Закулисная драма

При последних его словах девушки разом исчезли за кулисами.

Снова заговорил Уильям:

– То – пузыри, которые рождает

Земля, как и вода. Но где ж они?

Джеймс отвечал:

– Развеял воздух, словно ветер вздохи,

Их плотские обличия. А жаль.

Уильям открыл было рот для следующей реплики, но тут же испуганно взглянул на Джеймса, а затем бросил полный ужаса взгляд на режиссёра. Он снова забыл текст. Несколько секунд он лихорадочно пытался вспомнить, затем неуверенно начал:

– Неужто ль мы и вправду видели…

– Да вправду ль мы с тобой их повидали?! – громкий голос Луиса Ортега разнесся по всему залу. – Господи, Уильям, что с тобой сегодня такое?! Неужели ты не можешь хоть раз отыграть всю сцену целиком, ни разу не забыв слова. Это же настоящий кошмар! А ведь завтра премьера!

Луис Ортега был в ярости. Для Джонни такое поведение режиссера стало поистине неожиданным. Видимо, его нервы тоже были на пределе. Режиссер быстрыми шагами поднимался на сцену, на ходу продолжая ругать парня:

– И как я мог согласиться отдать тебе эту роль?! Банко, один из ключевых персонажей, на эту роль у меня было по крайней мере три кандидатуры, но нет, ты клялся и божился сыграть на высшем уровне, выложится на все сто. Как ты там говорил: "Обещаю, я не подведу, можете на меня положиться!". Вначале так и было, а что теперь?! Сплошная халтура! Никакого чувства, никакой экспрессии! Я не увидел, как впрочем и не услышал, совершенно ничего!

В гневе Луис Ортега производил весьма устрашающее впечатление. Даже Джонни показалось, что от режиссера исходит столько негативной энергии, что хватит для подзарядки небольшой электростанции. Бедный парень совсем стушевался. Опасаясь встречаться взглядом с режиссером, он смотрел в пол. Луис Ортега же решил, видимо, совсем добить Уильяма:

– Ты бездарный актер. Да Джеймс рядом с тобой выглядит и вовсе звездой мирового уровня! А ведь он даже не учился в Академии!

Джеймсу не слишком понравилось, что его приводят в пример, потому он попытался немного сгладить обстановку:

– Мистер Ортега, давайте прогоним сцену еще разок? Я уверен, на этот раз все пройдет на ура.

Он подошел к Уильяму и положил руку на плечо:

– Уилл, не переживай ты так, – он ободряюще ему улыбнулся. – Подумаешь, все мы иногда забываем текст, это нормально, волноваться перед премьерой. Давай попробуем еще…

Но Уильям не дал ему договорить. Резким движением сбросив с плеча руку Джеймса, он сделал то, чего никто не мог ожидать – с размаху ударил парня в лицо. Удивительно, сколько силы Уильям вложил в этот удар – Джеймс упал, как подкошенный. Окружающие застыли – в зале стояла гробовая тишина. Уильям тяжело дышал, но, видимо, одного удара ему показалось мало, и он ринулся прямиком на лежащего Джеймса. Но Джонни среагировал быстрее: в мгновение ока он уже был на сцене и стоял между двумя актерами.

– Спокойно, – проговорил Джонни, обращаясь к Уильяму, – давай не будем ухудшать и без того плохую ситуацию.

Но, к удивлению, не только Джонни, но и всех присутствующих, Уилла утихомирил не Джонни, а внезапное появление рядом с ним рыжей девушки-эльфа. Она стремительно подбежала к юноше и заговорила своим пронзительным голоском:

– Уилл, прошу тебя, возьми себя в руки. Что на тебя нашло?

В её присутствии Уильям сразу же задышал ровно, кулаки разжались будто сами собой. Он виновато поглядел на девушку:

– Прости меня, Роуз. Я был не в себе.

Он направился к Джонни, сидящему на корточках около Джеймса. Парень все еще лежал на полу, из носа вовсю хлестала кровь. Платок, который Джонни дал ему, уже был весь мокрый. Мария Росс со всех ног спешила к Джеймсу, но Уильям её всё же опередил. Подойдя к пострадавшему, юноша протянул ему руку и виновато пробормотал:

– Джеймс, прости меня, пожалуйста.

Но Джеймс, увы, не был настроен столь миролюбиво, потому просто оттолкнул протянутую руку. Встав на ноги с помощью Джонни и подоспевшей Марии, несмотря на обильное кровотечение, которое он безуспешно пытался остановить, юноша всё же смог отчетливо выговорить:

– Не приближайся ко мне. Я не виноват в твоих неудачах, а у меня благодаря тебе перед премьерой сломан нос, – он задрал голову, потом поднес к носу рукав рубашки. За считанные секунды рукав стал красным от крови. – Мне крупно повезет, если я смогу хотя бы нормально разговаривать.

– Джеймс, мне так жаль, – на Уильяме лица не было. Он явно сожалел о своём поступке.

Тут в себя пришел и режиссёр:

– Ты что наделал, болван! Эступидо, десцеребрадо! – Луис Ортега широкими шагами направился прямиком к Уильяму. Парень попятился. Видимо, режиссёр был настолько зол, что на автомате перешел на испанский. О смысле сказанного догадаться было не сложно. Глаза его пылали такой яростью, что юноша уже явно пожалел, что вообще на свет родился. Он забормотал извинения.

– Я не нуждаюсь в твоих извинениях, от них никакого толку! Как, впрочем, и от тебя! Прочь с глаз моих, мне нужно успокоиться, я сейчас не в состоянии с тобой разговаривать.

Уильям попятился, на ходу споткнулся и чуть было не упал со сцены, но успел сохранить равновесие. После чего быстрыми шагами покинул зал. Роуз было двинулась следом за ним, но голос Луиса Ортега пригвоздил её к месту:

– Всем оставаться на местах. Репетиция не окончена.

Режиссёр повернулся к Джеймсу, у которого, к счастью, наконец прекратилось кровотечение. Тем не менее, вокруг образовалась приличного размера красная лужица. С двух сторон его поддерживали Джонни и Мария:

– Джеймс, ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – голос прозвучал глухо и гнусаво. Он попытался сохранить равновесие без посторонней помощи, но ему это слабо удалось. Зашатавшись, он вновь вынужден был опереться на Джонни.

– Он потерял много крови, ему нужно пойти умыться и немного отдохнуть, – заговорил Джонни, глядя в глаза Луису Ортега – И кто-нибудь, сходите купите ему гранатового соку.

Режиссёр тут же отправил какого-то актера, имени которого Джонни не запомнил, в ближайший супермаркет. Другого парня по имени Бен он попросил проводить Джеймса в туалет, помочь привести себя в порядок и проводить обратно в зал. Мария хотела было отправится с ними, но Луис Ортега её остановил:

– Бьянка, постой. Ты нужна здесь, прогоним шестую сцену.

Девушка обернулась. Она удивленно подняла брови и слегка насмешливо, как показалось Джонни, спросила:

– Ты что, правда собираешься продолжить репетицию?

Луис Ортега строго взглянул на неё:

– Да. Я понимаю, что все мы на взводе, но если так пойдёт и дальше, спектакль обещает окончится полным провалом.

– Плевала я на спектакль, – вскричала Мария Росс. – Сначала Тони, теперь Джеймс, нежели они тебя совсем не волнуют?

Она обращалась к режиссёру на "ты" и говорила с ним на равных, но, видимо, на этот раз хватила лишнего.

– Бьянка Руссо, если ты еще раз посмеешь заговорить со мной в таком тоне, поверь мне, последствия будут очень печальными, – Он говорил медленно и с расстановкой, не повышая голоса. Но в голосе звучала сталь. Сложно было поверить, что этот самый человек еще сегодня с улыбкой и в прекрасном расположении духа встречал Джонни. Сейчас весь его облик дышал холодом и неумолимостью. Не подчинится ему было невозможно. Мария Росс мгновенно растеряла всю свою уверенность. Она обреченно взглянула по сторонам, на мгновенье встретилась взглядом с Джонни и тяжело вздохнула.

– Простите меня, мистер Ортега. Этого больше не повторится, – она говорила тихо, не поднимая на режиссёра глаз.

Тем не менее, буря миновала. Луис Ортега подошел к девушке и взял её за подбородок:

– И ты прости меня. Бьянка. Я понимаю, как тебе тяжело. Я чувствую то же самое. Но мы должны отыграть на высшем уровне. Ради Тони.