Телохранитель. Танец в живописной технике

Соскучилась п этому действию, улыбаясь в предвкушении. Через полчаса от меня будничной не осталось и следа, хотя макияж и не был броским. Копна косичек красного цвета струилась по голым плечам, удивительным образом лишь подчеркивая зелень глаз.

Закусила губу, вспомнив взгляд Дэйрана и его слова…

«Красный тебе должно быть очень идет…»

– Леа! Леа, твой выход через двадцать минут!

Затянула телесного цвета корсет потуже, приподнимая грудь выше, поправила короткие шорты, оголяющие ягодицы чуть ли не наполовину. Поверх облачилась в свой выпачканный в краску рабочий комбез, теперь ставший сценическим костюмом. Сгребла тюбики в охапку, подцепила прозрачные шпильки пальцами и выскочила из гримерной. Но добежать до сцены не успела.

– Леа! – окрикнул меня босс, как раз идущий навстречу. – Чудесно выглядишь!

Серый костюм идеально облегал его высокую худощавую фигуру. Он всегда был образчиком стиля, пусть и прошлого десятилетия.

– Добрый вечер, Рейнальд.

Босс настаивал, чтобы все звали его по имени, хотя он мне в отцы годился.

– Леа, зайди ко мне на пару минут.

Началось…

Закрыв за нами дверь кабинета, Рейнальд многозначительно глянул на меня и неторопливо направился к столу. Я предупреждающе закатила глаза, предугадывая характер основной партии по вступлению.

– Рейнальд, мне выступать надо…

– Я как раз об этом, – вскинул кустистую бровь с проседью босс, трагически вздыхая. – Леа, ты теряешь массу возможностей, отказываясь от привата…

«Угу, и ты тоже».

– Ты мне сейчас все творческие чакры перекроешь, а мне выступать!

Рейнальд пронзил непонимающим взглядом мою грудь, не подозревая об истинном месте нахождения этих чакр. К счастью.

– Будешь давить – уйду, – заявила безапелляционно, сильнее прижимая охапку тюбиков к себе.

– Я говорю о привате! – заговорил он быстрее, всплеснув руками. – Это просто танец! У меня десятки заявок каждый вечер на тебя! Меня скоро порешат за углом, покурить не успею!!!

Я воззрилась на него хмуро из-под бровей. Курил он обычно там, где приспичит, но никак не за углом клуба.

– Нет.

Босс поджал тонкие бледные губы, неодобрительно качая головой.

– Только скажи, и я уйду, – насупилась я.

– Ага, сейчас, – устало выдохнул он, присаживаясь на крышку стола. – Думаешь, все будут такими добрыми, как я?

Рейнальд Тьен и правда был самым приятным в моей жизни владельцем клуба. В сравнении, конечно.

– Ладно, иди, – махнул он рукой.

Но когда я уже дернула за ручку двери, добавил.

– Только выступлений у тебя станет больше: в каждый выходной. Получается, три в неделю.

– Что?! – воскликнула я, оборачиваясь.

Босс развел руками.

– Спрос рождает предложение, куколка.

Поспешила я с «самым приятным» боссом. Пангар драный*!

Вышла из кабинета и побежала по коридору. Чувствовала, как горят щеки от гнева. Танцы, как же! А то я не слышу в гримерной, чем заканчиваются такие приватные танцы с открытым счетом…

– Леа, не спеши, у нас небольшая накладка, – встретил меня звукооператор. – Можешь пока отдышаться.

Я скинула на стул свою ношу и выглянула из-за кулис. Полный зал, как и всегда. Сцену освистывают со всех сторон разгоряченные посетители, но она пока что пустует.

Клуб «Мистер-и-я» считался одним из самых элитных и дорогих в городе, собирая под своей крышей посетителей отнюдь не малого достатка. Но я никогда не всматривалась в их лица и внешний вид с атрибутикой статуса. Чем меньше зрительных контактов, тем меньше будет проблем. Хотя, проблемы все равно будут.

Поправила лямки комбеза, ослабляя их, чтобы те легко спали, когда потребуется. Пока расшнуровывала свободнее ботинки, услышала:

– Криста! Криста!

Покачала головой, усмехаясь. «Криста» – был мой сценический псевдоним. Крист был польщен, когда узнал. А я, честно, даже не обратила внимания…

– Ставить то, что прислала? – поинтересовался звукооператор. – Без изменений?

Кивнула, чувствуя, что меня начинает накрывать иррациональным страхом, как и каждый раз при выходе на сцену. Знала, что ненадолго. Но каждый раз был, как первый…

Вступительные музыкальные аккорды показались мне кульминацией, спровоцировав волну криков и свиста, прокатившуюся по залу. Улыбнулась, ощущая прилив вдохновения, и, повинуясь ему, скинула комбез не на сцене, как планировала, а за кулисами. Отшвырнула ботинки, спешно обувая шпильки, и ступила за портьеру лишь в белье… В ладони был всего один тюбик краски.

Космические звуки наполнили зал какой-то густой непроницаемой тьмой, в которой точечное приглушенное освещение показалось блеском холодных звезд. Публика притихла, многие схватились за электронные сигареты, не в состоянии воспринимать картинку без паутины тумана перед глазами… Мне было все равно.

Стена за моей спиной вспыхнула голубым, рассыпалась рябью, заискрилась, погружая зрителей в атмосферу музыки… Я застыла в проекции планеты на стене, затерявшись в окружившем ее астероидном кольце, взмахнула рукой, точно попадая в пик кульминации музыкальной темы, выгнулась вместе с вихрем пыли…

Когда я предложила такой формат боссу, он отнесся к нему скептически. Но когда мы с Кристом продемонстрировали ему возможности проекции, заинтересовался. Конечно, мне приходилось четко встраивать свои движения в динамику картинки, чтобы оставаться главным действующим лицом. Но это того стоило. Мы превратили обычное выступление в произведение искусства… И это было еще не все.

Отделившись от космического полотна и связав это действие с новой музыкальной темой, я вскрыла тюбик и пустила каплю вязкой черной краски с кончиков пальцев приподнятой руки. Публика восприняла новое действо одобряющими возгласами.

Музыка сопровождала движение капли по моей коже томной пульсирующей мелодией, привлекая к себе всеобщее внимание. Я чувствовала десятки взглядов, скользящих вслед за краской по моей руке к декольте корсета, и наслаждалась своим триумфом. Тело плавно изгибалось, словно развевалось от дуновения ветра. Приглушенный свет обнимал вуалью, распадаясь временами на кружево. А влажные капли, что я пускала одну за другой, сталкивая, смешивая на своей коже, рисуя ими четко выверенные узоры, заставляли заинтригованное мужское воображение дорисовывать себе свои собственные фантазии. Никто не оставался равнодушным.

Посетители горячились все больше, крики становились громче и требовательней.

Потянула за завязки корсета и едва не закашлялась, когда в легкие рванулось чуть больше воздуха. Осторожно распласталась перепачканным в краске животом по стене, потом резко отпрянула, словно меня что-то отшвырнуло от нее. Томная мелодия сменилась трогательной блюзовой песней с бархатной горьковатой хрипотцой женского голоса. Мои движения стали еще более плавными и тягучими. Дыша в пустую стенку, я медленно наклонилась, стягивая последний предмет одежды.

За спиной послышались возгласы одобрения, но не много… Большинство было заворожено другим: там, где мое тело соприкоснулось, казалось бы, лишь перепачканным в краске животом, остался отпечаток… Грубый набросок, но издалека явно читался обрывок мужского взгляда из-под бровей. Взгляда, который не давал мне покоя эти дни.