Камень изо льда

– Вам, а не только Рафаэлю, – поправила его Эмма, Карл пожал плечами. При всей его грузной фигуре он умудрялся делать это едва ли заметно.

Рафаэль действительно утащил обоих в столовую, Карл ощутил, как на него косились, но уже привык не придавать этому значения. Он знал, что никто не подойдёт и не будет разговаривать. Никто… кроме одного.

Рафаэль и Эмма о чём-то оживлённо разговаривали, Карл крайне редко участвовал в разговоре, и то лишь в случае, если к нему обращались, – когда на их столик опустился поднос, с уже пустой посудой.

– Что я вижу. Неужели, ты вернулся, не попав в госпиталь? – спросил Клаус. Карл даже не поднял к нему взгляд, зачерпнув ложкой суп.

– Тебе там отрезали язык? Немного потерял.

– Я тебя не трогал, иди своей дорогой.

Карл действительно исчезал, пусть и всего дня на три, но вернулся вполне здоровым и даже не потрёпанным, как бывало обычно. Эмма поймала на себе взгляд Клауса, который её едва не прожёг.

– Готовишься к новой вылазке? Скоро плановые учения. Скольких на этот раз возьмёшь с собой?

– Мне повторить?

– Нет-нет, я прекрасно услышал. Ты вечно никого не трогаешь. А после – просто госпиталь наполняется выжившими.

Клаус поднял поднос и прошёл к стойке грязной посуды, оставив поднос там. И, уже отворачиваясь, он сказал, словно невзначай:

– Ты ведь бросаешь умирать даже близких.

Раздался оглушительный скрежет, а после звук бьющейся посуды. Карл встал столь резко, что стол отодвинулся, едва не упав, а тарелка рухнула на пол, разбившись, суп расплескался. Отшатнувшийся в ужасе Рафаэль увидел, какой огонь сверкнул в глазах его друга. Карл вдруг резко вышел из-за стола и надвинулся на Клауса, тот замер, скорее всего, не ожидая подобного исхода. Однако тут Рафаэль и Эмма, не сговариваясь, вскочили и ухватили Карла за локти. Смотрелось это до грустного нелепо, учитывая, сколь слабее на вид они выглядели.

– Ты действительно хочешь, чтобы все узнали, как это было? – Рафаэль впервые слышал, чтобы Карл кричал… – Узнали, какой крах потерпела экспедиция, и как ты, начинающий врач, бросил раненого на верную гибель в самом гнезде?! И ты смеешь говорить, что в его смерти виноват я!

Клаус едва заметно отдышался, но очень быстро пришёл в себя, даже усмехнувшись:

– Я был всего лишь медик на втором курсе, посланный для подмоги. Главой операции был ты. И да, я не верю, чтобы эти цыплятки могли тебя удержать, – он кивнул на Эмму и Рафаэля, которые так и держали Карла. Тот был похож на разъярённого быка, но после этих слов успокоился, стряхнул брата с сестрой со своих плеч и сказал:

– Не могут, но я не хочу причинять им боль. В отличие от тебя.

С этими словами юноша отвернулся к столу, взял свой тканевый рюкзак, накинул его на одно плечо и стремительно покинул столовую, толкнув плечом Клауса. Эмма хотела пойти вслед за Карлом, но Клаус удержал её за плечо.

– Не подходи к нему сейчас. Если речь заходит о Холдене, он становится психопатом.

Он хотел сказать что-то ещё, но столовую вдруг наполнил звук хлёсткой пощёчины. Юноша замер в таком глубоком шоке, что стал не похож на себя, его глаза округлились от удивления. Он впервые видел Эмму в гневе. Её брови были сдвинуты, светлые зелёные глаза смотрели в самую глубь глаз Клауса, и в этом взгляде был лишь огромный упрёк. Девушка отвернулась от юноши, взяла брата за руку и ушла из столовой. В той повисла пауза. Таких сцен не было давно…

Однако когда Эмма и Рафаэль вернулись в комнату, Карла в ней не было. Юноша уже был за территорией. Он стремительно шагал вперёд, чувствуя, что начинает задыхаться от подступившего воспоминания. Он пережил много страшных нападений, не боялся вида крови, вывернутых мышц, распоротых тел, но именно это воспоминание заставляло его сердце сжиматься. Карл вышел к келье, в которой обычно жил Чарльз, но того в ней не оказалось. За ней стоял крест, к которому редко, но приходили студенты… Карл остановился напротив него.

Вера… Церкви… Станет ли легче, если он выговорится какому-то высшему созданию? Тому, кто верит, это всё не нужно. Ад человеческий в сознании людей… Жаль, что многие не знают, что и рай там же. Но иногда почему-то хочется прийти. Куда-то. Обязательно. Уйти оттуда, где находишься, и сбежать не к людям, не утопить в толпе свои переживания. А куда-то, где не страшно было бы заглянуть в себя. И именно здесь отчего-то становится легче. Глупости? Может быть…

Карл недолго простоял у креста, после опустился к корням дерева, которое росло неподалёку, согнул ноги и откинул голову назад. Голубое небо не было закутано в пелерину облаков, а благодаря подступавшей влажности слегка изменило свой цвет. Сквозь листву дерева, как ни странно, ещё зелёную, просачивался свет, и эта голубизна смешивалась с пышной зеленью, давая уникальный оттенок бирюзы. Как это было похоже на его глаза…

Карл закрыл лицо руками.

* * *

Близилась полночь, ветер перегонял чёрные куски рваных туч по небу, которые периодически закрывали собой огромный лунный диск. Такая луна была редко… и для них, охотников, она значила лишь одно – столь ядовитая фаза пробудит жажду ещё больших тварей. Жажду крови, жажду размножения, жажду убийства. Нужно было предотвратить расширение этих гнёзд. Их искали долго. Искал он. И выследил одно из наиболее крупных, в довольно неожиданном месте – за одним из поселений, в старом, заброшенном особняке, большом, двухэтажном, чем-то напоминавшим замок. Очевидно, твари убили хозяев и обосновались здесь уже давно, поскольку дом был покрыт плющом, по которому то там, то здесь спускались мерзкие на вид, скользкие полоски, словно это был стаявший со свечи воск. Окна были выбиты, вместо стёкол красовались паутины, которые, впрочем, плели не пауки. Поразительно было другое: в этом гнезде умудрялись сосуществовать несколько видов.

Карл стоял, прислонившись к дереву и окидывая взглядом дом. Один его глаз был накрыт повязкой, рыжие волосы были забраны под затылком в крошечный хвост, щетина, обычно лёгкая, сейчас была немного заметней – он недавно вернулся. На груди были пересечены два ремня, крест-накрест, на одном крепилось ружьё, на втором были прикреплены различные компактные боеприпасы.

– Ну так когда начинаем? – поинтересовался кто-то из-за спины юноши. Карл не обернулся, лишь склонив голову набок.

– А что, уже хочешь спать?