то, что стоит обсуждать в девичьем обществе… – старая родственница всхрапнула, словно подтверждая: не стоит.

Девушки приоткрыли рты. «Фиалка» закатила глаза в скоропостижном порыве лишиться чувств, но, словив шлёпок по ладони, передумала. Элис внутренне скалилась: уж не ей в этой истории оставаться в пролёте. Пусть теперь блондин отмывается от высокого звания охотника за мужскими сердцами.

– Не хотите ли вы сказать…

– Что вы? О таком не говорят в приличном обществе, – заверила ведьма.