Любовь на выходные

– Вставай быстрее, уже седьмой час, а нам нужно многое успеть.

– Это и есть твой сюрприз – встать в шесть часов утра? – зевая, поднялась она.

– Не только. Нам нужно успеть поесть и собраться – мы уезжаем.

– Куда? – мгновенно насторожилась Варя.

– Увидишь, – опять последовал лаконичный и уже поднадоевший ответ.

Варя быстренько приняла душ, надела простенькое милое хлопковое платье в цветочек, наскоро уложила волосы и вышла на кухню.

Завтрак уже был готов, точнее разогреты остатки вчерашнего ужина – картошка, с ветчиной и сыром.

– У нас пятнадцать минут, – скомандовал Макс, – ешь!

* * *

Когда они погрузились в машину, забрав всю не съеденную еду, и отъехали, Варя потребовала, чтобы он ей, наконец, объяснил – куда они направляются.

– К маме, – ответил тот легко и просто.

Варя опешила:

– К какой маме? Моей?

– У меня тоже, кстати, есть мама, точнее родители, и мы едем к ним, – спокойно поправил ее Макс.

У Вари перехватило дыхание.

– Ты так спокойно сообщаешь, что мы едем к твоим родителям! – завопила она от переизбытка эмоций.

– Я не был у них уже месяца два, ты занимаешь все мои выходные, поэтому мы вместе едем к моим родителям, – я и ты.

Макс говорил это спокойно, однако уголки губ у него подрагивали. Он знал, как эмоционально отреагирует Варя и поэтому оттягивал этот момент до упора – так хотелось насладиться возмущением девушки.

Она заметила его смешок и отреагировала правильно:

– Как вы, Максим Леонидович, любите надо мной издеваться!

Макс не выдержал и расхохотался:

– Варя, ты прелесть! Видела бы ты себя в зеркале! Ну, прости! Я каждый раз не могу удержаться от искушения тебя подразнить.

– Спасибо большое! – саркастически ответила девушка. – Мне стало гораздо легче.

– Да ты не беспокойся – у меня мировые родители. У мамы чувство юмора даже лучше, чем у меня.

– Это меня еще больше успокоило, – пробурчала Варя, глядя в окно.

– И о тебе я им уже рассказывал.

– А вот это интересно, – оживилась она, – Когда ты успел обо мне рассказать?

– Когда ты рыдала у себя в квартире над разбитой любовью, а я работал как проклятый, – признался Макс.

Варя сникла.

– Не могу поверить, что с нами произошла такая глупость!

– Не с нами, а с тобой, – попытался возразить Макс, но увидев ее взгляд, поправился – Хорошо, с нами.

– Я даже представить не могла, что какая-то девушка захочет, а главное, сможет раздеться перед посторонним мужиком!

– Ой, Варюш, знала бы ты некоторых девушек… Нет. Лучше тебе их не знать.

– Я тоже так думаю.

Варя помолчала, глядя на проносящийся мимо пейзаж. Дороги в этой части области были хорошие, машин – не много, поэтому они ехали быстро.

– Долго ехать до твоих?

– С учетом свободной дороги и таможни – часа четыре. Поэтому я и разбудил тебя с утра пораньше, чтобы проехать всю трассу без проблем.

– А родителям позвонил? – продолжала любопытствовать оная.

– Зачем? – искренне удивился он.

– Я тебе поражаюсь, Макс! Везешь к родителям незнакомую девушку без предупреждения? А может, твоя мама с утра пораньше решит затеять генеральную уборку и встретит нас в заляпанном краской халате. Знаешь, как ей будет неудобно?

– Сейчас ты говоришь в точности, как моя матушка. Поэтому, мой ответ – нет. Звонить не будем, так интереснее.

Дальше разговор перешел на более прозаические темы – где по пути можно будет купить цветы и сладкое, какие они должны были пересечь населенные пункты и долго ли проходить таможенный контроль.

И только тут Варя начала соображать.

– Подожди, у меня же нет визы! Меня не пустят в Европу!

Макс искоса взглянув на нее, сосредоточив внимание на дороге.

– Ага, начала соображать?

– Я даже никаких бумаг не подписывала, никакой справки о зарплате и всяких анкет.

– Как не подписывала? – в свою очередь удивился он. – Ты разве не помнишь, что при поступлении на работу ты заполнила все необходимое для шенгенской визы и отдала свой загранпаспорт? Эту стандартную процедуру прошли все мои журналисты, на случай непредвиденных срочных командировок за рубеж.

– И ты умудрился за сутки получить для меня визу? – продолжала недоумевать она.

– Варечка, виза делается в течение рабочего дня. Все остальное время – это бюрократические процедуры, которые при желании можно ускорить.