Наследник для медведя

Кофе давно остыл.

Я долго смотрела на входящий, прежде чем найти в себе силы ответить.

– Привет, как Денвер? – выдавила в трубку, как мне показалось, довольно бодро.

– Привет. Ты почему не зашла? – Слышала, Джастис куда-то шел. Потом вдруг послышался знакомый мелодичный звук, с которым приезжает лифт в моем доме. – Открывай.

Я закатила глаза и кое-как сползла с барного стула.

Джастис просканировал меня хмурым взглядом еще на пороге и протянул пакет:

– Твои любимые.

Не знаю, зачем, но я поддалась порыву и обняла его, позорно расплакавшись. Джастис ругнулся, подхватил на руки и понес в кухню:

– Достала ты меня, сучка! – уселся со мной на стул, но я уже пришла в себя и тут же вывернулась из его рук. Мы это уже проходили – он мне не поможет. Попытался меня схватить, но я выставила руку, останавливая:

– Вот какого черта ты приперся? – шмыгнула носом, вытирая слезы.

– Сколько можно, Вика? – сурово смотрел он на меня исподлобья. – Ты сама не вывезешь. Давай вместе.

– Нет. Все. Молчи, – зажмурилась я. – Заткнись и проваливай!

– А если нет? – поднялся он и направился ко мне.

Я вжалась задом в столешницу на его приближение:

– Не надо.

– А как с тобой еще? – заглянул в глаза, останавливаясь в шаге. – Ты была у Келлера, но что ему сказала? Не вмешиваться? Защищаешь его? А тебя? – И он рывком схватил меня за шею и притянул к себе: – Кто будет защищать тебя?!

Я ударилась в его грудь, но он вжал меня в столешницу, запуская пальцы в волосы, и потянул, вынуждая подставить шею. Знакомый подчиняющий импульс прошелся по телу…

… но тут раздался грохот в коридоре, а в следующий миг Джастиса что-то откинуло от меня, и я упала на подкосившихся ногах.

– Мисс Кэвилл, – присел рядом смутно знакомый тип. Кажется, он доставлял мне лекарства. – Вы в порядке?

– Кто вы? – прохрипела я, ошалев.

Я глянула за его плечо. Двое мужчин в таких же костюмах киллера скрутили Джастиса физиономией в пол.

– Мистер Арджиев приказал доставить вас…

– А ну отпустите его! – взвилась я, подскакивая на ноги.

– Мисс, он применил силу по отношению к вам, – поднялся следом главный.

– Вам какое дело?! – потребовала я. – Я вызываю охрану!

– Охрана в нашей ведомости, не переживайте, успокойтесь, – увещевал он меня как полоумную.

– Да отпустите вы его! – сжимала бессильно кулаки, стоя рядом с Джастисом.

– Это решает мистер Арджиев.

Я зарычала и бросилась в спальню за телефоном. Ответил он сразу:

– Говори.

– Убери своих бульдогов из моей квартиры! – прошипела я.

– Ты в себе, Вика?! – зарычал он. – Какого черта на тебя бросается этот кот?!

– Не твое собачье дело! – орала я в трубку, топая ногами. – Исчезни из моей жизни! Ты слышишь меня?!

– Я сейчас прикажу своим бульдогам тебя привязать к кровати, пока не приеду сам. Ты меня слышишь? – холодно цедил он. – Он тебя головкой ударил, пока пытался трахнуть?

– Снова судишь по себе!

– При всем желании не могу – я не пытался!

– Пошел ты! – процедила я и запустила мобильник в стенку.

В коридоре продолжалась возня. Я слышала рычание Джастиса, звуки глухой борьбы, а сама гипнотизировала приоткрытые в коридор двери.

– Мисс?.. – донеслось вопросительное, когда я вышла из спальни.

– Сигареты где-то в сумке, – раздраженно отмахнулась, направляясь к тумбе, но сразу же бросилась к дверям, активировала замок, прошмыгнув в проем и захлопнула за собой дверь. Быстро они ее не откроют. Но бежать я и не думала. Что Рэму моя беготня? Сбежать от него можно было только одним хорошо знакомым мне способом.

И я кинулась на крышу…

***

Я знал, куда она исчезла. Пока моя охрана вскрывала замок, я прошел по коридору, ведущему от ее квартиры к лестнице на крышу. Она оставила четкий след из смеси запахов, которым сложно сопротивляться – туалетная вода, кофе… отчаяние. И все это было про меня.

Я будто листал книгу о своей жизни, написанную чужими эмоциями, но пальцы дрожали, переворачивая очередную страницу. Мне не составляло труда просчитывать людей – мотивы, намерения, предлоги и истинные причины. Сейчас же это ясновидение будоражило нервы. Сложно сказать почему, но с каждым шагом жизнь сжималась до этого узкого коридора, являя странную исковерканную суть. И та проступала несмываемыми чернилами уже не на страницах – в душе.

Вика выбрала верхний этаж не потому что дешевле. Она оставляла себе запасной выход, как и много лет назад, когда бросилась с пятого этажа здания детского дома. В деле было указано, что пятнадцатилетняя девочка не выдержала домогательств. Не выдержала, что ей указывали, что она должна делать… и с кем спать. И я даже не знал, что будоражило больше – суть или то, что эта суть меня… пугала.

Я толкнул двери на крышу и сразу увидел ее.

Свой шиповник на снегу… последний. Который в любую секунду могло снести порывом равнодушного ветра…

Вика заставила меня чувствовать. Всего одна ночь с ней, несколько звонков – и эта бескомпромиссная несгибаемая женщина не оставила другого выбора, кроме как вспоминать, как это – злиться до бешенства и хотеть до безумия. И за это ее хотелось придушить…

***

Я сидела на ограждении, как на скамейке, свесив ноги в пустоту. Широкий парапет за день нагрело, а чувство такой необходимой свободы покалывало кончики нервов. Закат сегодня расстарался с кровавыми росчерками по горизонту. Только вдруг спину обожгло, а кожу знакомо закололо, и я замерла, тяжело сглатывая.