Новый мир. Трансформация

– Откуда вы вызвали этого демона?

– Не вызывали мы его! Женевьева просто использовала мощный образ увеличения!

И тут до меня дошло.

– Хлодвиге, пока ещё есть немного магии, лети за Доменике! Скажи ему, что это чудовище нужно атаковать огнём! И не стремиться сжечь, а пытаться высушить!

– Хорошо!

Бенанданти улетел, а я аккуратно опустилась на землю сбоку от тихоходки. Магии осталось совсем чуть, как следует высушить водяного медведя я не смогу. Поэтому я наберу камней и, если тихоходка захочет сожрать кого-то из ящеров, шмелей или слугу, упавшего в обморок вместо того, чтобы сбежать, буду отвлекать беспозвоночное, швыряя в него камнями.

Но как же нам должно было не повезти, чтобы ветер пронёс тихоходку именно тогда, когда Женевьева задействовала образ увеличения. И не просто пронёс, но ещё и закинул беспозвоночное в центр образа! Я думала, будут какие-то бактерии, возможно, споры или вирусы. Но водяной медведь?!

Тем временем, тихоходка семенила вдоль палаток, не обращая внимания ни на что вокруг. Интересно, она идёт просто потому, что может? Или у неё есть какая-то цель? И чем, во имя Дарвина, они питаются?!

– Уходи!

Повелительный возглас Доменике был, пожалуй, самым лучшим, что я слышала за последние минуты. Отскочив к своей палатке, я с удовольствием наблюдала, как жидкость, выходящая из тела тихоходки, превращается в пар. Мне казалось, что мумификация тихоходки длилась безумно долго, хотя умом я понимала, что прошло не более пары минут. Наконец иссушенное тело упало на землю, и рядом со мной приземлился разъярённый Доменике.

– И что это было такое?! Где вы взяли это чудовище?!

Хорошо, что сейчас почти ночь, и Доменике не станет тратить свои таинственные запасы энергии на поджаривание одной несчастной меня.

– Благородный Орсеолли, я тоже виновата. Возможно, я даже больше виновата, чем Вела. —Женевьева храбро вышла из-за спин вернувшихся с Доменике аристократов, встала рядом со мной. – Возможно, я неверно использовала образ увеличения, и из магии родилось это чудовище.

И тут я расхохоталась. Наверное, сказалось нервное напряжение последних десяти минут. Доменике и Женевьева одинаково удивлённо посмотрели на меня. Ну точно, решили, что расплата в виде сумасшествия всё-таки настигла бешеную землянку.

– Это не чудовище. Это тихоходка. – Ценой невероятных усилий я всё-таки сдержала рвущийся наружу смех. – Они обычно очень маленькие и есть практически везде, где есть вода. Эту, наверное, нёс куда-то ветер, а тут мы со своим образом увеличения.

На большее моего самоконтроля не хватило и я снова принялась хохотать. Кому бы рассказать: толпа почти всемогущих магов сбежала от мааленького водяного медведя! И так ли уж важно, что этот самый водяной медведь стараниями двух «великих волшебниц» сравнялся по размерам с настоящим?

– С-ветта-лана! Немедленно перестань смеяться и объясни по-нормальному, что произошло!

Чтобы я наконец-то успокоилась, понадобилось ещё несколько минут и кружка воды, вылитая мне на голову Хлодвиге. Только тогда я смогла понятно объяснить Доменике, откуда взялась тихоходка.

– Так. Тварь сохранить, тщательно укутать в какую-нибудь ткань и хранить в прохладе. Всем идти спать. Чувствую, это последняя наша спокойная ночь.

Выслушав меня, Доменике отдал несколько приказов и, забыв о наказании для меня и Женевьевы, удалился в свою палатку.

Первая трансформация

– Я долго думал, и решил, что у тебя слишком много свободного времени. – Доменике, зачем-то заявившийся рано утром в мою палатку, был сама вежливость: подождал, пока я судорожно натяну на себя тунику и штаны, принёс с собой завтрак на двоих и даже участливо поинтересовался, всё ли хорошо с Шивой. Так что вместо того, чтобы с удовольствием завтракать, я жевала, не обращая внимания на вкус, и старалась угадать, что в голове у Доменике.

– Почему?

– Потому что твой прогресс в магии движется, как гепард. Хотел бы я знать, с чем это связано. – Доменике на пару мгновений выпал из реальности, и я поняла, что бенанданти не в первый раз задумывается о том, почему я так отличаюсь от жителей этого мира. – Так что ты вполне можешь принять командование над первой когортой ящеров. И отправиться отбивать переправу и Виадотте, деревню возле переправы. Можешь взять с собой пару бенанданти.

– И Канделиуса. Но почему я?

– Вчера мы потеряли слишком много воинов. Чтобы эта победа не стала пирровой[16 - Победа, доставшая слишком высокой ценой или способная в дальнейшем привести к поражению.], нужно побыстрее захватить Виадотте, тогда по реке к нам смогут быстро сплавиться подкрепления. Но мне пока нужно оставаться здесь – заблокировать транзиттоло, разместить на всякий случай хоть небольшой гарнизон. Я собирался послать на это задание Хлодвиге, но ящеры отказываются повиноваться ему. Тогда я предложил им твою кандидатуру. Ящеры были не очень довольны, но согласились.

Смешок я скрыла за кашлем. Папа бы обхохотался: полководец настолько опасается своих собственных солдат, что назначает им командиров, на которых они согласны. Какая прелесть.

– Тогда мне нужно знать чуть больше о ящерах. Хотя бы на что примерно они способны в бою, и как с ними вообще разговаривать.

– Они неподвластны магии. Точнее, их можно поджарить огнём, ударить молнией, но от прямого воздействия энергии они чем-то защищены. Поэтому я и набирал армию из них. Сражаются они когтями, у некоторых, кажется, это военные вожди, есть ножи. И чешуя у них прочная, так просто не пробьёшь. Разговаривать с ними будешь через Канделиуса, он переведёт тебе их ответы. Человеческую речь ящеры прекрасно понимают.

– Понятно. Расскажи тогда про деревню и переправу, и во сколько мы выходим?

Через два часа я уже восседала на поркавалло, возглавляя тысячу ящеров, целеустремлённо бегущих к несчастному Виадотте. Брать с собой других бенанданти я не стала: доверяла я только Нуово, и не хотела разочаровываться, если они решат обеспечить сохранение секретности поголовной резнёй. Канделиуса я попросила слетать вперёд, на разведку, а сама сидела и упорно думала, не замечая проносящегося мимо леса.

Согласно карте лес заканчивается в пятистах каветте[17 - Искажённое венецианское кавеццо. На Террине один каветте равен приблизительно трём метрам.] от широкой и быстрой реки Чешуйки. Дальше идут вспаханные поля, река, широкий и крепкий мост и – за мостом – сама деревня. В деревне десять больших хозяйств, в каждом из которых проживают не меньше двухсот человек, и пять или шесть маленьких – на одну семью. По мнению Доменике силы равны, мы даже слегка превосходим население Виадотте – сильные и знающие бенанданти не занимаются выращиванием пищи. В этом свете моя задача – сохранить мост целым и как можно быстрее подавить сопротивление в деревне, отдельно позаботившись о том, чтобы никто из жителей деревни не успел сбежать – выглядит простой. Вот только представления Доменике о ситуации в Виадотте и реальность вполне могут не совпасть так же фатально, как не совпали в Гранталловой Долине.

Как и рассчитывал Доменике, мы вышли к мосту уже в сумерках. Деревня выглядела заброшенной и безлюдной, но я видела, что это не так: над крышами вился дымок, некоторые окна неярко светились. Наверное, все сельскохозяйственные работы заканчиваются задолго до наступления темноты, а оставшееся время местные жители посвящают домашним делам.

Мой поркавалло стоял, как влитой, на первой перекладине моста, дожидаясь моих приказов. Позади меня замерли ящеры, построившиеся в какой-то странный боевой порядок: десять колонн, по сто воинов в каждой. Сначала я не понимала, как они собираются переходить мост, но потом сообразила: они хотят форсировать реку вплавь. Не самая плохая идея, на самом деле: на том берегу нас не ждут люди с луками и арбалетами, а времени такая переправа сэкономит прилично.

Канделиус сидел на шее поркавалло, спиной ко мне. И это была самая неодобрительная кошачья спина, которую я когда-либо видела. Да, Канделиус, мне тоже не нравится то, что мы делаем. Но я не вижу другого варианта спасти магию, так сильно связанную с Солнцем, а, лишившись магии, терринцы вымрут за одно поколение. И никакие мои знания тут не помогут.

– Канделиус, скажи ящерам, что убивать можно только тех людей, которые будут слишком активно сопротивляться. Слишком активно, это так, чтобы серьёзно угрожать жизни и здоровью воинов. Остальных пусть аккуратно вяжут и выводят вон туда. – Я указала пальцем на хорошую, большую полянку справа от моста. – И пусть сделают всё тихо и аккуратно, и, главное, быстро.

Канделиус взлетел и что-то зашипел и засвистел, изрядно напугав моего поркавалло. К счастью, мне удалось успокоить животное. Хорош был бы полководец, сброшенный собственным конём ещё до начала атаки.

Выслушав Канделиуса, ящеры двинулись вперёд. Бесшумные тени в серых сумерках, они входили в воду, не поднимая брызг, и ловко плыли вперёд, на пока ещё тихий и мирный берег. Когда последний солдат вошёл в воду, я тронула поводья, и поркавалло медленным шагом двинулся по мосту.

– Ты же понимаешь, что я был лишь рупором? И что приказ всё равно отдала ты?

– Ты это к чему? – Я озадаченно посмотрела на летящего рядом со мной кота.

– Вообще-то, они понимают человеческую речь. Ты могла говорить с ними сама.

– Я забыла.

К тому моменту, как я въехала на земли Виадотте, все ящеры уже переправились на другой берег. Я видела, как они перегруппировываются и неслышными тенями бросаются во дворы, выламывают двери и окна, проникают внутрь ещё недавно таких тихих и благополучных домов.

– Я читала, что во все века солдаты Земли вели себя отвратительно. Насиловали, убивали некомбатантов[18 - Люди, участвующие в жизнеобеспечении армии, но не в боевых действиях. Врачи, духовные лица и т.д.], разоряли жилища и выносили из них мало-мальски ценные вещи. Я читала, что во время осады Константинополя рыцари-христиане убили больше единоверцев, чем представителей других конфессий. Кстати, ту осаду организовали венецианцы, тоже христиане.

Поркавалло стоял на полянке, флегматично пощипывая травку. Я слушала, как деревня, такая тихая до этого, наполняется криками и плачем. Канделиус сидел на шее поркавалло, насторожив уши. Он не реагировал на мои слова, но я и не ждала ответа. Мне было достаточно, что меня кто-то слушает.

– Ящеры не станут насиловать, не отберут ценности и продовольствие. Значит, это уже меньшее зло, чем могло бы быть, ведь правда?

На поляне появились первые пленники. Я создала несколько летающих шаров света, чтобы хорошо видеть крестьян: синяки, ссадины, порезы, порванная одежда – но ни одной серьёзной раны. Что ж, сегодняшнюю ночь они проведут здесь, под присмотром моим и ящеров, а потом, когда придёт подкрепление и армия двинется дальше, они продолжат вести мирную жизнь под присмотром одного из аристократов. И после того, как я расправлюсь с Доменике, объясню свои действия Совету и верну магию, их жизнь станет только лучше. Разве не стоит возвращение магии одного небольшого ночного неудобства?

– Что происходит? По какому праву вы это творите? Я буду жаловаться!

Кричал тучный седобородый мужчина в роскошном восточном халате и тюрбане. Интересно, кто он? Староста? Хозяин одной из ферм?

– Сейчас все соберутся, и я буду говорить. А пока что храните молчание и с вами не случится ничего плохого. Обещаю.